чёрточками сверху.
— Этот символ обозначает подтверждение, — продолжил свою просветительскую деятельность хозяин свалки, — по какой-то причине Василий его запомнил самым первым.
Пояснять об особенностях знака схожим с родным алфавитом Кир ничего не стал, вместо этого он пристально следил за тем, как раскрылось небольшое окошко в кейтура и из него выехала небольшая прозрачная бутылка. Кир забрал бутылку и кейтура приобрёл прежний вид.
— Ладно, теперь с едой, — Хламовщик вновь обратился к своему проекционному браслету.
Кир же, напротив, принялся с самым откровенным интересом изучать полученную ёмкость с жидкостью. Назвать полученное бутылкой можно было с очень большой натяжкой, скорее это был стеклянный термос, приблизительно равный по своему объёму 0,7–0,8 литра. Ёмкость была цельной и со своей верхней части заканчивалась поилкой.
— Так, в записях есть какое-то блюдо — Кари, — причём, Хламовщик поставил ударение в слове на букву «и», — будет стоить восемь КэРэ. И есть заменители тэ3, по вкусу гадость, но содержит все необходимые вещества и микроэлементы. Три с половиной КэРэ за пару.
Кари относилась к индийской кухне и, возможно, было сильно острым, Кир, как обитатель средней полосы России недолюбливал подобного рода кухню, да ещё и стоило блюдо непозволительно дорого. А вот тэ3 были куда более привлекательны по своей стоимости, да плюс и содержали в себе много полезного.
— Давай тэ3, — сделал свой выбор Кир.
Хламовщик живо ввёл необходимые данные в проекцию, землянин дотронулся до приёмной площадки аппарата своей татуировкой, с индивидуального счета списалась сумма, аппарат вновь раскрыл небольшое окошко и в цепкие руки землянина попали два батончика запаянные плотную фольгированную оболочку.
Глава 7. Вопросы насущные.
Спустя три недели.
Кирилл Фёдорович сидел у входа в ангар, внимательно рассматривая роботизированную технику, что вывозила залежи переработанного мусора к специализированной дыре на противоположной стороне свалки. Кирилл Фёдорович неспешно дожевывал последний батончик по вкусу, сильно напоминающий слегка подслащённые прессованные мюсли, попутно размышляя о своих неблагоприятных экономических делах. Дно, ни в прежнем мире, ни в этом не желало отпускать нашего героя, намертво прилепив к нему статус нищеброда. На личном счёте сейчас находилось ровно пять КэРэ и это был тот минимум ниже которого опускаться не следовало. Несмотря на соглашение с Хозяином свалки, и каждодневную продажу за полтора КэРэ одному из мусорщиков отходов собственного производства, средств катастрофически не хватало. Самый дешёвый разовый моцион из 0,77 л воды и пары батончиков сублимированного питания обходился в пять с половиной КэРэ. Приобретённый ранее капитал особенно быстро был проедин и последние шесть дней Кир мог выбирать что-то одно, либо покушать, либо попить. Заботливый дядюшка Хламовщик, на деле оказался той ещё мразью. Он прекрасно знал о неприятном положении дел человека, но этот факт не останавливал это чудовище от каждодневных напоминаний о долге за проживание. Никакие доводы про безвыходное положение киборга не волновали, Кир был обязан собрать одну рабочую плату и баста! А то, что у самого Хламовщика не хватало целого ряда определённых микрочипов для полноценного сбора хотя бы одной платы, хозяина свалки даже не заботило. Изначально этот Ирод передал Киру две коробки, в одной были сами печатные платы, а во второй неслабая горка микро-компонентов. Наш герой с воодушевлением кинулся отрабатывать долг, пока до него не дошло - для полного сбора даже самых маленьких плат не хватало очень много элементов. Набранных не до конца плат у Кира имелось штук восемь, все они были собраны процентов на девяносто. И для доведения работы до конца не хватало самой малости. Изучение дневника Сиджа тоже завершилось ничем. Всё, что можно было понять, было уже прочитано, понято и даже переосмыслено и выводы были не утешительны. Из полезного Кир вычислил ход времени здесь и на земле, в этом плане Сидж проделал гениальную работу и довольно точно просчитал, что одна унида равна пятидесяти трём часам сорока восьми секундам земного времени. Киру хватило бы даже приблизительного понимания количества часов, но гениальный Сидж запарился настолько, что даже секунды сумел подбить. Как предшественник сумел так точно просчитать местные сутки, Кир даже не брался предположить, сам же гении никаких записей на этот счёт не оставил. Другим отрезком для понимания местного времени являлась некая ага, она включала в себя десять унид и для себя наш герой окрестил её декадой. И пожалуй, из положительных моментов это было всё. Из негативных моментов Кир сделал для себя следующие неприятные выводы: его в очередной раз сильно облапошили. В записях Джони Сиджа присутствовали пояснения про вновь прибывших на БИС, по местным правилам существо, затребовавшее договор трудового гражданства станции, вправе помимо пятнадцати КэРэ подъёмных получить и материальную помощь — экипировку, дыхательные маски под свой тип дыхательной системы в размере пятнадцати штук и, главное, дармовой проекционный браслет. Для обязательной поддержки новоприбывшего КэРэ на счёт зачислялось в обязательном порядке, остальное нужно было запросить у чиновника, который заключает этот самый договор. После прочтения данной информации Кирилл Фёдорович прозрел насчёт невиданной доброты Слая, стала понятна забота тэнкининийца и тот щедрый подарок в размере пары масок. Слайгром и этот долбаный ждун, просто-напросто, поделили между собой ту часть помощи, до которой они сумели добраться. И хрен бы со всем этим хламом, обиднее всего было за проекционный браслет, эта вещь могла сильно облегчить жизнь на БИС. В своих записях Сидж рассказывал, как он поначалу общался благодаря этому браслету. Он попросту вписывал нужный текст, и небольшая программка переводила англицкие слова на общий, нужные лица самостоятельно считывали информацию и уже потом пытались объяснить или указать общее направление. К тому же Джони Сидж попал на станцию в период конца развёртывание станции БИС в данной системе. Тогда разумных на станции было не так уж и много и существа, наделённые высоким интеллектом, сильно ценились. Сейчас ценность в умниках отпала, и разнородной инопланетной живности на БИС было в избытке. Никто никому не был нужен, отсюда и сложная ситуация с рынком труда, почти все более-менее тёплые места были давно заняты и вновь прибывшим даже в самой далёкой перспективе ничего путного не светило. К услугам вновь прибывших был объёмный раынок грязной низкооплвчеваемой работы. Всякая мелочёвка, наподобие работы на свалке или уборки улиц от экскрементов, правда и эти рабочие места подминали под себя разного рода представители иных планет, жёстко выдавливая конкурентов других видов.
— Чего грустишь? — оторвавшись от своих важных дел, поинтересовался
