вздрогнула и почувствовала на колене теплую руку.
Я напряглась и захотела отодвинуться, когда он заскользил ею под юбкой вверх, но широкая кисть сильно сжала мое бедро. Уверена, после такой хватки без синяков не обойдусь.
— Что ты делаешь? — прошептала я, стараясь сохранить спокойствие и не сорваться смета, чтобы спастись от его прикосновений. Незнакомая обстановка, громкая музыка, полутемнота, развратный танец и рядом сидящий Димитрий — все это пугало и действовало на нервы.
— То, что хочу. Смотри на нее, смотри как она желает страсти, как хочет получить наслаждение, — обжег он своими горячими губами кончик моего уха. — Разве не этого ты хотела испытать, когда встречалась с мужчинами?
Я продолжала наблюдать за танцовщицей, потому что знала — стоит к нему развернуться и наши лица окажутся опасно близко друг от друга.
— Возможно, но сейчас к тебе это не имеет никакого отношения.
— Еще как имеет.
— С чего бы это? К тебе я не испытываю страсть.
— Ее не обязательно испытывать к кому-либо, она просто есть. Везде, во всем, всегда. Осталось только это понять и принять, как должное.
— Что ты хочешь этим сказать?
В это время девушка проводила рукояткой хлыста по той самой складке, которая притягивала взор, как магнит. Либо суккуб как-то влиял на меня, что мне хотелось досмотреть, либо я сама заинтригованная кульминацией и тем, что видела такое представление в первый раз желала дождаться конца.
Танцовщица водила им вверх-вниз, извиваясь всем телом. Ее дыхание сильно участилось, груди покрылись каплями испарины и часто вздымались. Соски стояли дыбом. Внезапно она как бы не в силах более сдерживаться, повернула рукоять под углом, словно намереваясь ее в себя всадить и стала нажимать ею на свою складку. Но ей мешали шорты. Разочарование промелькнуло на ее лице, она постепенно встала, не торопясь собрала свои вещи и ушла. Все посетители взвыли от восторга, и ведущий объявил конец программы.
Я с облегчение выдохнула. Как же это все для меня слишком прямо и открыто.
Рука Димитрия продолжалась по-хозяйски лежать на моей коленке. Потупив взор, я посмотрела в свою тарелку.
— Не надо сдерживать чувства, Оля. Если ты испытываешь возбуждение, то отдайся ему.
— Предлагаешь заниматься сексом без любви?
— Только не говори, что веришь в любовь. — Дима убрал руку и принялся за свою пищу. Фух. — Это все чушь. Химия, тающая с годами и превращая союзников во врагов.
— Почему ты решил, что она тает? Может к этому чувству со временем привыкаешь. Папа мне рассказывал, что даже спустя несколько лет они с мамой при одном взгляде друг на друга до сих пор испытывали непреодолимое желание. И это здорово. А то, что показываешь мне ты — это порок и разврат.
— Это правда жизни.
Я рассердилась.
— Для тебя. Я же предпочитаю верить в доброе и хорошее. Поддерживать ценности — семья, счастье, любовь. Обходить стороной негатив, радоваться тому, что имею, по мере возможности помогать…
— Ближнему? — прервал он с издевкой в голосе. — Может и молитву еще зачитаешь?
— Нет. Боюсь я ни одной не знаю, — посмотрела на Димитрия. — Знаешь, в детстве я несколько раз ходила в церковь… никогда не могла запомнить какой рукой надо креститься, что говорить, кому обращаться. Обычно я тихонько стояла в стороне, повторяла движения за другими и думала — что я здесь делаю? — я невольно «ушла» в воспоминания. — Наверное, потому что не ощущала присутствия высшего…никогда не видела чуда, необъяснимых странностей, лишь человеческий фактор и только он.
— А сейчас?
— Что сейчас? Поменялось ли мировоззрение? Начала ли я верить?
— Да.
Я подняла уже наполненный бокал, медленно отпила глоток.
— Ну, в существовании темной стороны я убедилась. Но это не значит, что и окунаться в нее должна. Предаваться удовольствию ради удовольствия тоже не мой принцип.
— Которые не распространяется на запретные сайты, да? — выдал Дима с усмешкой.
Моя рука с бокалом зависла в воздухе. Внутри все похолодело.
— Не понимаю, о чем ты, — я почувствовала, как мои щеки предательски запылали.
— Дома, когда ты одна или ночью, тайком от сестры, разве ты подсматривала за другими переключаясь с одной страницы на другую.
— Нет, — напряглась я, как испуганный ребенок, которого поймали за щепетильным занятием.
— Я просил не врать, — напомнил он с твердой ноткой, будя во мне однозначное понимание, что угроза с наказанием за ложь вполне реальна.
— Это всего лишь любопытство, — я уставилась в тарелку. — И я взрослый человек. Имею права, — подрагивающей рукой зацепила вилкой кусок мяса, отправила в рот, а там уже сработали рефлексы.
Вкус еды я не чувствовала. Особенно когда на тебя смотрят в упор. Надо сказать — это очень неприятный разговор. И чтобы продлить спасительную паузу и потянуть время, я продолжала и продолжала набивать рот резиновым мясом, от количества которого уже можно было подавиться.
— Прикасаться к себе — тоже ради ознакомления?
Я все-таки поперхнулась. Дыхание перехватило, в горле возникла боль, глаза заслезились.
Я наклонилась, схватила салфетку, чтобы закрыть рот и почувствовала легкие похлопывания по спине, на что кивнула, мол полегчало и спасибо.
Выпрямилась, отпила вино, прочистив еще раз горло и посмотрела на своего озабоченного собеседника, на губах которого играла издевательская усмешка.
— Дима, прекрати или я уйду, — отклонилась на спинку кресла, скрестила руки на груди. Вот, гад.
— Почему? Ты забавная, когда смущаешься. Еще больше потому, что за живое задел.
Луч прожектора скользнул по мужскому лицу и его глаза сверкнули красным. Выглядел он очень притягивающее.
— Чушь. Мне нет дела до всяких просмотров, — не сводила я с него хмурый взгляд.
Он чуть улыбнулся, придвинулся вплотную, поднял руку, обнял за плечо, вторую снова опустил на мою коленку. Его тепло, я чувствовала, даже сквозь одежду. Он опустил голову к уху.
— И все же, ты возбуждаешься. Признайся, Оля. Когда ты наблюдаешь, твое дыхание учащается, ритм сердца ускоряется, груди наливаются, в животе ноет…
Все это он говорил медленно, с хрипотцой, чуть касаясь губами уха, отчего по телу пробежались мурашки. Рука поглаживала коленку, вторая сжимала плечо, прижимая меня к себе.
Неожиданно он поцеловал шею. Я глубоко вдохнула.
— Дима, перестань…
Но мне понравилось.
— А помнишь видео той пары в лесу, с какой нежностью мужчина ласкал свою женщину, пробираясь рукой к заветной цели.
Колдун начал поднимать кисть вверх. Мои ноги рефлекторно сжались, остановив его на полпути.
— Как ты захотела оказаться на месте нее, чтобы тебя так сладко мучали…
Дорожка из поцелуев продолжалась. Он касался шеи легонько, но каждое прикосновение для меня, как электрический ток, рассеивающийся по всему телу.
— Как он стянул
