Анджей выругался про себя, услышав от Возняка этот позывной.
— Да, слушаю, — он взял спутниковый телефон, который ему протянул Якоб, — специальную разработку из недр технических служб ЦРУ, которое самым активным образом участвовало в украинском конфликте, в особенности плотно с 2014 года.
— Орлан! Почему вы до сих пор не в пригороде Херсона? — раздался голос Титана, полковника польской армии по фамилии Домбровский. В настоящий момент официальный представитель объединенных штабов НАТО, но фактически занимающийся совершенно другой деятельностью.
Полковник был куратором польских военных, которые участвовали в боевых действиях под видом украинских военных, волонтёров и наёмников. Также являлся одним из разработчиков той операции, которая должна была дать возможность ВСУ вытеснить или уничтожить российские войска в Херсонской области. Командовал напрямую отрядами спецназначения «Grom», раскиданных по разным украинским подразделениям.
В общем, следующие десять минут Ковальски ставили в разные эротические позы, т. к. только его группа так надолго застряла на этом направлении. В отличии от других подобных групп, которые с разной степенью успеха, но продвигались к Херсону, выдавливая и заставляя отходить русскую армию, а где-то уничтожая небольшие российские военные подразделения подчистую.
Недовольный Титан закончив разговор, потребовал немедленно решить эту проблему: взять деревню в кратчайшие сроки, а потом выйти на оперативный простор.
— Якоб, прикажи миномётчикам выдвинуться вместе с нашими ребятами рано утром на позицию. Пусть поработают, а «громовцы» приступят к уничтожению русских под их прикрытием.
В двух МРАП-ах, бывших в группе Ковальски, были специально загружены два 120 мм советских миномета «Сани» для огневой поддержки группы, которые достаточно быстро можно было выгрузить и открыть огонь. Ковальски даже корил себя за то, что сразу не сделал этого, но теперь поезд ушел, но никто ему не мешает применить их сейчас.
* * *
На Журавки опускались сумерки. Канонада так и продолжалась нестись со стороны Николаева, а также звуки её начали доноситься с левой и правой стороны от деревни, пока еще далеко, но показывая, что их населённый пункт начинают обходить со всех сторон.
— Товарищ командир, — зашла на КП Вера Павловна, — надо что-то срочно решать. Пять минут назад я думала, что роды буду принимать: начались схватки, но они оказались ложными, обошлось.
— Только этого нам не хватало! — охренел Коротаев. — Всё нормально?
— Да, повезло, но я боюсь, что она у нас прямо тут начнёт рожать. Стресс, плохие условия, может начать рожать в любой момент, — преждевременные роды, — не отставала она от Коротаева.
— Твою мать, — не выдержал он, понимая, что ситуация ухудшается, а у него тут роды начинаются, блин…
Иван оставил Пашу с Олегом в окопах, а сам пошарив в своём рейдовом рюкзаке, нашел во внутреннем отделении пару шоколадных батончиков, после чего решил сходить к детям, чтобы порадовать их сладостями.
— Тетя Марина, а мама, когда приедет? — тихо спросила пятилетняя девочка Лена, которая сидела на кресле-кровати, притащенной одним из бойцов. В тот момент, когда Иван как раз зашел в подвал и доставал из кармана батончики.
Все дети были очень тихими, практически не шумели, переговариваясь шепотом. Особенно после того, как БМП обстрелял дом, в котором они сидели в подвале. Выглядели напуганными, поэтому женщины старались их успокоить как могли.
— Скоро девочка моя, скоро, — ответила девочке Марина, а сама отвернулась, смахивая слезы и стараясь не зарыдать от безысходности и произошедшего с родителями Лены.
Девочку привез из другого посёлка Петрович, водитель микроавтобуса «Транспортера», который единственный успел вырваться из деревни, когда туда зашли ВСУ. Перед этим отец Лены успел добежать к его стоящему на отшибе дому и принести её на руках. Он вернулся за женой, чтобы успеть вывести и её, но не успел.
Петрович издалека увидел, что когда тот забежал во двор дома, то в ворота зашли «азовцы», сразу привязались к отцу Лены и вышедшей из дома матери за русский язык, а потом раздались несколько автоматных очередей.
После чего Петрович понял, что оставаться здесь смерти подобно, закинул девочку в микроавтобус, единственный сохранившийся в их деревне ездящее транспортное средство, и дал по газам. Им стреляли вслед, пробив кузов сзади, но слава богу, не попав в девочку и в него.
По дороге он успел заскочить в соседнюю Новоникеевку и предупредил жителей о возможной смертельной опасности. Быстро сбежавшиеся родители по звонку от Марины притащили своих детей, запихнули их в машину Петровича вместе с Мариной и отправили в Херсон.
Беременную Ларису с мужем они встретили по дороге сюда, когда те сами бежали из другого села, так же попав под автоматный огонь вошедших «азовцев».
По дороге за ними увязались какие-то машины, из которых стреляли, но потом отстали, пробив задние колёса и побив пулями кузова, но обошлось.
Вкусняшки детям, помимо Ивана, принесли другие мужики, сами имеющие детей в большой России, стараясь порадовать их хотя бы этим.
Пока мужики подкармливали детей, заняв их сладостями, Марина тихонечко рассказала историю девочки, задавшим вопросы бойцам про родителей детей и как они здесь оказались. У бойцов стали сжиматься кулаки, они понимали, что большая часть родителей детей скорее всего мертвы или скоро будут убиты. А теперь убийцы их родителей рвутся сюда, чтобы уничтожить детей. Иллюзий никто по этому поводу не испытывал, прекрасно зная, что для этих нелюдей убить детей как нечего делать.
— Я ж их зубами рвать будет! — скрипнул зубами один из бойцов, у которого у самого были две малолетние девочки по семь лет.
— Смирнов, что-то мне подсказывает, что они от нас не отстанут, чёрт их знает, но они хотят пройти здесь. Или я чего-то не понимаю, — командир смотрел на Ивана, находясь на своём КП.
— Согласен, товарищ командир, — вздохнул Иван, зашедший к командиру по его приказу, как раз из медпункта.
— В общем, повысьте бдительность, — Коротаев сидел за столом, обдумывая произошедшее, решая вопрос, как же вывезти детей, а потом он взял рацию:
— База, это Омут!
— Слушаю вас, Омут! — устало ответил ему майор Сивов.
— У меня тут роды могут в любой момент организоваться. Есть раненый, да ещё и куча детей. Когда транспорт будет?
— Омут! Пока нет транспорта. Сегодня точно не будет, ждите завтра утром, —
