случается и все — ты уже не тот. Вот и у нее случилось. На ее пути выпал снег.
В гостевую входило все больше гостей, кажется, уже собраться должны были все. Шесть раскрасневшихся музыкантов, сидевших рядом с жарко пылающим камином, усердно дули в дудки и сосредоточенно водили смычками по скрипкам. Получалось сносно и даже мелодично. Люди уже давно не замечали валивший хлопьями снег и веселились от души. Многие надели костюмы, что приготовили для герцогского бала. Дамы в пышных платьях и в масках кроликов, кавалеры в мундирах и с накладными ушами — все пытались угодить символу наступающего года, кролику. По той же причине зайчатину и крольчатину на стол решили не подавать. Дети так и вовсе преобразились, прыгая в пушистых белых костюмах со смешными капюшонами. Они были больше похожи даже не на кроликов, а на котов, и Мирта сначала немного перепугалась, что снежные котяры уже пробрались в зал, спустившись с потолка и смешавшись с толпой. Повсюду порхали нарезанные кусочки цветной бумаги, серпантин и конфетти.
Праздничный план Клариссы Вермонт рассыпался вдребезги: гости не желали соблюдать правила и хоть какой-либо намек на закономерность и порядок. Ели, играли, дурачились, пили и веселились одновременно. Тетушки Мирты — Асмодея и Сильвия, заявились в зал, переодетые в костюмы добрых зимних духов, столь любимых народом: Метелицы и Короля Мороза. Можно было только гадать, что они завернули в коробки, которые раздавали всем, кто хотел получить новогодний подарок. Вскоре обеих дарительниц не стало видно из-за толпы детей. Кто-то из родителей стал возмущаться, что тетки стащили безделушки из комнат гостей — ремень, подсвечник, часы, — и зачем-то дарят их детям. Но возмущающихся быстро оттеснили. Гости всерьез были настроены на хорошее настроение и тщательно охраняли его от малейших угроз. Мирта тоже бы подошла к теткам за подарком — только чтобы попробовать вернуть то чувство веселья, что видела на лицах ребятишек, и которому немного завидовала, но тут ее внимание привлек Леон Карро. Он важно вплыл в зал в окружении пышно разодетых баронесс.
«Сейчас начнется», — подумала Мирта и не ошиблась.
Глава 8. Где поется, там и счастливится
Появление колдуна всколыхнуло чувства иного толка. Он, определенно, не оставлял ее равнодушной, но в том, что именно вызывал больше — притяжения или отторжения, разобраться было сложно. Роскошный малиновый камзол с серебряными узорами, пластрон с бриллиантами, лосины и неизменные сапоги выше колена — привлечь к себе внимание еще больше было невозможно. Мирта разглядела каблуки и поняла, что колдун был не настолько высок, каким хотел казаться. На пальцах блестели перстни, а в одном ухе — кольцо-серьга. Леон был явно неравнодушен к украшениям. Выглядел он таким довольным, что невольно хотелось спросить: почему же ты раньше гостей не приглашал.
Впрочем, у нее к нему имелся другой вопрос. Мирта была до глубины души возмущена тем, как поступили с Блаем. Пусть он и был злодеем, но уважения к мертвым никто не отменял.
Однако прежде, чем она успела подойти к Леону и разойтись гневной тирадой, ее схватила за руку Кларисса и потащила к оркестру. Когда мадам Вермонт чего-то хотела, она становилась еще страшнее.
— Ты должна нам спеть! — заявила хозяйка сегодняшнего веселья. — Пусть все знают, какой голос у Готтендамеров. Давай начнем с арии Адажио Ливания, я обожаю эту мелодию. К тому же ее любят мертвые. Пусть Бенедикт повеселится с нами.
Мирта сглотнула и поняла, что, кажется, до нее сейчас дошло значение фразы «последняя точка». Музыканты опустили дудки, а вперед вышел пожилой мужчина со скрипкой. Блай-Бенедикт съехал со стула и накренился в сторону, но упасть ему мешали предусмотрительно обмотанные вокруг него веревки. Несколько дам окружили беднягу и распивали шампанское, ахая и охая, какая судьба могла ждать молодого колдуна. Дети в костюмах то ли котов, то ли кроликов водили хоровод у елки. Мирте снова показалось, что среди них были не только дети, но, может быть, и те самые снежные коты. Снег иногда откуда-то падал на стулья и столы, но гости и слуги смахивали его, не обращая внимания. В гостевой было жарко — даже Мирта страдала от духоты в своем легком платье. Кто-то, совсем напившись, висел на занавесках, другие не отлипали от шоколадного фондю, третьи крутились вокруг ящиков с фейерверками, тетки в костюмах зимних персонажей уже раздали всем ворованные подарки и теперь лихо отплясывали, прихватив себе кавалеров из охраны. Если все происходящее называлось праздником, то Мирта совсем ничего не понимала в веселье.
Она поискала глазами Леона и неожиданно встретилась с ним взглядом. Колдун уселся в кресло у камина напротив своего мертвого ученика и вежливо похлопал, то ли подбадривая ее, то ли откровенно выражая скуку от предстоящего мероприятия.
— Пой давай! — прошипела на ухо Кларисса. — Или ты у меня неделю салатными листьями питаться будешь.
Мадам Вермонт выхватила смычок у одного из музыкантов и стукнула им о каминную полку, видимо, призывая всех к тишине. Может, в доме Готтендамеров номер бы и удался, но в замке колдуна царили свои правила. А выпивка, Новый год и вся абсурдность ситуации окончательно стерли с людей лоск цивилизации. Впрочем, Мирта грешила больше на выпивку. Она отпила немного из бокала, подобрав его со стола и от неожиданности проглотив, обожгла горло. Напиток был красным, как вино, пах также, но по крепости напоминал водку.
Смычок, увы, сломался. Тогда Кларисса сняла одну туфлю и принялась стучать по каминной полке уже ею, а Мирте, кажется, ударило в голову горячительное. Если все веселились, почему она не имела права? Какая ария? Да она первой от тоски умрет!
«В замке живет цыпленок,
И этот цыпленок пищит,
Маленький цыпленок пищит,
Громко так пищит».
Мирта пропела первый куплет и почувствовала, как веселье, наконец, приходит и к ней.
— Что ты несешь? — залепетала пьяная Кларисса, но Мирта уже привлекла внимание толпы, и мадам Вермонт оттеснили. Вокруг несостоявшейся невесты герцога начали собираться захмелевшие гости.
— Подпеваем! — крикнула Мирта и подмигнула музыкантам. Те поняли без лишних объяснений и заиграли мелодию известной песенки про животных, которую дети всей страны обычно учили в младших школах. Мирта лишь немного изменила слова.
«В замке живет курица,
И она кудахчет,
А маленький цыпленок пищит,
Громко так пищит».
Теперь пела уже не только Мирта, но и вся гостевая.
«В замке живет индюшка,
Она клокочет, а курица кудахчет,
И цыпленок пищит,
Громко так пищит».
Мирта и не ожидала, что
