Политическое единство эллинистическая Империя сохраняла на протяжении всего лишь нескольких лет. Вскоре после кончины Александра Македонского государство, принятое им от персов, распалось, а его соратники-диадохи (греч. διάδοχος – «преемник») начали долгую войну за передел ойкумены. Однако культурно-цивилизационное единство на пространствах, которые некогда занимала Империя, сохранялось на долгие века, хотя и не имело сугубо эллинского характера. При однотипной греческой культуре государственный строй новых политических образований имел явные черты все той же древней Империи Вавилона и Ассирии, Шумера и Аккада.
Историк Теодор Моммзен пишет, что держава Селевкидов, прямой наследник Империи Александра Македонского, была «не чем иным, как поверхностно преобразованной и эллинизированной Персией»[72]. На востоке Империи процессы эллинизации затронули индийскую и даже китайскую цивилизации. Бактрия (Греко-Бактрийское царство), отделившись от Селевкидской Империи в 250 году до Р.Х., вплоть до 125 года до Р.Х. была гегемоном Центральной Евразии и обладала огромным населением в 30 миллионов человек. Все это время там правили цари с греческими именами и развивалась эллинистическая культура. В начале II века до Р.Х. греко-бактрийцы начали вторжение на юг, в Индию, в результате чего было образовано Индо-Греческое царство, просуществовавшее вплоть до Рождества Христова. Само же Греко-Бактрийское царство было завоевано кочевыми племенами кушанов, основавшими собственное государство, история которого завершится только в III веке по Р.Х. Кушанская держава испытала сильнейшее влияние эллинистической культуры и в этом смысле была наследником Греко-Бактрийского царства. Именно отсюда, из Бактрии, Китай, будущее «срединное царство», позаимствовал имперскую модель государственного устройства.
Империя в Китае
Колыбелью Империи стало междуречье Тигра и Евфрата. Первые имперские столицы Аккад, Ур, Вавилон, Ашшур и Ниневия располагались именно там. Именно оттуда идея имперского государства постепенно распространялась сначала на восток (Сарды, Персеполь), затем – на запад (Антиохия, Рим) и, наконец, – на север (Константинополь, Москва).
Истинная Империя может быть только одна, с одним царем, одним престолом и одной короной. Но сама идея Империи настолько привлекательна, что вокруг истинной Империи возникают эпигоны – государства, копирующие имперскую модель. Они могут иметь все внешние атрибуты имперской государственности: создать высокую культуру, обеспечить безопасность своему населению, оградив его от ударов извне, и ликвидировать всякую возможность внутренних распрей.
Но, как показывает история, ни одно из подобных государств так и не смогло придать имперскому началу новый импульс на собственной почве; они лишь слепо копировали устройство истинной Империи, сложившееся к моменту заимствования. Имперская идея в этих государствах, не получив дальнейшего развития, навсегда застывала в той форме, в которой была некогда усвоена извне. Таким эпигоном была «империя» эпохи Нового Царства в древнем Египте, копировавшая державу Хаммурапи. Такой стала Китайская «империя» Цинь Шихуанди, копировавшая Бактрийское царство, которое, в свою очередь, было копией Империи Селевкидов.
Правитель державы Цинь по имени Ин Чжэн вышел победителем по итогам кровавой гражданской войны «борющихся царств» Китая в V–III веках до Р.Х. Таким образом, из семи самостоятельных держав до того политически раздробленного Китая осталась только одна – Цинь, которая и объединила в своем составе все остальные княжества. К 221 году до Р.Х. Ин Чжэн установил контроль над всем Китаем и принял новый титул – «Цинь Шихуанди» (кит. «первый император династии Цинь» или «император-основатель династии Цинь»), что ознаменовало наступление новой эпохи в политической истории Китая. Единовластный правитель отныне и навсегда становился государем централизованного государства – Срединного царства. Введенный Ин Чжэнем титул сохранится у китайских правителей вплоть до начала XX века, когда в результате Синьхайской революции будет упразднена монархия. На протяжении своей истории Китай неоднократно распадался на отдельные самостоятельные царства, но всякий раз идея имперского единства собирала его и восстанавливала централизацию.
ЦИНЬ ШИХУАНДИ
(245–210 гг. до Р.Х.)
Цинь Шихуанди проводил активную экспансионистскую политику, а также предпринял ряд реформ, превративших Китай в бюрократическое государство с единым механизмом управления, законодательством, денежным обращением и унифицированной письменностью. Кроме того, императорское правительство организовало грандиозное строительство Великой Китайской стены длиной в несколько тысяч километров, предназначенной для защиты Китая от нападений северных варваров.
Очевидно, что для Китая государство имперского типа, созданное Цинь Шихуанди, в типологическом отношении было абсолютно новым. Имперская идея проникла в Поднебесную из эллинистического Греко-Бактрийского царства. Эти два государства постоянно контактировали, и между ними установились прочные торговые связи. Впоследствии их назовут Великим шелковым путем.
Новый китайский «император» заимствовал не только модель государственного строительства, но и эллинистическую культуру. В грандиозной подземной усыпальнице Цинь Шихуанди современные археологи обнаружили 8000 терракотовых воинов-гвардейцев в натуральную величину. Многие ученые считают, что терракотовая армия является переработкой для китайских нужд греческой скульптуры эллинистической эпохи. Дело в том, что неподалеку от мавзолея первого китайского «императора» археологи нашли своеобразное «пополнение» терракотовой армии – яму, заполненную фрагментами разбитых статуй танцоров и акробатов. Насколько статичны и выполнены в восточных традициях воины, настолько пластичны акробаты. Их фигуры очень сильно напоминают статуи эллинистического мира: профилировка мышц обнаженного торса и ног, стремление выдержать идеальные скульптурные пропорции и изобразить человеческое тело в движении.
В древнекитайских текстах встречаются описания «великанов в иностранной одежде» на западной границе Поднебесной. Именно тогда Цинь Шихуанди повелел отлить двенадцать громадных металлических фигур для своих дворцов. Эти фигуры, по предположениям современных исследователей, связаны с образцами, оставленными Александром Македонским в самой восточной точке своего похода.
