знает о каждом твоём шаге, и ты не представляешь угрозы. Как результат, у нас с Марией будут развязаны руки.
Хотя это, конечно же, не означает, что я прощу царя-батюшку. Не факт, что порешу, но посчитаюсь с ним обязательно. А если гнидой какой окажется, так и грохну к нехорошей маме. Но тут уж всё от Марии зависит. В этом вопросе я, пожалуй, прислушаюсь к её оценке, она тут разбирается лучше, её ведь с детства этому учили. Тем паче, что особой нежности к тому, кто бросил её в котёл дворцовых интриг, Долгорукова точно не испытывает.
— Я вспомнил легенду о Волчьей пади, когда в волколаков разом обратилась чуть не вся разбойничья ватага. Поэтому предположил, что место Силы подобно карману, который наполняется Силой, а когда наступает предел, происходит выброс по всему его контуру, — начал рассказывать я. — Именно под такой выброс в своё время и попали разбойники. Конструкт же волхвов лишь устраивал прокол и выплёскивал её в полнолуние до окончательного созревания. Я четыре месяца наблюдал за местом Силы в Чёрной роще и водил туда очередного душегуба, пока наконец не случился выброс…
Далее я рассказал о своём наблюдении с волками и о том, что волколаки набрали мне стаю в сотню волков, которых под плетением «Повиновения» я загнал на место Силы и во время выброса по обратившейся полусотне волков определил контуры кармана. И о том, что волки сразу трансформируются в волколаков, конечно, тоже сказал.
Мол, волколаков я держал в Диком поле в неприметной рощице, куда время от времени поставлял на корм лошадок, благо звери и сами себя вполне могли прокормить, разве только придерживаясь моего приказа хорониться от людей.
Когда же дошло дело до роста рангов одарённых, то у меня уже имелось достаточно зверей. Оставалось лишь активировать употребивших желчь подчинённых, с чем опять отлично справилась Чёрная роща. Узор же «Верность» и прямой запрет общения на эту тему даже между собой помогли сохранить секрет…
— Ох, недаром, Степан Иванович, ты говорил, что этот шельмец тот ещё фрукт, — покачал головой император и уточнил: — Когда следующий выброс в Чёрной роще?
— В следующее полнолуние, — ответил я.
— Об алмазах говори.
Кто бы сомневался, что эта тема его заинтересует. Они у меня ведь все амулеты и накопители вырезали. Чёртовы скряги! Впрочем, тут речь не о каких-то там мелочах, а об алмазной россыпи. А это дело государственной важности. Причём речь вовсе не о деньгах. Хотя я и уверен, что к серебру они ещё вернутся. Ну вот как такое обойти, если казна всё время в дефиците? А тут какой-то мальчишка шутя вливает сотни тысяч в предприятие великой княгини.
— Когда искал место, где можно было бы спрятать волколаков, случайно набрёл на неприметную речушку, на разливе которой и нашёл первый камень, — начал рассказывать я заранее заготовленную легенду. — У меня к тому времени уже был восьмой ранг, и я неплохо разбираюсь в плетениях стихии земли. Так что проверить это место для меня не составило труда. Камней оказалось много. Очень много. Но по мере того, как я их собирал, алмазов становилось всё меньше. При моём последнем посещении и вовсе получилось найти только две дюжины. Возможно, главная россыпь где-то выше по течению, а этот перекат явился природной колодой для промывки. Я не знаю. Оставил изучение этого вопроса на потом. По моим задачам и найденного оказалось за глаза.
— А зачем ты им придал форму шара?
— Я не придавал. Уже такими и находил.
— Покажи на карте, — приказал царь.
— Я, конечно, покажу, но карты не отличаются точностью. Мне проще провести туда вас, или кого скажете, порталом.
— Согласен, так оно будет куда лучше.
Место это мною было подготовлено сразу после разговора с Успенским, когда тот открыл мне глаза на то обстоятельство, что вскоре об огромном количестве алмазов в Дикопольском полку станет известно всем. Разумеется, дойдёт и до царя. Легенду с алмазной россыпью нужно было подкрепить чем-нибудь реальным. Поэтому подобрал речушку с галечным перекатом и разбросал там две сони камней разных размеров.
Вот совершенно не жалко. Мы ведь с компаньонами всё равно посещаем карманы для прокачки. А я сделал ещё один тигель, который держал кто-нибудь на втором ярусе. Больше просто не получалось, уж больно маленький диметр у прокола. Впрочем, нам и этого за глаза. У нас даже запас алмазов образовался.
— Как у тебя получилось нанести так много узоров за сравнительно короткий срок? — продолжал допрос император.
— Я придумал конструкт, в который остаётся только подставить необходимый узор. Он помещается в плетения быстрого доступа и наносится разом. На один узор уходит несколько секунд. Но у него есть один существенный недостаток. Это персональный конструкт, и он требует подстройки под конкретного одарённого.
— И как это делается?
— Я должен пройти с ним в изнанку.
— Что с усовершенствованием узоров? Действительно не существует методики?
— Если существует, то я её не знаю, просто смотрю на узор и вижу, как его можно изменить.
— А с плетениями?
— Это тоже делается в изнанке, — без заминки ответил я.
Ну а чему удивляться? Я ведь сделал подстройку всем одарённым полка, а потому вполне естественно, что где-то как-то это просочилось наружу. Хотя с теми же волколаками отчего-то сохранить тайну и получилось.
— Так, значит. Ну, пошли, — указывая на один из стульев, предложил он.
Я ничего не теряю. Никто, кроме меня, подстроить конструкт не сможет. По меньшей мере пока. А как оно будет впоследствии… Да без разницы, в общем-то. Не столь уж важно, станет кто-то ещё обладать такой техникой или нет…
— Садись за стол и рисуй конструкт «Разговорника». И распиши способ, как прятать плетения в камне и металле, чтобы скрыть от постороннего взора, — когда мы вернулись в реальный мир, потребовал царь.
Ага. А я о чём. До нитки разденут. Чего ждать, пока кто-то чего-то откроет, когда вот оно, под рукой, только протяни её. Но я послушно присел за стол и расписал всё в подробностях. На самом деле времени на это нужно немного. Если эти записи попадут к знающему земельнику, он лишь по лбу себя хлопнет, до чего же всё просто.
Затем последовал черёд воздушного шара. Ох, чует моё сердце, что вскоре летать станут все кому не лень. Что знают двое, знает и
