орган.
И она села на член, её бёдра насаживались неспешно, её груди заманчиво заплясали в такт движениям. Его сознание затуманилось желанием, он мнёт руками её плечи, затем груди. Она стонет от переполняющих наслаждений. В них говорит безмерная всепоглощающая страсть, беспредельный порыв принадлежать друг другу.
28 глава
А утром Сайн проснулась от того, что настырный солнечный зайчик защекотал щёку. Мэлор спит, припав к ней, одна его нога внедрилась между её ног, руки обняли её со всех сторон, его лицо уткнулось ей в щёку. Она пошевелилась, эльф распахнул глаза, которые сразу затуманились маревом страсти. Он с наслаждением разглядывал контуры женского тела.
Она вздохнула:
— Хочется без конца тянуться за поцелуем к твоим губам, но мне пора в свою комнату.
— Помойся в душе. У меня там есть эльфийский шампунь. Он стирает чужие запахи.
Эльф всё же ласково пробежался короткими поцелуями по её лицу.
Каялся:
— Не утерпел. Любовь своим трепетным крылом коснулась нас, и нежность наполнила душу. Хочу оберегать тебя. Украсть у волка.
— У меня здесь дочь, — сурово напомнила любовница.
Мэлор горько вздохнул и убрал конечности с её тела. Она скорым шагом прошла в душевую.
За завтраком царила напряжённая тишина, пока Кальвин не вопросил у ушастых гостей:
— Кто-то оживил и выпустил добрую половину дичи. Зачем?
— Это я попросила эльфов, — быстро вставила Сайн, чтоб не выдавать Мэлора.
Муж обозлился:
— Никчёмная хозяйка со скудными мозгами. Ещё и супруга не уважаешь, как добытчика.
Свекровь тактично напомнила:
— Сынуля, ты сам такую жену выбрал.
Мамаша рода Меркред отсалютовала бокалом строптивой человеческой невестке волков и утишала:
— Мужик поест, выпьет и сразу подобреет.
Престарелый эльф поддержал жену и человечку:
— Кто не мыслит позитивно — тому в жизни жить противно!
Алейна Дэрквульф разумно сменила тему разговора:
— Желаете искупаться в святых водах у местного храма? Скоро праздник Дарования Луны…
Её дерзко оборвала Сайн:
— Грязь и пороки с души полосканием зада в купели не смоешь. Святым или праведником надо быть почаще, а не по графику религиозных праздников.
Мать супруга не обиделась, вывернула всё на позитив:
— А моя сноха становится философом!
И засмеялась. Эльфы поддержали смех. Только Дэрквульфы скривились, им не понравился укор, правда никому не нравится…
— У Вас щёки горят, — заметила Гасналин, обращаясь к Сайн.
— Думаю, это — усталость после охоты. Вот и всего лишь.
— Это простудный жар, — проведя рукой, диагностировала Шайэрдэ, — Срочно в постель и пить микстуры!
Свекровь отправила сноху, посетовав:
— Да, милочка, отправляйся к себе. Люди, они такие слабые…
Сайн только легла в постель, сразу уснула. А ночью металась от жара в полузабытьи.
Кто-то горячо шепчет ей в ухо:
— Не умирай. Ты — самая прекрасная в мире, и мир гораздо прекраснее с тобой.
И этот кто-то меняет холодные компрессы на лбу.
— Это же ты, Мэлор, — радостно понимает она.
— Я, любимая.
Но даже после сказанных им слов, девушка засомневалась: вдруг он ей снится или она бредит? Стала искать в воздухе его руки. Он сам сжал её пальцы одной рукой, а другую длань положил на её лицо. С прикосновением его ладони к щеке, она вышла из внутреннего оцепенения и, наконец, поверила, что происходящее с ней — действительность.
Мэлор успокоил:
— Сейчас я вылечу тебя своей магией. Если уж животных оживляю, неужели на человека сил не хватит?
