всю деятельность Винанда. В случае «Цюрихской модели» мы принимаем к сведению, что он связан с ГДР еще другими обратными каналами. «Цюрихская модель» — это модель партийно-государственного руководства на то время, пока не обуздают выбившийся из колеи баланс. ГДР хочет совместно с ФРГ учредить банк в Швейцарии, через который она получит доступ к валюте на международном рынке капитала.
Эта затея рушится. Но это не вина Винанда. Эрих Хонеккер сначала покровительствует «Цюрихской модели» и находит поддержку у федеральных канцлеров Шмидта и Коля. Позже генеральный секретарь прогнется под давлением Эриха Мильке и Александра Шальк-Голодковски, которые с помощью миллиардного кредита втянут в игру Штрауса. Очевидно, Эрих Хонеккер найдет выторгованные условия хорошими. В узком кругу он скажет: «Мы получили кредит, как девственница ребенка».
О «Цюрихской модели» мы узнаем не только из бесед Винанда и Фелькеля, но и, прежде всего, благодаря нашим контактам с профессором Нитцем из Института политики и экономики ГДР. Мы просим министра Мильке заняться «Цюрихской моделью». Но он реагирует с недовольством. Он отдает распоряжение, чтобы мы больше не волновались по этому поводу Модель, якобы, несерьезная, и ее сторонники с западной стороны хотели бы навредить ГДР. Это касается, в частности, господина Баля, через которого в деле присутствуют западные службы. Хольгер Баль является директором Цюрихского банка по кредитам и внешней торговле и поддерживает наилучшие отношения с председателем ХДС Гельмутом Колем.
Связка Мильке-Шальк-Штраус пробивает себе дорогу. С глубоким удивлением мы принимаем к сведению, что Мильке вдруг видит в Штраусе больше не врага № 1, а потенциального союзника. Когда руководство Советского Союза отвергает пожелание Штрауса быть принятым в Москве, Мильке пытается переубедить советскую сторону. В конце концов, Штраус летит в Москву. На горизонте вырисовывается миллиардный кредит, который выторговывают Александр Шальк-Голодковски и Франц-Йозеф Штраус.
В отношениях между ГДР и ФРГ множество подобных каналов с обратной связью на партийном, государственном и общественном уровне. Не говоря уже о таких связях с Москвой, которые Эгон Бар поддерживал десятилетиями. Никто из участников не будет после 1990 года преследоваться законом, кроме Карла Винанда.
Глава IV
Я в ответе за Западную Германию
На служебном совещании Главного управления разведки с руководящими работниками и 1‐м секретарем парторганизации СЕПГ 15 ноября 1975 года Маркус Вольф зачитывает приказ министра Мильке. Меня назначают заместителем начальника Главка. Вольф жмет мне руку. Впереди у меня куча работы. У подразделения, которое я принимаю, будет новая структура. Наряду с отделом I и отделом II (Политические партии и организации ФРГ) в нем снова отдел IV (Министерство обороны ФРГ), отдел VI (Перемещение, документация) и отдел RD (Служба тыла). Поскольку в 1977 году близится уход на пенсию Ханса Фрука, на меня возлагают общую ответственность за контакты с Александром Шальк-Голодковски. Мы используем для нашей оперативной работы несколько частных фирм по коммерческой координации.
В связи со структурными изменениями обработка политических центров принятия решений в Федеративной Германии и Западном Берлине впервые в истории Главного управления находится в одних руках. Я также имею полномочия курировать отдел XV окружного управления Берлина. Отделы XV (разведка территории) и без того уже находятся в двойном подчинении. Они непосредственно подчиняются соответствующему руководителю окружного управления и в профессиональных вопросах руководству Главного управления разведки.
Для меня важно, что сохраняется мое непосредственное поле деятельности. Мой секретарь Маргот Шульц и водитель Эккехард Цюль сопровождают меня на шефский этаж. Мы хорошо сработавшаяся команда, понимаем друг друга наилучшим образом, обоих любят за их человеческие качества и деловую компетентность.
Моим референтом я беру Вернера Грота из отдела I. Среди более молодых сотрудников он нравится мне своей интеллигентностью и уверенным поведением. Вернер, год рождения 1943, учился в школе кадетов в Наумбурге вплоть до ее расформирования и по окончании средней школы в Берлине поступил в институт. После окончания экономического института в Берлин-Карлсхорсте новоиспеченный экономист приходит к нам на службу. Умный, коммуникабельный, открытый, честный, быстро соображающий и действующий, но всегда уравновешенный, он человек, который подходит на эту должность. Он не подводит моих ожиданий. После 10 лет совместной работы ему поручают сектор в отделе II. Я неохотно отпускаю его, но меня волнует его дальнейшая карьера.
Строение 15 служебного комплекса МГБ ГДР. Здесь размещался аппарат Главного управления разведки
Кроме нескольких дел, которыми и дальше занимается сам Маркус Вольф, таких, как политик Вильям Борм из СвДП и Герхард Флемиг и Фридрих Кремер из СДПГ, я быстро знакомлюсь со всеми оперативными делами.
Меня поддерживают по всем вопросам начальники отделов Руди Геншов, мой преемник в отделе I, Гюнтер Нефе, а позже Курт Гайлат из отдела II, Герхард Шмутцлер из отдела IV, Гюнтер Ирмшер, а затем Гельмут Райнхольд из отдела VI, Тило Кречмар из отдела RD (Служба тыла) и Вольфганг Ланге из отдела XV.
За возросшую ответственность приходится расплачиваться. У меня остается мало времени на непосредственное участие в оперативной работе. Первая проверка показала: во всех вверенных мне по службе оперативных подразделениях число и качество источников и агентов не гарантируют разведку политики правительства ФРГ по отношению к ГДР и всему восточному блоку. Имеющиеся бреши мы должны прикрывать. В отделе II я их вижу, прежде всего в разведывательных действиях по отношению к ХДС. У отдела VI отсутствует источник в руководстве Министерства обороны ФРГ, а отдел I, которому еще в мою бытность начальником не удалось проникнуть в ведомство федерального канцлера, трудится над этой проблемой дальше.
Неудача с засылкой
Отдел VI, засылающий в район операции супружеские пары или одиночных агентов под чужим именем, внедривший многих разведчиков и агентов, ломает себе голову после чувствительного удара. Поначалу мы посылаем наших людей напрямую через открытую границу в ФРГ, позже лишь в исключительных случаях. Каждый сбежавший житель ГДР попадает в фильтрационный лагерь и автоматически регистрируется и допрашивается федеральными и союзническими секретными службами. Это с самого начала мешает будущим
