конференц-звонок, к которому я готовилась несколько часов.
8:15. Резко проснулась от того, что Суреш, ухмыляясь, похлопал меня по руке. Оказывается, я пускала слюни на свою клавиатуру. Прекрасно. Поспала на виду у врага. Да ты настоящая альфа, Андреа. А на лице у меня теперь следы от клавиатуры. Жизнь – боль!
10:05. Следы от клавиатуры на щеке все еще различимы. Черт, производство коллагена в коже снижа– ется!
10:20. Прочитала в интернете, что самый надежный способ омолодить кожу – это пить как минимум два литра воды в день.
10:25. Купила две большие бутылки газированной воды и стала потягивать ее как вино.
10:45. Допила вторую бутылку. Кажется, я перестаралась, потому что теперь жутко хочу писать, но приходится терпеть, потому что уборная, то есть туалет, – это знак слабости, ну или по крайней мере слабого мочевого пузыря. Как бы то ни было, вода, кажется, проникла в клетки кожи. Теперь я спокойна, что на свидание с Орсоном приду нормальной, а не с лицом Губки Боба.
11:07. Бесполезно. Мне нужно в туалет, ибо у меня нет с собой запасных штанов.
11:15. Струя была как у скаковой лошади, по крайней мере, так я себе ее представляю.
11:35. Сходила в туалет еще раз.
11:50. И опять. Слишком часто демонстрирую слабость своему врагу!
12:10. Обед. В панике выбежала из офиса. Мы с Орсоном договорились встретиться в «Куиннс» – настоящем салатном баре, не то что моя вьетнамская забегаловка. Я специально выбрала это место. Орсону рано или поздно все равно предстоит увидеть меня при дневном свете, а шее и лицу женщины постарше мало что идет меньше, чем яркий полуденный свет. Разве что, пожалуй, флуоресцентное освещение в тюрьмах и туалетах на автозаправках. Не надо надеяться, что крем «Ла Мэр» сделает из шарпея чихуахуа – так любит приговаривать Линда. Правда, не при Валери, потому что та как раз уверена, что может своими притирками остановить время, а то и повернуть его вспять.
14:15. Только что вернулась с веселого ланча. Я, как всегда, опоздала из-за работы. Когда я пришла, запыхавшаяся и растрепанная, то увидела, что Орсона уже усадили за столик. Я глубоко вдохнула, чтобы успокоиться, и подошла к нему с уверенностью женщины со стройными бедрами. Орсон улыбнулся, как только увидел меня, и мы поприветствовали друг друга светскими поцелуями воздуха около щек.
– Извини за опоздание.
– Ничего страшного, – махнул он рукой. – Я и сам только пришел. Что ты хотела бы на обед?
Я вспомнила, что он платил за напитки в «Литтл Грин Элиенс».
– Сегодня я плачу, – твердо заявила я, помахав кошельком.
– Но…
– Позволь мне, – повторила я и по привычке сузила глаза. Боже, я выглядела устрашающе. Он поднял руки, изображая полную капитуляцию, и сказал, что выбрал из меню.
Ну, готово. Сделав заказ, я вернулась и села напротив Орсона с его гладкими черными волосами.
– Итак… – начал он, – э-э, ты отлично выглядишь. Мне нравятся твои часы и рубашка. Шикарно.
– О, спасибо, – ответила я, – а мне нравятся твои… – я лихорадочно оглядела его, пытаясь зацепиться за какой-то предмет одежды, который мне действительно нравился: современная мужская мода мне совсем не по вкусу, а он был модником, – … твои элайнеры, – сказала я в отчаянии.
Я изо всех сил пыталась найти тему для беседы. Теперь, в трезвом состоянии, я никак не могла подобрать что-нибудь нейтральное. Вот каковы безалкогольные свидания в моем возрасте – чистая агония. Навык беззаботного флирта теряется, и вместо этого беспокоишься, достаточно ли умно и не слишком ли высокомерно ты звучишь; тебе хочется показать, что ты в курсе последних новостей, но не слишком нарочито это демонстрировать и подбирать политически корректные выражения. К тому же недалеко от нас я заметила одного из боссов нашей компании – он жевал свой вялый салат с унылым видом и явной надеждой на то, что кто-нибудь сейчас подойдет и отрубит ему голову, ну или, на худой конец, залезет рукой ему в штаны. Боже, зачем я выбрала самый популярный салатный бар в ЦДР[19] для первого сви– дания?
А, вспомнила: это местечко недалеко от офиса, а сразу после встречи с Орсоном меня ждет конференц-звонок. Вот что значит приоритеты.
Орсон спас ситуацию.
– Ну и как тебе твой ролл? Не пожалела, что заказала его, а не наси-лемак[20]? И к слову, ты же из Малайзии, что думаешь о сингапурской еде?
И тут началась оживленная беседа. Мы сравнивали между собой малайзийскую и сингапурскую кухни и с жаром спорили, где изобрели хайнаньскую курицу с рисом. Мы говорили о любимых ларьках с уличной едой, о дешевых и дорогих ресторанах, о секретных забегаловках – странных маленьких местечках, куда не привели бы никого, кроме членов семьи, близких друзей, а также начальников, которых хотим расположить к себе, не оказывая им сексуальные услуги.
И я получила куда больше удовольствия, чем ожидала. Даже странно, как много общего у нас с Орсоном. Может, это таинственная рука судьбы?
Глава 11
Пятница, 4 марта
12:25. На работе сегодня все стоят на ушах, потому что Мон упал в обморок в кладовке. Сперва мы подумали, что у него сердечный приступ – это не редкость для успешных адвокатов, – но через пару секунд Мон очнулся с удивленным выражением лица. Мон уже было направился обратно в свой кабинет, как вмешались его секретарь и один из старших партнеров и отправили его в больницу. Там Мона обследовали и обнаружили, что он заразился лихорадкой денге, а с таким диагнозом выбора нет – нужно лежать дома целых две недели.
Судя по всему, доктор был в шоке, что Мон вообще смог утром добраться до офиса и работать, так как у него были температура и настолько низкий уровень лейкоцитов в крови, что жизни угрожала опасность. Но это же Мон – он целиком отдается работе. #какнадоработать #рестекп (цитирую великого Али Джи).
Нам с Сурешем поручили взять на себя его документы, работу над которыми Мон никогда не делегировал, предпочитая заниматься ими самостоятельно с помощью своих лакеев/младших юристов Оливии и Ю Хана. Я никогда не выйду из офиса. Никогда.
21:35. Мы с Сурешем вышли из офиса. Ю Хан и Оливия чуть не поубивали друг друга, пытаясь выслужиться перед нами, и не хотели уходить с работы раньше нас. Суреш предложил мне пойти выпить чего-нибудь, а я удивила саму себя тем, что согласилась.
Мы дошли до ближайшего паба – крошечного и весьма популярного у тех,
