Но он не всегда будет таким сильным или пугающим. Со временем тебе станет легче. — Поможет и сознание того, что сукин сын будет сидеть за решеткой до конца жизни.
Линди облизнула губы и медленно разжала пальцы, выпуская его.
— Спасибо, что сказал. Я понимаю, что мы с Гасом сейчас в безопасности, а внешняя угроза не навсегда, но на нас слишком много всего свалилось. Как будто теперь наша жизнь изменилась и никогда уже не будет прежней. — Она разгладила ладонями помятую материю у него на груди, потом ее ладони скользнули выше, ему на плечи.
Кейд обхватил ее хорошенькое личико ладонями, подыскивая слова, чтобы поблагодарить ее за то, что она напомнила ему: он не просто телохранитель, не просто бывший морпех, не просто орудие, которое движется от одного задания к другому. Он человек, который хочет чего-то для себя — дом, семью. И ему нужна она.
Прежде чем он успел выразить свою благодарность словами, Линди привстала на цыпочки.
Не сводя с него взгляда, она нежно провела губами по его губам; прикосновение было таким легким, что могло показаться, будто это ее дыхание, если бы он не ощутил последствия всем своим существом. Заметив, что он не отвечает, она отпрянула.
Желание бушевало в нем, а он не имеет права ее хотеть. Ни обнимать, ни лежать с ней в постели. Но сейчас, когда она так на него смотрит, потребовалась вся его сила воли, чтобы не впиться в нее страстным поцелуем.
Линди покраснела от унижения.
— Прости, пожалуйста. — Она убрала руки, плотно сжала губы и отвернулась. — Я неверно истолковала ситуацию. Неправильно повела себя. — Она быстро отвернулась.
Кейд пошел за ней — она словно тянула его за собой.
— Подожди. — Он вытянул руку, чтобы остановить ее, сам не зная, что скажет. Он не мог объяснить, какой хаос бушевал в его сердце и голове. Он не может ничего объяснять, пока ее жизнь не вернется в нормальное русло, когда она будет принимать решения, на которые не влияют обстоятельства.
Линди круто развернулась, и Кейд попятился.
— Все нормально. Я все понимаю. По правде говоря, я считаю, что ты красивый и добрый, и я… привязалась к тебе. Мне с тобой покойно, весело, я в большом замешательстве. Может, все дело в сложной ситуации. Я так не думаю, но сама ничего не знаю. Я захотела тебя с той минуты, когда впервые увидела, что совсем на меня не похоже.
Мышцы Кейда сжались; ее слова били точно в сердце, как крылатые ракеты.
— То, что ты меня не хочешь, вполне нормально, — продолжала она. — Я переживу… и обещаю больше ничего подобного не делать. Только, пожалуйста, не уходи. Не думаю, что справлюсь без тебя.
Кейд обхватил ее подбородок ладонью и погладил по щеке.
— Предполагается, что я должен защищать тебя, — хрипло проговорил он.
Внезапно заиграла энергичная мелодия, Линди вздрогнула.
Он выпустил ее, и она бросилась прочь.
— Это мой сотовый. Наверное, детектив Оуэнс, — сказала она, роясь в сумке. — Алло!
Кейд наблюдал за ней, стараясь успокоить бешено бьющееся сердце.
— Хорошо, — встревоженно произнесла Линди и нахмурилась. — Я приеду. — Она прижала телефон к груди и в ужасе посмотрела на Кейда. — Звонили с работы. Мне только что доставили какую-то посылку…
Линди погладила Гаса по мягким волосам и осыпала его поцелуями. Очень не хотелось его будить, особенно по такой причине. В последний раз, когда они вместе ездили в город, все закончилось плохо.
— Привет, соня! — прошептала она, когда малыш приоткрыл глазки и широко зевнул. — Мы отправляемся в маленькое путешествие.
Она взяла его на руки и крепко обняла.
Кейд стоял, прислонившись к дверному косяку, и смотрел на них.
— Я могу чем-нибудь помочь?
— Я все поняла, — сказала она, усаживая Гаса на пеленальный столик. Только бы воспоминание о том, как Кейд ее отверг, ушло куда-нибудь. Она все сказала. Сказала, что хочет его, вопреки логике и здравому смыслу. А он ответил, что здесь только как ее защитник. Она поступила отважно, честно высказав то, что думает, и он поступил так же в ответ.
— На работе сказали, что это за посылка? — спросил он.
— Нет. — А спросить она не догадалась. Она поменяла Гасу подгузник, а затем шагнула к Кейду.
Он тут же посторонился, стараясь не задеть ее.
— Тебе часто доставляют посылки на работу?
— Иногда, — призналась она. Начальство, правда, относилось к доставке не слишком хорошо. — Я редко бываю дома в те часы, когда работает служба доставки, а очень не хочется, чтобы посылка весь день валялась на крыльце.
Линди приготовила Гасу бутылочку со смесью и положила в сумку сухую смесь на тот случай, если они задержатся.
— Ты что-нибудь заказывала? — спросил Кейд, идя за ней по пятам.
— Не помню. — Она остановилась и вздохнула. — Слушай, у меня выдался трудный день, а на работе меня, возможно, ждет что-то ужасное. Мы оба это знаем. Так что перезвони, пожалуйста, еще раз детективу Оуэнсу и оставь сообщение.
Линди сунула ноги в сапожки, стоящие у двери. Она заранее переоделась в самые мягкие джинсы, белую маечку и бледно-зеленый свитер.
— Давай поскорее с этим покончим, пока я в силах. — Она повернула дверную ручку и внезапно застыла на месте: невыносимо было даже думать о том, чтобы выйти из дому без Кейда.
А он потянулся к двери, подвинул ее и жестом пригласил выйти на пустое крыльцо. Ей хотелось спокойно спуститься вниз и пройти по лужайке к его пикапу, но не получилось. Она стояла на месте и встревоженно озиралась по сторонам, выискивая взглядом преступника в черном, намазанного разогревающим кремом для мышц.
— Хороший день, — заметил Кейд, обгоняя ее на крыльце.
Линди посмотрела вокруг: голубое небо над покрытыми снегом полями и горы вдалеке. Картина была бы очень живописной, если бы ее мир не разваливался на части.
Кейд разблокировал машину и распахнул перед ней дверцу. Ладони у нее были липкими, когда она пристегивала Гаса; она с трудом забралась на сиденье, потому что у нее дрожали колени.
Кейд, хмурясь, обошел машину и сел за руль.
— В городе мне хотелось бы, как раньше, держать тебя за руку, — сказал он, украдкой глядя на нее. — Если ты посадишь Гаса в слинг, а я возьму тебя за руку, вы оба будете рядом, и у меня останется свободная рука, если придется достать оружие.
— Конечно. — Она пристегнулась, пока он заводил мотор.
Весь мир расплывался в одно большое пятно. Во рту у Линди пересохло к тому времени, как они добрались до приземистого пятиэтажного здания на окраине
