тела на обе ноги, расслабила коленки, расположила скрипку завитком слева. Подбородок на некотором расстоянии от верхней деки скрипки, чтобы не заглушать звук и не вредить лаковому покрытию. Взмахнула смычком.
И с первой же скрипичной ноты любимой композиции отключилась от всего внешнего мира.
Скрипка рождала волшебство, красивые звуки, живые эмоции, била слушателей бешеной энергетикой, скручивала нутро, переносила в параллельные вселенные, заставляла забыть действительность, потеряться в пространстве.
Последний звук. Последний образ. Секунда тишины. Зрителям надо прийти в себя.
– Браво! – кричит Матвей.
И все приходит в движение. Браво! Восторженный свист. Восхищенный взгляд Демьяна. Лопухин аплодирует стоя.
– Это было круто, – шепчет ей Моника, меняясь с ней местами.
Моника сейчас выглядит как настоящая гимнастка. С шишечкой на голове и яркими блестками на веках. Самодельные булавы смотрятся вполне хорошо.
Впечатленный и счастливый от того, что именно его вишневая девочка умеет извлекать такие волшебные звуки из инструмента, Демьян ждал, что Диана сразу вернется на свое место смотреть выступление Акуличевой. Но она не пришла. Наверное, осталась смотреть возле бара, не захотела отвлекать зрителей от последнего номера, – решил он.
Демьян вытянул шею, стараясь разглядеть группу людей у бара. Но вечерняя дымка уже размывала очертания, вызывала сомнения, мешала увидеть детали.
Он вернулся к выступлению Моники. У блондинки все шло превосходно. Ровно до той минуты, пока она не поймала булаву. Гимнастический снаряд зарядил ей в глаз.
Девушка выпустила вторую булаву и схватилась двумя руками там, куда пришелся удар. К ней сразу поспешили все, кто находился поблизости. Но не Диана.
Где же она? – не на шутку разволновался Демьян и устремился в противоположную от пострадавшей Моники сторону. К бару.
– Максим, Диану не видел? – налетел он на знакомого бармена.
– Скрипачку? – уточнил парень.
– Скрипачку, – нервничал Зубов все сильнее.
– Видел, – кивнул Максим. – Она с девкой Лавра ушла.
– С Гончаровой? – удивился Демьян и, мучимый дурными предчувствиями, рванул в ту сторону, куда указал Макс.
Бармену передалась тревога космоаэрогеолога, и он подался следом.
И вовремя мужчины прибежали за торец здания бара, где пришлось разнимать двух дерущихся девушек.
Диану, окрыленную успешным исполнением, поджидала Настя.
– Можно тебя на минутку? – вежливо спросила Гончарова.
Диана была настроена на самый мирный лад и подвоха не заметила. Даже когда Настька зачем-то повела ее подальше от торжища, мимо столпившихся людей у бара, а затем завела в глухое в эти минуты место.
– Увела у меня одного парня, теперь задумала и другого заарканить?! – неожиданно выплюнула Гончарова.
Сейчас она вовсе не напоминала Диане прекрасного ангела. Перекошенное яростью лицо, рот изрыгает ругательства. Базарная хабалка, видимо, убила кроткого агнца.
– О чем ты говоришь? – прищурилась Диана. В обиду она давать себя точно не собиралась.
– Неужто не понимаешь? – подбоченилась Настасья. – Демьяна приворожила своим невинным личиком. Но тебе этого мало! Узнала, что мой Лавруша фанат классики, нацепила сексуальные шмотки и решила его поразить. Шлюха!
Насчет одежды Диана была с мерзавкой согласна. На концерт она одела чумовой костюмчик, из тех, что Моника купила в зоне вылета без примерки. Черный кожаный с кружевом лиф и в тон трусы-юбочка с разрезом до самой резинки. Блондинке не налезло, а ей – идеально. Но вот по поводу мнения о ней, как о блуднице, ее точка зрения значительно отличалась от той, что вывела Гончарова.
– А знаешь, почему Лопухин на других баб поглядывает? – вкрадчиво спросила Диана. – Потому что ты из тех девушек, кто с милой улыбкой и елейным голосом выносит мозг!
Того, что последует дальше, она никак не ожидала, потому не среагировала и пропустила удар по лицу. Фурия Гончарова набросилась на нее с кулаками. Диана не сразу дала сдачи, ведь у нее в руках была скрипка, а повредить инструмент она позволить не могла.
Когда Демьян и Максим оттащили девушек друг от друга, у Дианы сочилась кровь из губы и наливался синяк на скуле. У Насти же красно-багровое под правым глазом грозило в ближайшие часы перерасти в сине-фиолетовый фингал.
Демьян прижимал к себе Диану. Гладил ее всклокоченную копну волос. Сердце девушки бешено колотилось.
– Почему ты защищаешь ее?! – прошипела Гончарова, безуспешно пытаясь выбраться из кольца рук бармена. – Демьян, ты ее едва знаешь! А со мной знаком всю жизнь!
– Замолчи, пожалуйста, – едва сдерживался Зубов. Он не сомневался в том, кто затеял драку, и не будь перед ним сестра Егора, оттаскал бы паршивку за волосы.
Постепенно вокруг них стали собираться зеваки.
– Диана?! – ахнула Моника, которая появилась под руку с Лопухиным.
– Моника?! – ужаснулась Диана заплывшему глазу подруги.
– Со мной все будет в порядке, – болезненно ухмыльнулась Акуличева. – Булава попала на веко и в бровь. Глаз не пострадал.
– Девочки, как же так? – причитала Светлана. – Такой чудесный день и так ужасно закончился.
– Светка, хорош кудахтать, – как всегда без церемоний обрубила Моника. – Лучше придумай, как нам помочь. У тебя ведь на все случаи рецепты есть.
– Петрушка поможет, – не подвела Коровина. – Сейчас домой придем, я свежие листики измельчу, заверну в тряпочку и приложите к ушибленным местам на часик. Завтра повторите, и синяки быстро уйдут.
Моника вдруг хихикнула. Диана не удержалась и тоже прыснула.
Лопухин уводил Гончарову, опять принявшую вид ангела. Девушка что-то жалобно говорила своему мужчине. Врала, наверное.
Демьян убрал скрипку в футляр и взял Диану за руку.
– Белочка, ты идти сможешь? Или на руках тебя донести?
Из-за разбитой губы ей было больно говорить, она погладила Демьяна по щеке.
– Дойду.
Дома Света сделала пострадавшим компрессы из петрушки, Диана держала его на лице, уже лежа в кровати. Она устала, тело болело. Хрупкая внешне Гончарова оказалась достаточно сильной и неплохо так накостыляла ей.
– Ты полежишь со мной?
– Конечно, – разделся Демьян до трусов и лег рядом.
Диана быстро уснула, а он не мог. Глядел на спящую девушку и думал о том, что она сказала ему перед концертом – «Я выбрала летнюю бурю. Этот отрывок соответствует тому, что у меня сейчас творится на душе». В его душе тоже творилась буря. Стоило ему сегодня увидеть ее избитую, и он готов был разорвать любого, даже Настю Гончарову. Едва сдержался. И то только потому, чтобы Диана не испугалась его злости.
Демьян осторожно снял
