все подробно. И они такие яркие… воспоминания. Как будто это случилось вчера, — удивленно.
— Рит…
— Я знала, что так будет. Чувствовала. Но все равно согласилась приехать. Я просто не хотела, чтобы маленький ребенок страдал. Когда Костя рассказал мне по телефону всю ситуацию… ну вот как же она без мамы? — мой голос срывается. Но я беру себя в руки. — Надеюсь, я помогла вам. Тебе и ей.
Мне нужно было понять, как внезапный отец относится к девочке. Почему он принял решение оставить ее? Мне было жизненно необходимо увидеть все своими глазами. Убедиться, что малышке будет тут хорошо. Потому что я знаю, как может быть. По-другому. И забыть это не получится.
— Ты говорила с братом об этом?
— Нет. Костя заходит к нам каждый день, когда ты на работе. Мы общаемся о том о сем. О разном. Но не об этом. Мне кажется, он и так себя винит. Не хочу накручивать ему вину еще больше. Об этом я никогда ни с кем не разговаривала.
Ни с приемными родителями. Ни с психологом, к которому они меня тогда таскали.
— Ни с кем?
— Да.
А вот с тобой вдруг захотелось поделиться. И дело даже не в том, что ты так напираешь. Просто у тебя тоже было непростое детство. Тебя не любили.
Ты меня поймешь.
Насколько я знаю, когда мать бросила Митю, она ни разу не позвонила, ни узнала, как он. И никогда не возвращалась. Просто ушла.
Любящая мать так не поступит. Что бы ни побудило мать Анюты уйти, любви там точно не было. А Митя… он старается. Делает все, что может. Пусть и без мамы, но Анюта будет чувствовать любовь отца. Пока у нее это есть, все хорошо. Это гораздо важнее, чем дорогие игрушки и куча проплаченных нянек. А я вижу, что он не пытается сбросить заботы о дочери на чужие плечи. Просто без меня ему было бы правда трудно.
Пристально смотрю ему в глаза, посылая ему свои мысли. Темнота скрывает выражение его лица.
Но так лучше. Значит, и мое скрывает.
— Рит… если уедешь, воспоминания не сотрешь. Но если останешься, можешь заменить их новыми. Вытеснить хорошими моментами. С братом. С девочками. С Анютой… со мной, — еле слышно заканчивает.
Я смотрю вперед в темноту.
Крупная теплая капля шлепается на мою руку. Потом еще одна. Закрываю глаза и подставляю лицо спасительному дождю.
Как же хочется, чтобы он смыл все плохие воспоминания…
Очистил мою душу, так же как сейчас смывает дневную жару и пыль с моей кожи.
Слышу, что Митя встает. Открываю глаза и вижу, что он стоит прямо передо мной и протягивает мне руку.
Качаю головой.
— Хочу еще немного посидеть вот так. Смыть с себя воспоминания.
Еле заметно кивает и поворачивается к двери.
— Ой, погоди. Ты не возьмешь мою сумку? Не хочу, чтобы она промокла.
Митя наклоняется и поднимает с земли мою сумку из парусины цвета хаки с удобной длинной лямкой через плечо.
— И кеды, — протягиваю ему.
Не говоря ни слова, он берет мои вещи и заходит в дом.
Снова поднимаю лицо навстречу уже усилившемуся дождю. Теплые капли как слезы на моих щеках.
Настоящий летний дождь. Очищающий.
Редкие капли превратились в устойчивый поток.
Мои темно-зеленые брюки в тон сумке очень быстро промокнут насквозь и станут тяжелыми. Их трудно будет стянуть. Недолго думая, расстегиваю молнию, снимаю их, оставаясь в черных трусиках-шортиках и майке.
Свернув брюки в валик, кладу их под сиденье.
Так намного легче дышать.
Дождь успокаивает мою жаркую кожу, даря ощущение прохлады.
Такие ласковые объятия матери-природы.
Дверь домика открывается.
Митя сейчас скажет, чтобы я зашла внутрь. Но он молчит.
Вместо этого сам выходит под дождь.
В одних лишь боксерах.
Расслабленно идет к своему стулу, медленно опускается на него и запрокидывает голову к небу.
— Мне тоже не помешает смыть с себя воспоминания, — спустя мгновение бормочет. Его негромкий рокот кажется мне таким сексуальным, что бедра непроизвольно сжимаются.
Оперевшись о мокрые подлокотники, встаю и отхожу на несколько шагов. Вытягиваю руки ладонями вверх и откидываю голову назад. Теперь я полностью во власти дождя.
С медленным выдохом очищаю свой разум.
Еще один глубокий вдох. И выдох.
Хорошо…
18
18
Его теплое прикосновение выводит меня из транса. Мне показалось, что это его губы коснулись моего плеча. Так нежно!
Я открываю глаза и понимаю, что это кончики пальцев.
Бережно. Осторожно.
Перевожу взгляд на его лицо.
Митя стоит очень близко. Прямо передо мной.
Отяжелевшие веки, глаза чуть прикрыты, его грудь сильно поднимается и опускается, как после марафона.
Капли дождя ударяются о его упругие мышцы и влажными дорожками бегут вниз, омывая рельефный пресс, каждую впадинку, целуясь с эластичным поясом боксеров.
Я уверена, что если опущу глаза еще чуть ниже, то увижу его выдающуюся эрекцию.
По моему телу бежит волна дрожи. И это не от дождя.
Это от электрического разряда между нами.
По взгляду Мити я понимаю, он тоже это чувствует.
Молнию, но не с небес. А между двумя.
Столкнулись два разряда, заискрили и побежали по венам яркими вспышками.
Не успеваю