— Тело горит, но внутри, будто всё замораживается, — пожаловалась она.
Эльф прилёг рядом, обхватывая любимую в объятиях. Сайн уплыла в сон, который стал спокойным. Маг вливал в неё светлые эманации живительной энергии.
Тусклый, ещё сумрачный рассвет пробрался через узкие проёмы закрытого шторой окна. Он ласкал лица пробудившихся мягкими лучами-руками.
Мужчина восхищался:
— Ты восхитительна. Твоё лицо выражает любовь.
— Я чувствую себя здоровой. Благодарю за излечение.
— Поедешь со мной в эльфийский лес? — поглаживая её волосы и щёку, вопрошал Мэлор.
— Мне надо подумать, — откинулась на спину девушка.
Влюблённый обиженно обвинял:
— Если Вы затягиваете принятие решения, значит, Вы уже приняли решение: оставить всё по-старому.
— Я же не одна. У меня есть дочь.
Красавица легла сверху эльфа и проникновенно грезила:
— Пройдут миллионы лет, и, может, где-нибудь в глубинах памяти Вселенной вспомнят о нас…о том, как мне хорошо с тобой, как мне приятно смотреть на тебя, как я люблю тебя… И загрустит безбрежный мир без нас, и воссоздаст из какой-нибудь микрочастички энергии взрыв-желание, и породит вновь нашу жизнь, и наступит этот миг вновь, и Вселенная-Бог заморозит наше счастье: и я вечно буду с упоением и с наслаждением улыбаться тебе, мой бесценный.
Он отвечал:
— Ты мне нужна.
И его прорвало с поцелуями. Беспорядочно он покрывал ими её лицо. Она тоже сумасбродно целовала в ответ, куда попадала. Мужчина не хотел опомниться от умопомрачения, увязнув в страсти. Остальной мир, будто потух вместе с упавшим с прикроватной золотистой тумбочки маленьким магическим светильником. Сейчас лишь существовало желание упиться прелестью любимого женского тела, источающего ароматы лугов рая.
После того, как блаженство забралось в каждую клеточку тела, они всё ещё не хотели расстаться, лежали, обнявшись.
Мэлор признавался:
— Я боюсь разлуки с тобой больше, чем смерти. И знаешь, почему? Потому, что жизнь потускнеет без тебя, погаснут краски радости. Мы найдём способ украсть твою дочь тоже.
— Я тоже чувствую подобное…Зачем мне жизнь, если в ней нет тебя? Зачем мне любовь, если она не твоя? Только тебя хочу видеть в объятиях! Напрасно, ранее, остерегаясь, сердце пыталось закрыть двери чувств, не давая ушам услышать незлобную лесть влюблённого, а глазам запрещало замечать пылкие взгляды. И как чудесно теперь сознавать, что чувство любви взаимно. Взаимность…когда губы сами ищут поцелуя, когда руки не могут не обнимать, когда от счастья разделённой любви останавливаешь время, сливаясь душой с любимым человеком.
Их губы вновь сомкнулись в поцелуе.
Затем мужчина поднялся, оделся и вылез в окно. Их разъединение казалось ей чем-то неправильным, тягостным. Щемящая тоска охватила её. Он только что ушёл, но его уже так не хватает…
29 глава
Шайэрдэ, гуляя с женихом в саду после завтрака, услышала, как Алейна удивлённо подметила:
— Самый младший из братьев Меркред что-то на эльфа совсем не похож, не хуже волков какой-то нервный, дёрганный…
Сестра нашла глазами одинокую фигуру Мэлора, стоящего у куста нераспустившихся ещё роз. Попросила Эдвина оставить её и направилась узнать обстановку.
Нарочито счастливым голосом оповестила младшего брата:
— Любовь — прекрасное чувство.
— Для кого-то прекрасное, а для кого-то и ужасное, — тихо, чтоб слышала лишь сестра, ответствовал Мэлор, — Это — каждодневная, изматывающая боль, а не любовь! Я
