много – и страшно много, если делать операцию не в Москве. Юра, конечно, эти дни ходил сам не свой, даже порывался продать свой новый дом, но мы с Лидой ему не позволили.
– Деньги достану я, и точка! – решительно отвечала я на все его возражения. – А ты помоги выбрать достойного врача и займись организационными вопросами – у тебя это получится лучше всего.
Так мы и решили. Пока Лида спешно собирала все документы, сдавала необходимые анализы и улаживала дела с работой, Тарханов развил бурную деятельность и вскоре предоставил нам на выбор двух докторов экстра-класса, готовых хоть сейчас оперировать нашу подругу. Нам оставалось только сделать этот выбор – ну и, конечно, приготовить необходимую сумму. Деньги требовались не только для самой операции, но и для пребывания в больнице, последующих курсов химиотерапии, а также для проживания меня или Юры рядом. Я настаивала, что именно мне необходимо ехать с Лидой, но Юра оказался в этом вопросе непреклонен.
– Постоянно быть в Арбузове мне нет необходимости, я уже договорился с генеральным, что некоторое время буду работать наездами, так что с Лидой полечу я! И не перечь мне, Соня, ты сама понимаешь, что так будет лучше для всех. Языка ты не знаешь, а я целый год в Германии провёл, по-немецки шпрехаю получше некоторых немцев! С английским у меня тоже проблем нет, вы помните. А ты здесь останешься и будешь поддерживать Татьяну Сергеевну, пока её дочка будет лечиться в другой стране. Правильно я говорю, Лидуш?
Он мог бы и не спрашивать, у Лидки всё было на лице написано. Наверное, если бы ей дали выбрать здоровую жизнь вдали от любимого или страшную болезнь рядом с ним, она бы, не задумываясь, сделала выбор в пользу второго. Собственно, как всё и происходило сейчас, пусть такого выбора ей никто и не предоставлял.
– Я не знаю, ребята… Зачем вообще со мной ехать, я и сама смогу… – робко сказала она, но Юрка с такой нежностью прижал её к себе и поцеловал в висок, что все слова возражения растворились, будто их и не было. А были только огромные, наполненные до краёв бесконечным счастьем, глаза нашей подруги.
Глава 20
К кому обращаться за деньгами, я знала с той самой минуты, когда встал вопрос об операции. Одного я только не знала – что потребуется от меня взамен. А то, что такие подарки бесплатно не раздают, я понимала, не маленькая. Но у меня было чем расплатиться с возможным кредитором. Во-первых, я собиралась устроиться в клинику Лазаревых, где могла бы получать гораздо больше, чем в нашей поликлинике. Раз медицина не отпускает меня, значит, ещё не время говорить ей «прощай». А во-вторых, я продолжу свои ночные путешествия, которые пусть и требовали от меня несравненно больше сил, чем работа врачом, но зато и оплачивались гораздо выше. А значит, с долгами я рассчитаюсь довольно быстро.
Именно с таким настроем и такими мыслями я набирала номер человека, который мог предоставить мне кредит. И – не ошиблась.
– Соня, давайте встретимся вечером и всё обговорим. Такие вопросы не решаются по телефону. Приезжайте ко мне домой, сейчас я договорюсь с водителем, чтобы вас забрали.
В его голосе мне слышался утвердительный ответ на мою просьбу. А потому я с лёгким сердцем забралась в роскошный чёрный мерседес, в котором ездил Шефтер в тех случаях, когда не мог сам садиться за руль, и меня повезли в Золотой Бор. На месте водителя сидел Фёдор Фёдорович, помощник Шефтера по хозяйству, молчаливый и даже угрюмый старик. Однако машину он вёл очень уверенно, без единого нервного или неверного движения. За всю дорогу не было сказано ни слова, и меня в данный момент это очень устраивало – не люблю пустых разговоров, особенно в преддверии важных событий.
Шефтер сам встретил меня у ворот, и я сочла это прекрасным знаком.
– Сначала ужин, потом все разговоры, Сонечка.
Конечно, я согласилась на эти, достаточно приятные, условия. Ведь именно я выступала в роли просителя, а не наоборот!
Ужин, как и в прошлый мой приезд сюда, прошёл самым чудесным образом, за дружеским разговором, вкусной едой и под белое Шато О-Брион Блан.
– Хоть я больше люблю красное, но это вино меня впечатлило, Оскар! Тонкий, даже чувственный аромат и насыщенная сладость фруктовых оттенков!
– Вы становитесь знатоком, дорогая моя Соня.
– Благодаря вам, дорогой Оскар, – вернула я комплимент.
Его улыбка обнадёжила меня, а появление Елены Семёновны с десертом обозначило переход к началу разговора.
– Итак, – начал Шефтер, когда повариха вышла из гостиной, – вам нужны деньги.
– Совершенно верно, Оскар. Мне нужны большие деньги. И кроме вас мне больше не к кому обратиться за помощью.
– Вы хотите открыть свой бизнес?
– Нет, я хочу помочь своей подруге. Она очень больна, и эти деньги нужны ей для операции и последующей терапии.
– О какой конкретно сумме идёт речь?
Я назвала вслух цифру, стараясь смягчить её величину улыбкой. Он помолчал немного, а я замерла, пытаясь определить по его взгляду, чем он мне ответит.
– Это довольно большие деньги.
– Да, я это понимаю. Но сюда входит оплата за саму операцию, суточные за больницу, химиотерапия и ещё много всего…
– Операцию будут проводить за границей?
– Да, в Германии.
– Я – ваша единственная надежда?
– Да, – честно призналась я. – Мы, конечно, можем собрать деньги через социальные сети, через знакомых и друзей, но на это потребуется время, а времени у моей подруги очень мало.
– Какие прогнозы на выздоровление? Соня, вы меня извините, что я так бесстрастен в своих вопросах, но я деловой человек, и вы пришли ко мне именно поэтому, не так ли?
– Вы всё правильно понимаете и правильно спрашиваете! – горячо воскликнула я. – Вы ведь должны знать, куда пойдут ваши деньги, если, конечно, вы согласитесь нам помочь. А что касается прогнозов, то они пока неутешительные. Врачи говорят о пяти процентах из ста.
– Пять – это не так много, правда?
– Но они есть!
– Но они есть… – повторил Шефтер и помолчал некоторое время. Я ждала приговора, затаив дыхание. Что делать, к кому обращаться, если он откажется? Ведь Юра с Лидой так надеются на меня! Неужели я их подведу? Да я готова всё сделать, на панель пойти, почку продать, лишь бы дать шанс Лидке жить!
– Соня, вы очень добрый человек и верный друг, – наконец произнёс Шефтер каким-то странным голосом. Как будто он собирался мне отказать
