— Мама! — не выдержав, Аня выпрыгнула из кухни, словно кролик из волшебной шляпы, и раскинула руки, намереваясь обнять женщину.
Наталья Ивановна, слегка испугавшись, приложила ладонь к груди и одними губами пробормотала: «О, Господи!». Тем не менее она тут же подошла к дочери.
— Зачем так делать, а? — упрекнула женщина, но в голосе слышалась улыбка.
— Да ладно, не бубни, — крепко стиснув мать в объятьях, произнесла Аня. — Это сюрприз называется.
— Сюрприз… — наигранно возмутилась она. — Я думала, ты приедешь попозже. Как и всегда.
— Да я вот решила… — пожала плечами Аня, потянувшись за пакетами с продуктами, которые мама поставила у порога. — За некоторые экзамены я получила автоматы, поэтому появилось чуть больше свободного времени.
Наталья Ивановна скептически посмотрела на нее, будто искала в словах ложь или же перед ней и вовсе была не ее двоечница дочь.
— Молодец, — осторожно похвалила она. — Смотрю, твоятатуировкане помешала учебе.
— Мама… — Аня в своей манере закатила глаза.
Поставив пакеты на стол, девушка принялась их разбирать, раскладывая продукты по местам. «И смешно, и грустно», — подумала она, ведь кобра здесь была совершенно не при чем. В ее успеваемости тату не сыграла никакой роли.
— Между прочим, мне нравится учиться, — сказала в свое оправдание Аня. — Универ это не то же самое, что школа.
— Почему это? — удивилась Наталья Ивановна, становясь рядом с дочерью и помогая с разбором пакетов.
— Школа — отстой. И этот отстой намного больше отстоя в универе.
Мама искренне засмеялась, будто понимала и разделяла чувства дочери. Но даже если так и было, она бы никогда не созналась.
— Скоро праздники, — начала Наталья Ивановна, раскрыв холодильник. — Чувствую, в магазин я схожу еще не раз. — разложив по полкам фрукты и овощи она закрыла его и, повернувшись к дочери, продолжила: — Что хочешь видеть на новогоднем столе?
— Да не знаю, — пожала плечами блондинка. — У тебя любое блюдо вкусное.
Маме было приятно слышать подобное. Разбирая продукты, она внимательно наблюдала за дочерью. Аня выглядела бойкой, была в приподнятом настроении. И с пакетами разобралась в два счета. Следом схватила тряпку и вытерла стол.
— Как у тебя дела? — невзначай начала Наталья Ивановна.
Аня украдкой глянула на маму и заметила ее лукавую улыбку, будто она знала какой-то секрет дочери.
— Нормально, — обыденно ответила девушка и тут же затараторила, пытаясь сбить мать со следа: — Я, кстати, буду у вас все каникулы. Вплоть до десятых чисел.
— Я очень рада, дочь, — улыбнулась Наталья Ивановна. — Больше никого не ждем?
Аня, до этого уже успевшая порыться в холодильнике и достать яблоко, замерла и медленно закрыла дверцу, следом вернув себе былую непринужденность.
— В смысле?
Мама повернулась к ней и заговорщицки прошептала.
— Ну, тот парень… с которым ты танцевала на видео. По-моему, очень даже…
— Боже, мам! — вскрикнула Аня с нотками истерического смеха в голосе. Она откусила яблоко и собиралась уйти в свою комнату.
— Что? Ну мне же интересно.
— Он не мой парень, — скривившись, ответила блондинка. — Это просто басист из местной рок-банды.
— Странно, — хмыкнула Наталья Ивановна. — Мне показалось, так обнимают только бойфренды.
— Да он мне даже не нравится, — фыркнула Аня, но даже сама себе не поверила.
Воспользовавшись минутной заминкой, она поспешила скрыться из маминого поля зрения. Грозно пройдя до своей комнаты, Аня нервно откусила от яблока и закрыла за собой дверь.
Она опустилась на кровать, пытаясь теперь заткнуть собственные мысли беспощадным чавканьем. «Мама, что ты наделала?!»
Глава 8Не успела Аня моргнуть и глазом, как закончились праздничные дни, а вместе с тем и каникулы, которые она с удовольствием провела в кругу семьи. Она наконец позволила себе немного расслабиться, выдохнуть и обо всем забыть.
Главными занятиями оказались валяние на диване, просмотр новогодних марафонов по телевизору и поедание салатов. Иногда она выбиралась из дома, чтобы прошвырнуться с мамой по магазинам и немного потратиться. К слову, некоторые купленные безделушки, например, такие как ароматические свечи, очень грели ей душу. Пусть в них не было никакого смысла, зато они несли в себе настроение и теплые воспоминания.
Все же время от времени в ее мысли возвращался Ткачев. Она думала о нем перед сном и в те моменты, когда ее взгляд падал на старые тетради на письменном столе и вспоминался университет. Аня не могла себе простить то что поступила с Артемом как полная идиотка. «Вот что я наделала? На кой черт я переспала с ним? Как вообще у людей начинаются отношения?» Кажется, ей хотелось чего-то человеческого, простого, искреннего. Возможно ли это?
В голове все смешалось. Вопросы, конечно, глупые и банальные, но Ане было трудно признать, что она не знает на них правильных ответов. А спрашивать такое — полный ужас. Даже у Киры. Хотя… «Сама разберусь!», — тут же одергивала себя Аня. Плюс ко всему она не могла позволить своему имиджу разрушиться. Страх, что все узнают о ее потребности в романтике, казался сильнее. Будто это какой-то криминал или вроде того.
С другой стороны, Ткачев мог ее оттолкнуть тогда. Но он этого не сделал. Это немного приободряло, словно что-то значило. Аня ухватилась за напрашивающийся вывод как за спасительную соломинку.
К тому времени она уже успела вернуться назад в университет и пережить пару мучительных недель, стараясь вновь влиться в учебную колею. Плюс ко всему списалась с научным руководителем, чтобы показать переделанный материал теоретической части дипломной работы. Ею она занялась практически сразу после возвращения, не желая откладывать в долгий ящик.
Аня стояла у стенда с объявлениями и рассматривала яркий зеленый плакат, на котором крупными черными буквами говорилось о предстоящем концерте «Rush» в баре «Шум», посвященному Татьяниному дню. Она была уверена, что ребята сами нарисовали этот постер, хотя ей казалось, что уже абсолютно все знают о существовании их рок-банды и наизусть зазубрили их репертуар. Но пиар и промо, если это можно так назвать, никто не отменял. Аня ничего не имела против, а даже была горда ими. Все средства хороши.
— Какая игра красок, какая экспрессия, — сказал кто-то рядом деланно низким голосом, блондинка обернулась. Это оказалась Кира. Девчонка с красными прядями у лица выглядела слишком бодрой и энергичной, хотя еще с утра Аня видела, как она с трудом поднялась с кровати.
— Ага, не говори, — улыбнулась Федорчук. — Зато свое дело делает — привлекает внимание. Верно?
— Бесспорно, — кивнула подруга. — Пойдешь? Надеюсь, твои внутренние переживания отступили?
