ними…» Поскольку главный королевский чиновник в провинции Манстер подтверждает ведение дел с пиратами в Болтиморе, логично предположить, что здешние обитатели, живя в основном в гэльском окружении и находясь на расстоянии многих миль от ближайшего представителя Короны, были готовы и хотели участвовать в торговле.
У них находились и способы придать видимость законности своим действиям. Одним из самых успешных пиратов в этот период был человек по имени Генри Мейнуаринг. Он принял королевское прощение и наиболее полно описал методы, использовавшиеся пиратами на побережье Ирландии. Он утверждает, что когда пиратам было необходимо получить мясо, они посылали осторожного человека на берег, чтобы тот подыскал фермера, готового продать скот. Фермер сообщал, куда он пригонит скот, а пираты высылали группу, высаживавшуюся на берег после наступления темноты. Эти люди стреляли из одного или двух мушкетов, как будто совершая набег на побережье. А заранее предупреждённые местные жители держались подальше. Такой бизнес активно приветствовался, писал Мейнуаринг, поскольку за скот, проданный таким способом, обычно давали вдвое больше его рыночной стоимости.
По-видимому, новое английское поселение в Болтиморе процветало. Король Яков I, оказавшийся в щекотливом положении из-за жалоб иноземных купцов, настаивал на принятии мер для подавления пиратов юго-западной Ирландии. Время от времени королевский военный корабль патрулировал побережье. Но королевские корабли были обычно старыми и находились в плохом состоянии. У пиратов же от их расторопности зависели их шеи, поэтому они использовали небольшие боевые корабли голландской постройки, которые при условии регулярных чисток были самыми юркими судами на плаву. Пираты редко позволяли себе быть пойманными королевскими судами, а если уж попадались, то часто умели найти общий язык с теми, кто их ловил. Многие занимались разбоем на море, но совсем немногие попадали на виселицу. Голландцы добились от короля Якова разрешения в поисках пиратов досмотреть бухты и гавани юго-западной Ирландии, но когда они показались у Болтимора и запросили лоцмана для захода в порт, Томас Крук велел им отчаливать. Подобное обращение с командиром голландской эскадры, действующей с королевского разрешения, могло показаться большой наглостью, однако Томас Крук, должно быть, знал, что делает, поскольку его процветание продолжилось и дальше. Можно только догадываться о масштабах его финансового благополучия, но мы знаем, что в 1624 году, незадолго до своей кончины, он стал баронетом.
Новое английское сообщество в Болтиморе было почти целиком результатом деловой активности, энергии и отсутствия угрызений совести у сэра Томаса Крука, баронета. Поэтому удивительно уместным выглядит то, что практически сразу после его смерти всё пошло не так.
Представляется вероятным и действительно допускается некоторыми авторами (например, авторами «Пиратских гаваней»), что после смерти Крука жители Болтимора решили начать вести честный образ жизни. Их промысел по ловле сардин доказывал свою отличную доходность, а власти медленно усиливали свой контроль в «беззаконных» регионах. Можно предположить, что в 1624 году старейшины Болтимора тайным способом уведомили пиратов, что дни гостеприимства закончились, и их порт теперь закрыт для всех видов нелегальной деятельности за исключением толики безобидной контрабанды.
Джон Деррик. Вождь ирландского клана за обедом. Ок. 1581
Между тем беспомощный сэр Финин всё глубже увязал в долгах. На сцене появился кредитор.
Сэр Уолтер Коппингер, баронет, был магистратом[24] города Корк, его алчность весьма напоминала разбойничьи ухватки его предков-викингов. Точно так же, как Ричард Бойл или Томас Крук, он ясно сознавал, что западная часть графства Корк была недостаточно населена и созрела для развития. Однако он был непреклонным католиком и отнюдь не любителем новоприбывших англичан-протестантов, начавших заселять эту землю. У него не было ни малейшего желания размещать англичан в Западном Корке. Его интерес состоял в выстраивании своего собственного поместья в этой округе. Его изначальные приобретения доставались ему в основном от старых ирландских собственников; иногда их имущественные права были спорными, и тогда сэр Уолтер погружался в тяжбы с другими владельцами. В этих случаях его поведение могло быть грубым. Лондонская Ост-Индская компания в 1612 году приобрела леса в верховьях приливного устья реки Бандон. Там они принялись строить корабли. Сэр Уолтер предпочёл считать, что эта земля принадлежит ему. Он не мог спокойно взирать на то, как англичане вырубают его деревья, поэтому собрал вооружённых людей, чтобы на них напасть. Эти наёмные здоровяки запугали рабочих на судоверфи и разрушили дамбы, возведённые для функционирования молотковых мельниц. Спор о лесах Дун Даниел затих, однако сэр Уолтер вскоре снова оказался на страницах хроник. Теперь он предпринял попытку заполучить Болтимор. И это притязание было не пустяшным.
В 1573 году Финин О’Дрисколл наряду с другими племенными вождями Манстера отдал свои земли английской короне. Этот процесс был частью сложной реформы землевладения, конечным результатом которой стало то, что сэр Финин теперь владел своими землями лично, а не как раньше, всего лишь на правах избираемого вождя клана. Финин, когда пошёл на этот шаг, был ещё молод, и многие годы эта перемена не приносила практических результатов, и жизнь его в Западном Корке продолжала идти как обычно. В 1583 году он посетил Лондон и был возведён в рыцарское достоинство. Теперь жизненные стандарты сэра Финина О’Дрисколла вполне могли потребовать больших расходов. В 1602 году его престижу был нанесён серьёзный удар, когда его обязали передать три своих замка англичанам, но его исковое заявление всё ещё вращалось в Западном Корке, и в этом же году он задержал и передал английским властям разыскиваемых убийц, пытавшихся найти убежище в его землях. Тем не менее в этот период его финансовое положение, похоже, резко пошатнулось, и одним из непосредственных результатов этого стала сдача Болтимора в аренду на 21 год Томасу Круку в 1605 году.
Возможно, около 1616 года сэр Уолтер Коппингер дал взаймы сэру Финину О’Дрисколлу некоторую сумму под залог его земли, занятой колонией в Болтиморе. Сэр Томас Крук приобрёл право на аренду Болтимора лишь на 21 год. Сделка была заключена в 1605 году, и это означало, что 1626 году либо нужно было договариваться о продлении аренды, либо право на пользование этой собственностью возвращалось к сэру Финину, его наследникам или правопреемникам. В том случае, если сэр Финин не погашал заём, сэр Уолтер Коппингер автоматически становился его правопреемником и полноправным владельцем Болтимора по окончании срока его аренды. Твёрдость своих намерений меж тем он демонстрировал, нападая на английских поселенцев всеми возможными способами. Поначалу [сэр Уолтер] использовал силу, но колонисты скоро научились эффективно организовываться для самообороны.
