любимый день. Поднимаю глаза и встречаюсь с внимательно изучающим взглядом Вадима.
– Что? – спрашиваю его.
– Ты такая красивая.
От того, как он это произносит, по телу пробегает волна мурашек.
– Да ты сегодня в ударе, – нервно усмехаюсь и кладу голову на его плечо, чтобы он не видел смущения на моем лице.
Да, это именно то, зачем я переехала из Сочи. Я снова чувствую между нами когда-то утерянную связь. Это снова мой Вадим. Его рука спокойно лежит на моей талии, моя – на его колене. Вокруг горят сотни маленьких огоньков, и все это не сон, а самая что ни на есть правдивая реальность. Я бы могла сидеть вот так вечно, наслаждаясь каждой минутой, прожитой нами на чердаке.
Вадим чуть отодвигается от меня, наклоняет голову вбок, так, что теперь я щекой чувствую его теплое дыхание, и спрашивает:
– Какую картину ты нарисовала на конкурс?
– Почему ты вспомнил об этом сейчас?
– Не знаю, просто подумал, что ты мне ее не показывала.
Еще бы.
– Ты просто все время был на работе. И я подумала, что тебе не интересно.
– Мне интересно! – протестует Вадим. – Расскажи.
– Могу показать фотку.
– Нет, хочу впервые увидеть ее на выставке, – отвечает парень.
– Хорошо, – соглашаюсь я. – Тогда я не буду рассказывать тебе о том, что именно там нарисовано, а расскажу о том, что сподвигло меня ее нарисовать.
– Снова какая-то легенда? – предполагает парень и попадает прямо в точку.
– Все-то ты знаешь.
– Рассказывай, – Вадим ложится головой на мои колени и прикрывает глаза. – Я заинтригован.
Глава 22
Январь 2015 г. Вадим
На часах три часа ночи, снизу слышны веселые голоса наших с Лерой родителей, звон бокалов и шум радио. Осторожно открываю дверь и выглядываю в коридор. Вроде пусто. На носочках крадусь к противоположной двери и медленно жму на ручку.
– Эй, ты спишь? – заглядываю в Лерину комнату. Подруга не отзывается. – Лер?
Прохожу дальше, к кровати, включаю светильник, стоящий на прикроватной тумбочке, и только сейчас замечаю, что в комнате никого нет. Возвращаюсь в коридор и иду к лестнице. Голоса взрослых здесь звучат громче. Хватаюсь рукой за перила и поднимаюсь наверх. Если лестница сейчас заскрипит, мне хана.
«Раз, два, три, четыре…» – считаю ступеньки про себя. Ровно девятнадцать ступенек – и я наверху. Толкаю тяжелую дверь чердака.
– Ну наконец-то! – громким шепотом встречает меня Лера. – Я уже думала, что ты уснул.
– Договорились же, что встречаемся в коридоре, – немного раздраженно отвечаю ей.
– Да? Я забыла. Зато смотри, что я придумала.
Лера подходит к выключателю, и на чердаке становится темно.
– Эй, ты чего?! – зачем-то пытаюсь руками найти подругу, хотя в такой тьме все равно ничего не увидеть. Ненавижу темноту. Не то чтобы я ее боюсь, но жить со светом мне явно нравится больше.
– Вот! – торжественно произносит Лера, и часть потолка загорается маленькими огоньками.
– Это ты откуда такое взяла?
– Сняла с обратной стороны елки. – Лера проходит по комнате со взглядом победителя. – Ну а что, Новый год прошел, никто и не заметит.
– А повесила как?
– На стул залезла.
Теперь на чердаке стало еще круче. С каждым нашим приездом мы с Лерой стараемся как-то усовершенствовать чердак и тащим сюда что-то прикольное. Сейчас здесь у нас лежат два пуфа, которые в летнее время родители, как правило, выставляли на террасу; стопка пледов; большая коробка, которую мы используем как стол для напитков и еды; большой тяжеленный ковер, притащенный нами из кладовки, и гирлянда, снятая с новогодней елки.
– Ты давно здесь? – спрашиваю подругу.
– Около часа, наверное, не знаю, не смотрела на часы.
– И что делала? Рисовала?
Лера всегда в свободное время рисует. Не могу представить ее без блокнота и карандашей.
– Ага, смотри, что вышло.
Она протягивает мне блокнот, на открытой странице которого нарисованы звезды, держащиеся за руки.
– Помнишь, как сегодня горели звезды?
– Угу.
Сегодня небо и правда прямо усыпано ими.
– Говорят, что звезды – это души влюбленных. И у каждой звезды есть пара, – говорит Лера.
Солнце – тоже звезда, интересно, какая пара у него? Какое-то несоответствие.
– Я слышала легенду, – продолжает подруга, – о том, что у каждой влюбленной пары здесь, на Земле, своя особенная любовь. У твоих родителей она одна, у моих другая. И у звезд тоже любовь разная, поэтому все они светят по-разному. Одни, как Солнце, светят ярко и дарят тепло. Другие тускло, словно светлячки под потолком чердака. Есть звезды разбитой любви, они светят ярче всех, но и быстрее всех сгорают…
Я любил, когда Лера рассказывала мне о своих рисунках. Для каждого у нее была своя история. В этот момент я забывал обо всем, от чего не удавалось сбежать днем: от участившихся в последнее время ссор родителей, думающих, что я ничего не замечаю; от выпивающего по вечерам грустного отца из-за того, что в бизнесе, по его словам, наступили трудные времена; от больной на голову математички, чуть не поставившей мне двойку за четверть; от порой такого сильного чувства одиночества, которое я испытывал, находясь среди других людей.
Только Лера. Ее тихий завораживающий голос. Наш чердак, окутанный огнями, и другие миры.
– Как ты думаешь, какими звездами были бы мы с тобой? – спрашивает меня Лера.
– Мы? Так мы же не пара.
– А если бы были…
– Не знаю, ты бы точно была Солнцем.
– Почему?
– У тебя волосы рыжие.
Конечно же, дело не только в этом. Лера самый светлый человек, которого я только знаю.
– Ну да, – соглашается подруга.
– А я?
– Ты был бы Сириусом. Мама говорила, что это самая яркая звезда на ночном небе.
– Ярче Солнца?
– Во много раз.
– И почему же тогда я Сириус?
– Все-то тебе скажи.
– А ты скажи.
– Ладно, только не смейся. Обещаешь?
– Ага.
– Точно?
– Да не буду я смеяться.
Интересно, что она скажет.
– Потому что ты самая яркая звезда в моей жизни.
– А я думал, потому что я похож на пса из Гарри Поттера.
– Ты обещал! – Лера возмущенно кричит и тыкает меня в бок.
Через минуту с лестницы доносятся шаги. Ну вот, нас услышали.
Глава 23
Октябрь 2023 г. Лера
Вадим, умиротворенно прикрыв глаза, лежит на моих коленях. Прямо над нами потолок из клетчатых одеял, я собираюсь рассказать ему про свою картину и снова чувствую, будто вернулась в наше детство.
– Говорят, в начале времен люди были похожи на большие шары, они имели четыре руки, четыре ноги и два
