прямо в самое сердце. Не осталось и следа от той хрупкой фигуры там на краю ночного шоссе.
Я молча обдумывал ее слова. С Андреем меня связывает общее детство в одном доме. Даже, когда бизнес его отца попер в гору, и они с семьей перебрались в Москву, город, где крутятся крупные суммы и открыты любые возможности, Андрей не переставал со мной поддерживать связь. Разный доход, статус и совершенно разные цели, диктуемые амбициями и разным положением в социуме, но никто из нас на это не обращал внимание. Я, потому что не имел больше друзей, а он, потому что мог себе это позволить. Особенно, когда я уже студентом поступил в столичный университет, то единственный мой помощник по переезду в большой незнакомый город – Андрей. Я готов найти миллион причин, чтобы оправдать казавшееся безразличие с его стороны. Готов придумать и поверить в самый фантастический вариант, лишь бы сохранить дружбу, потому что для меня дружба и есть всего лишь один человек.
– Ты что-нибудь интересное узнал? – Бояна быстро сообразила болезненность поднятой тему, поэтому перескочила на другую.
Я совсем забыл про конверт. Второпях начал шлепать себя по всем телу в его поисках. Черт, я выпрыгнул в окно, если бы потерял его по дороге.
– Карлота передала это, – торжественно я вручил трофей в маленькие, но сильные ручки, – очень боялась, что Ачиль узнает. Думаю, тут что-то важное.
– Ты смотрел, что внутри? – две вселенные загорелись вспышками сверхновых, и этот свет осветил меня красиво звучал.
– Я как можно быстрее спрятал и поспешил сюда, – я ждал благодарности за геройский поступок, но получил куда больше, чем все заслуги мира. Меня одарили улыбкой.
Бояна оторвала боковую часть конверта и достала письмо. Красивый почерк с вытянутыми стройными буквами мог служить примером для эстетического удовольствия от каллиграфического совершенства, если бы хоть одно слово было понятным. Вроде бы все слаженно и красиво, но тут же что-то мешало легкому чтению. В каждой букве таилась преднамеренная ошибка, имеющая особое потаенное значение.
– Что-то совсем ничего не могу прочесть.
Засекреченный текст не самым замысловатым шифром приобрел смысл, когда Бояна поднесла лист бумаги к зеркалу. На фоне голубого неба с дымкой облаков виднелась надпись: «Дорогие друзья. Ваше горе столь необъятно, что задело сердце каждого брата и сестру. Наша скорбь – неизмеримая горечь и, видимо, посланное Великим Архитектором наказание за непокаянные и отвлечение от истинного пути. И даже в этот период жизни мы не имеем права пренебрегать данной нами клятвой, поэтому в то же время в том же месте. Рекомендация: если боитесь не справиться со своими эмоциями, то воспользуйтесь нитками и иголкой, но, чтобы не травмировать женские губы, то супруге рот заклейте лентой. STH. (для входа можно использовать основной кодекс наших зримых братьев)»
Сколько же нужно времени, чтобы сложить мелкие осколки, которые просачиваются между пальцев и теряются безвозвратно. Непросвещенному человеку не понять, о чем идет речь. А просвещения во мне не больше, чем желания расстаться с жизнью, ведь она только начинается. Но кто ж будет считаться с моими желаниями, если и Богу наплевать?
– Я тебя обожаю! – Бояна забыла про осторожность и вытянула меня из глубокой думы криком радости.
Обескураженная своею бестактностью, она прыгнула мне на шею и еще много раз, но уже еле слышно повторила дорогие мне слова, которые забыть мне не суждено.
– Объясни же наконец, что это значит?
– У нас нет времени, Данил, Карлота сама лично передала тебе конверт? Она сделала это без ведома Ачиля?
– Да! – мгновенный ответ разом на все вопросы.
– А что она тебе сказала? – вселенные горели ярким триумфальным огнем. Такая вспышка затухает так же быстро, как и возгорается.
– Что от этого Ачилю будет только хуже и им уже нечего терять… А еще, что ей нельзя ни смотреть, ни говорить с теми, кого они боятся. Те, кто дали письмо. Она была рядом с ними когда-то, но кто такие, Карлота не знает. Или боится рассказывать.
– Послушай внимательно, что я скажу, – девушка опять стала серьезной, от чего сжала руками мои плечи, – тебе нужно найти подход к сеньоре Санторо, пусть она тебе все расскажет: куда, во сколько? И как нам не провалить задание?
– Задание? – мне казалось, что взрослые люди, вдруг часто появляющиеся в моей жизни, не доиграли в детстве в шпионские игры, – мы, что агенты какие-то? – усмешка была лишней.
– Узнай, я прошу. И тогда обещаю, я отвечу на все твои вопросы. Пока есть шанс, нужно действовать!
Я все еще был овеян мечтой утонуть в космосе темных глаз, а их обладательница уже тянулась к ручке входной двери. Возник порыв крикнуть и остановить ее, продлить миг, когда она рядом еще хотя бы на пару секунд, но какие-то внешние силы всегда решают все за нас.
Бояна вздернула голову в мою сторону и без единого звука потребовала ответа. Кто-то стучал в дверь.
– Данил, открывай! – голос друга в любую другую минуту поселил бы радость в сердце, но этот случай был исключением.
– Да, Андрюх, секунду! – гримасой и разведенными в стороны руками я дал понять, что для меня это тоже неожиданность.
Бояна залегла под кроватью вместе с таинственным письмом. Все было настолько быстро насколько несуразно, от чего мне захотелось проснуться.
– Привет старина, – Андрей в свойственной ему манере обнял меня и похлопал по лопатке.
– Давно ты в Риме? – смешанные чувства от неожиданного появления раскачивали качели, на которых каталось мое переменчивое отношение к ситуации.
– Прибыл сегодня и сразу за тобой. Почему ты не уехал, когда я тебе купил билет? – Андрей слегка похлопывал себя по ляжке ладошкой. Странно, никогда не замечал за ним такой нервный тик.
– Так это был ты? – По необъяснимым причинам недоверие к этому человеку не возрастало.
– А кто же еще о тебе мог так позаботиться? – не сказать, что он ходил по комнате, скорее всего это был бег по замкнутому пространству.
– А ведь перед отъездом ты сказал, чтобы я наслаждался отпуском, а не срочно мчался вслед за тобой.
– Кто это сказал? Я? – никогда бы не поверил, что он мог забыть свои слова. Ранее Андрей был для меня человеком с феноменальной памятью, особенно когда речь заходить о его словах, которыми о ранее дорожил.
– Ну, точнее, граф Монте-Кристо, – тем самым я хотел вырвать из нервного лица знакомую до боли в сердце улыбку и разрядить обстановку, но комнатой завладело напряжение.
– А-а-а, Монте-Кристо, ну, кончено! – спустя мучительно долгие пару минут Андрей понятливо приподнял уголки губ, – планы
