ещё его ждёт.
* * *
*Онейрофрения — состояние сознание, в котором настоящее и фантазии смешиваются между собой.
**Деперсонализационный синдром — это расстройство самосознания, характеризующееся стойким или периодически возникающим чувством изменения и отчуждения, раздвоения собственной личности, тела, умственных процессов.
Глава 23
Джесс отыграла последнюю песню и вышла из клуба. Вечерний воздух проникал сквозь тонкую курточку, заставляя ускорять шаг. Девушка обернула вокруг шеи толстый шарф и направилась в сторону дома. Прогуливаясь по вечернему Лондону, она размышляла о том, как круто поменялась её жизнь. Музыка сейчас занимала её большую часть. Записи песен, выступления в клубе, обсуждение будущих концертов и возможный клип. Калейдоскоп событий крутился с такой бешеной скоростью, что Джессика не могла понять, когда заканчивался один день и начинался другой. Всё было бы идеально, если бы не одно «но». Навязчивый вопрос, назойливой мухой крутившийся в голове: а хочет ли она всего этого? Любимое дело, без которого она в своё время не могла дышать, стало напоминать рутину. Порой от усталости не было сил даже открыть глаза, но нужно было ехать на студию и репетировать, чтобы хорошо выступить на каком-то благотворительном мероприятии, где её могли заметить. Учёба мгновенно отошла на второй план, и Джесс временами отчаянно скучала по библиотечным посиделкам, подготовкам проектов и простой студенческой жизни.
Что касается отношений… И тут всё было не так просто. Шеннон писал и звонил. Пару раз даже проговорили почти полночи. Он писал, что скучает и хочет к ней, но… всё ещё был там, со своей, пусть и уже бывшей девушкой, у которой нарисовались какие-то ужасные проблемы с головой и зависимостями. Джесс понимала, что бросить Энн сейчас, наверное, всё равно что бросить инвалида, лишив его инвалидного кресла, поэтому вопросы о его возвращении не задавала. Однако, как долго продлятся эти «онлайн» отношения? Джесс было всё равно, а вот Шеннон… Что для него значит она? Насколько всё действительно серьёзно у той самой Энн? А если очень… Захочет ли Шеннон снова прыгать в одну и ту же реку после такого? Ответов на вопросы у Джесс не было, а потому она старалась просто не зацикливаться на этой стороне своей жизни.
Подойдя к дому, Джесс увидела знакомую фигуру, выхваченную из темноты светом уличного фонаря. Поднятый воротник косухи, кепка, чёрные вытертые джинсы. Она узнала бы его из миллиона. Сердце дрогнуло, пропустив через себя разряд, ноги стали ватными. Джесс медленно подошла ближе.
— Шеннон?
— Я вернулся, малышка, — тихо сказал он, и через секунду девушка оказалась в стальном кольце его рук. — Я с тобой.
* * *
Словно в тумане, дошли до квартиры. Джесс, не глядя, открыла дверь. Поцелуи мешали думать, оставляя огненные всполохи в каждой клеточке её истосковавшегося тела. Шеннон взял девушку на руки и снова накрыл её губы своими. Не прекращая сладкой пытки, он донёс её до кровати и придавил тяжестью своего мощного тела, вытягиваясь на руках. Они не говорили. Ни слова. Их взгляды вели немой диалог, а по телу медленно растекался жар. Джесс плавилась от прикосновений его умелых рук, выгибалась навстречу и содрогалась от влажных дорожек, что оставлял его язык на её коже. Прошлое осталось в прошлом, будущее было окутано густым молоком тумана, важно было только настоящее. Здесь и сейчас. Она водила пальцем по безупречному рельефу его плеч и торса, прикусывала кожу, каждый раз практически теряя сознание от наслаждения.
— Ты такая красивая, Джесс, — прошептал Шеннон, целуя её прикрытые веки. — Я мечтал об этом каждую минуту…
Их движения друг в друге были похожи на музыку. Ту музыку, что билась в сердцах единым ритмом. Удар за ударом, сильнее, резче. Дыхание смешалось, а голоса вторили друг другу, пока в один миг перед глазами не полыхнула яркая вспышка.
Обессиленные, они упали на кровать, не размыкая объятий.
— Джесс, — прошептал Шеннон, тяжело дыша, — я…
— Знаю…
Они долго лежали в тишине, держась за руки. Слова были лишними, лишь стук сердец искрами разбивал окутавшую их темноту.
* * *
Солнечное утро отражало настроение Джессики. Она сидела на набережной, в том самом месте, где они с Шенноном впервые поцеловались, грея руки о стаканчик горячего кофе, и мечтательно улыбалась.
— Миндаль или фисташку? — Шеннон приземлился рядом и пошелестел бумажным пакетом с круассанами.
— Фисташку, — ни секунды не думая, произнесла девушка и запустила руку в недра пакета.
— Замёрзла? — парень притянул Джессику к себе и поцеловал в висок.
— Нет, погода просто чудесная, — довольно зажмурилась она. — До сегодняшнего дня неделю лили дожди. Вода чувствует моё настроение.
— Почему я не удивлён? — улыбнулся Шеннон.
Они замолчали, занявшись едой и собственными мыслями. Джессика украдкой скользила взглядом по мужественному профилю, пушистым ресницам и сильным рукам и не верила своему счастью. Шеннон здесь, с ней, и вчерашней ночью все её мечты стали явью. С ним комфортно говорить и молчать, не нужно разбавлять неловкие паузы, быть остроумной, забавной и вообще соответствовать каким-либо надуманным стандартам. Всё так просто. Невероятно!
— Не знаю, как так вышло, но, кажется, Лондон успел стать мне родным, — внезапно произнёс Шеннон.
— И когда же случилось это знаменательное событие? Поведайте нам, мистер О’Доэрти? — Джесс поднесла к его губам откусанный круассан в качестве микрофона.
— Возможно, когда я понял, что тут просто роскошные журналистки! — парень соблазнительно улыбнулся и поиграл бровями. — Что делаешь сегодня вечером, детка?
— О! Как это… фу-у таким быть! — засмеялась Джесс.
Шеннон поймал её губы и заставил потеряться во времени и пространстве.
— Сидел бы тут вечно, — прошептал он, пытаясь выровнять дыхание.
— Тебе на студии надо быть…
Джесс тоже мечтала остановить время, но её ждала учёба, а потом репетиция, а Шеннон должен был работать над альбомом. Он и так потерял много времени, разбираясь с личными проблемами, и теперь сроки поджимали.
— Ты права, — вздохнул он, разжимая объятия. — Поехали, отвезу тебя?
— Давай, — Джесс встала и потянулась. — Чудесное начало дня, надо взять за правило.
— Абсолютно с вами согласен, маленькая соблазнительная мисс… — Шеннон рванул девушку на себя. — Пусть это станет нашей личной утренней медитацией.
Его губы снова нашли её, язык скользнул по мягким губам, в очередной раз за это утро заставляя потеряться в пространстве и времени.
Глава 24
Барабанная дробь ударялась в стены, рассыпаясь в пространстве на мелкие звуковые частицы. Сначала тихо, едва слышно, но с каждым ударом всё сильнее и сильнее. Отлаженные, чёткие движения мощных рук, танец мышц под блестящей от пота кожей, расчерченной витиеватым узором
