Сабира, нос правильной формы, четко очерченные губы — симпатичный мальчишка. Вот только юношеская мягкость черт лица была заострена холодным презрительным огнем, что горел во взгляде пацана.
— Это мой сын, Карина, — тихо пояснил Сабир, после чего обратился к парню. — Амир, ты чего здесь? Что-то случилось?
— Не знаю, ты скажи, — огрызнулся мальчишка, проходя в кабинет. Швырнув рюкзак на софу, он посмотрел на Карину. — Ммм, вот, значит, на кого ты променял маму.
— Амир, — в голосе Сабира послышались нотки предостережения.
— Я пойду, — сказала Карина.
— Иди-иди, — кивнул Амир, после чего бросил ей вслед пренебрежительной «потаскушка».
Карина резко остановилась. Ощущение создалось такое, что она внезапно натолкнулась на стену. Стену чужой обиды и невысказанных претензий. Медленно обернувшись, она успела лишь поймать вспыхнувший негодованием взгляд Сабира.
Преодолев разделяющее его с сыном расстояние в два размашистых шага, он занес руку для пощечины.
Метнувшись между ними, Карина успела перехватить оплеуху.
— Следи за словами, Амир, — посоветовал Сабир, позволяя Карине оттеснить себя назад.
— Не надо, — умоляюще прошептала она, опуская ладони на его бурно вздымающуюся грудь.
Карина была рада, что успела помешать Сабиру. Конечно, оскорбление пацана больно ударило ее по самолюбию, но мальчишка имел право злиться. Когда тебе семнадцать, весь мир сужается до пределов какой-то болезненной ситуации. Карина была уверена, что Амир сказал это исключительно для того, чтобы задеть отца. А еще она прекрасно осознавала, что если бы Сабир сейчас в пылу гнева ударил сына, то всю жизнь бы помнил об этом. И жалел…
Переведя на нее взгляд пылающих яростью глаз, Сабир молчал пару секунд. Вероятно, успокоившись, кивнул и сделал шаг назад.
— Я пойду, — повторила она одними губами, прежде чем покинуть кабинет.
Плотно прикрыв дверь, Карина направилась на свое рабочее место. Ее немного колотило от пережитых эмоций. Налив в стакан воды, она осушила его почти полностью. Поднеся ладонь к губам, Карина сделала глубокий вдох.
До этого момента она не думала о том, что ей рано или поздно придется пройти через это. У Сабира была семья, которая имела на него куда больше прав, чем она. Взрослый сын в любом случае имел свое мнение о случившемся. Вряд ли мальчишка принял решение отца развестись. Амир будет на стороне матери и это нормально.
Следующие часа полтора прошли в обстановке жесткого напряжения. Карина то и дело бросала обеспокоенные взгляды на дверь кабинета. Иногда оттуда раздавались приглушенные голоса. Вероятно, разговор местами велся на повышенных тонах. Это тревожило Карину. Ей не нравилось, что Сабир ссорился с сыном. Конечно, льстило, что он оставался на ее стороне и защищал от нападок парня, но от этого оставался неприятный осадок.
— Я решил, что ты должен знать, — дверь открылась. Прежде, чем уйти, Амир повернулся к отцу. — Мама все равно не скажет тебе сама — гордая же… Короче, сам знаешь, что делать с этим всем. Я пошел!
Карина поднялась со своего места, когда парнишка вихрем пронесся мимо стойки ресепшен. Он даже не взглянул на нее, словно перед ним пустое место. Впрочем, так даже было лучше. Переведя взгляд на Сабира, который стоял на пороге кабинета, Карина растерянно провела рукой по волосам.
Качая головой, Сабир подошел к ней и тяжело вздохнул.
— Прости за безобразное поведение Амира.
— Сабир, это же…
— Нет, это не пустяки, — возразил он, предупреждая ее возражение. — Как бы там ни было, он не имеет право распускать язык. Надеюсь, такого больше не повторится.
— Я же все понимаю, — развела она руками. — Он злится.
— Но это не дает ему право так вести себя. И впредь, — взял он ее за подбородок. — Не вмешивайся, пожалуйста, когда я хочу что-то сделать.
Дернув головой, Карина сделала шаг назад.
— Он — твой сын, Сабир. Нельзя бить детей.
— Ты права, — кивнул он. — Но Амир уже взрослый молодой человек. Он должен четко различать границы дозволенного.
Глава 29
Выждав, пока Милана отойдет от хозяйки праздника, Карина тоже подошла к молодой мамочке.
Сияющая от счастья Аделия тут же подалась вперед, обнимая коллегу свободной рукой.
— Тьфу на вас, — улыбнулась Карина, аккуратно трогая по носику малыша, который безмятежно спал на руках у матери. — Пусть растет здоровым и счастливым. Тебе радостного материнства, Аделюша.
— Спасибо, — поблагодарила бывший администратор торгового центра. — Как говорит Милана, первый год материнства вряд ли можно назвать счастливым или радостным.
— Тут она права, — кивнула Карина.
— Еще бы, — улыбнулась Аделия. — Знает, о чем говорит, двоих вырастила. Скоро ей тоже все это предстоит, — повела рукой вокруг, выразительно охватывая не только праздник, но и ребенка.
На короткое мгновение Карине показалось, что у нее покачнулась земля под ногами. Слова Аделии произвели эффект разорвавшейся атомной бомбы. Какое-то время Карина тупо смотрела перед собой, а затем перевела взгляд на Милану.
Бывшая жена Сабира о чем-то увлеченно разговаривала с несколькими женщинами. В какой-то момент она бессознательно поднесла руку к животу, словно стремясь защитить его, когда мимо кто-то проходил. Сделав аккуратный шаг назад, она убрала в сторону обутую в «лодочку» на плоской подошве ногу.
Судорожно сглотнув слюну, что внезапно стала густой и горьковатой, Карина снова взглянула на Аделию.
— То есть? Я не совсем поняла тебя…
— Ну, Милана ждет ребенка, — подтвердила Аделия ее самые ужасные догадки. — Решиться рожать в таком возрасте — рискованно, конечно. Впрочем, Сабир Маратович — такой мужчина, что можно не бояться.
Чувствуя, как в горлу подкатывает ком, Карина прижала ладонь к груди. Глубокий вдох подарил короткую возможность прийти в себя, но сознание не желало проясняться. Карине казалось, что ее с силой ударили по голове, но недостаточно, чтобы лишиться чувств. Теперь в ушах стоял такой гул, словно она оказалась под водой. Хватая ртом воздух, девушка пошатнулась.
— Ты что? — забеспокоилась Аделия. — Плохо? Тут душно.
— Да, — прошептала Карина, неопределенно поведя рукой в воздухе. — Я… я сейчас… пойду умоюсь.
Ничего перед собой не видя, Карина направилась в сторону туалета. Благо ресторанчик был небольшим, поэтому путь до дамской комнаты занял не больше пары минут.
Буквально рухнув на унитаз с закрытой крышкой, Карина попыталась успокоиться. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, она закрыла глаза. Прижав похолодевшую ладонь к горячему лбу, Карина судорожно проглотила снова подступающие к горлу слезы. Нет, плакать сейчас не время. Не здесь…
Да и из-за чего плакать-то? Разве что от обиды на жизнь. Сабир ведь не пел ей избитых песен о том, что «они с женой давно живут, как соседи», что «секса тоже нет месяцами». Женатый, пусть даже в прошлом, мужчина всегда
