ты постоянно позоришь меня! — раздался хруст осколков фарфора и бокалов, когда Антон ринулся вперед. По налитым кровью глазам и раздутым, точно у быка, ноздрями я не понял, что он собирался “проучить” строптивую невесту. Так, как делал это прежде.
Сил терпеть не осталось, и я поднялся из-за стола. Наплевать, что выдам себя: безопасность Арины волновала меня больше всего.
— Эй! Может, найдешь себе кого-нибудь своей весовой категории!
Оба разом обернулись. Если на лице Арины читалось смутное облегчение, то Антона — гнев, который он поспешил привычно выплеснуть неповинные жертву.
— Что этот хмырь здесь делает? Ты его позвала? Он что, трахает тебя, да? Говори, шлюха!
— Как же ты достал, — и не теряя времени, я сделал то, что этот гавнюк заслуживал: зарядил ему прямо в нос.
В свое время улица научила меня драться. Так, чтобы до последнего выгрызать победу. Боли я не боялся. В отличии от соплежуя Антона, который заскулил точно сучка во время течки.
— Ты сломал мне нос! — прижимал ладони к окровавленному лицу. — Да я тебя в тюрьме сгною! Вызовите полицию! — стенал Антон, брызгая слюной.
Его угрозы нисколько не пугали. Я знал, что у его папочки хватит денег посадить десять таких, как я, но в ту минуту об этом не думал: важна лишь Арина. Она застыла, пораженная видом крови, как я думал. Но через мгновение уверенно взяла меня за руку и без сомнений повела за собой через зал. Отлично зная заведение, вывела через черный вход. Без проблем отыскала мою машину, будто успела запомнить и ее.
— Всё хорошо? — меня тревожило ее спокойствие.
Вместо ответа она так же беспристрастно потребовала:
— Уезжаем.
Не время было спорить, и я послушно выполнил практически приказ. Надеялся, скоро Арина оправится от шока, и мы сможем поговорить. Хотя о чем тут говорить? И так все ясно: Антон — мудак и получил по заслугам. Других версий быть не могло.
Я не стал приставать с вопросами, и взял курс к ее дому. Благодаря стараниям Видима адрес мне прекрасно известен.
Арина достала телефон и кому-то набрала. Отрешенно смотрела в окно, слушая гудки.
— У меня проблемы, — сухо произнесла в трубку. Отвечал ей мужской голос. — Антон, — пояснила, и собеседник вспылил, повышая тон. — Я понимаю, — прикрыв глаза, соглашалась совсем. — Как скажешь. — Выслушав поток ругани, она тяжело вздохнула: — Спасибо.
Я думал, что предстану в этой ситуации героем, но на деле ощущал себя злодеем: подставил Арину под удар и взвалил на нее решение созданных мою проблем.
— Извини, — повернулась ко мне Арина, “воруя” мои слова. — Ты единственный вступился за меня. — Ее блестящие от непролитых слез глазах были полны искренней благодарности. — Не волнуйся, я решу вопрос с Антоном, у тебя не будет неприятностей.
Я окончательно запутался, кто кого спасал. Эта женщина ломала мою систему координат. Не знал, как вести себя с ней, как угодить. Терялся как мальчишка перед понравившейся девочкой, которую от большой любви дергал за косички. Давно я не испытывал ничего подобного.
Теперь мне нужно требовалось время, чтобы отойти от шока. При первом удобном случае я нырнул во двор. Арина не поинтересовалась, зачем я совершил такой маневр, будто доверяла мне.
— Ты следил за мной? — снова не дала мне раскрыть рта, когда я остановил машину, чтобы поговорить.
— Да, — не видел смысла лгать. Оправдания будут выглядеть жалкими. Арина в конце концов не дура — поймет.
Думал, она разозлится и начнет толкать речь о неприкосновенности личной жизни, но она в очередной раз удивила меня.
— Спасибо, — наградила поцелуем.
Я, кажется, уже обожал эту женщину.
Снова бархат губ, дурманящий аромат духов и нежные пальчики на моей коже. Я не сдерживался, как в прошлый раз, и позволил себе насладиться Ариной в полной мере: терзал ее губы едва ощутимыми укусами; языком то проводил по ним, то толкался внутрь, пускаясь в дикий танец с ее. Руки в жадном объятии нещадно сминали шелк блузки. Я безумно хотел Арину, но на этот раз она дала четкое “нет”.
— Я доберусь до дома сама, — шептала, касаясь кончиком носа моего. И в этот раз это не расчетливый план, как бы утереть мне нос. Теперь все по-настоящему. — Будет лучше, если отец не увидит нас вместе.
Так вот кому она звонила! Отцу. А я, болван, уже заподозрил, что у нее в любовниках какой-нибудь старый козел-политикан.
— Я не малолетний пацан, которого нужно отмазывать, — не привык прятаться за женской юбкой. Не нужна мне протекция ее отца. — И отца твоего не боюсь, — и в доказательство поцеловал, заставляя Арину задыхаться и стонать мне в рот.
18 глава. Арина
Я перестала обманывать себя и признала, что поцеловала Дениса только потому, что всего-навсего захотела. Захотела вновь почувствовать силу его объятий, жар откровенных прикосновений и упоение настойчивых поцелуев.
Пусть все обман и лишь мои фантазии, но с Денисом я чувствовала себя как никогда желанной и нужной. С мужчиной, который менял женщин как перчатки. Наверное, именно так и это работает: в его объятиях ощущаешь себя особенной, уникальной, единственной.
Умом я все это понимала, но отказывалась жить только рациональными решениями и одним лишь правильным выбором. Я позволила себе отдаться эмоциям, без оглядки на мнение и ожидания окружающих. Наслаждалась каждым мгновением: невесомыми касаниями обжигающих пальцев; звуком уверенного чуть хрипловатым голоса у самого моего уха.
Денис смотрел прямо мне в глаза и заявлял, что его не пугают ни последствия драки в ресторане, ни авторитет моего отца. Бесстрашный безумец, которому нечего терять. Я завидовала ему: тоже хотела бы делать только то, что нравится.
Скоро его губы устремились вниз: жалящими укусами спускались по подбородку и шее, пока не добрались до груди. Болезненно и одновременно сладко поочередно сомкнулись зубы на моих затвердевших сосках. Стон, сплетаясь с шумным дыханием, заполнил казавшееся крошечным пространство салона. Я не думала заходить далеко. Просто игра без продолжения. Но плохо понимала, насколько она опасна. В первую очередь для меня самой. Смогу ли я остановиться и не пополнить список побед Дениса?
Настоящее чудо, что сквозь пелену сладкого дурмана я услышала знакомую мелодию смартфона. В испуге, словно пойманная с поличным, я отпрянула от Дениса. Не сомневалась, что телефон обрывал отец: он не любит ждать, а я задержалась дольше, чем планировала. На самом деле я вовсе не думала, что окажусь прижатой к сидению в наполовину расстегнутой блузке и саднящими от безумных поцелуев губами.
— Я должна ехать, — невнятно произнесла, глядя в черные, словно ночь, глаза
