class="p1">Но на кухне подозрительно тихо и пусто, хотя готовый омлет уже ждёт меня в сковороде на плите.
Расплываюсь в довольной улыбке и мчусь к еде, прихватывая по пути тарелку и столовый прибор. Голод буквально слепил стенки желудка, требуя срочного подношения. И побольше. Побольше.
Первую ложку пышного омлета буквально проглатываю, не жуя и давясь слюной. Мычу от удовольствия и продолжаю уминать божественный завтрак, стоя около плиты.
— Вероника Андреевна, вы, смотрю, сегодня ночью такой отменный аппетит нагуляли.
Вздыхаю, чувствуя, как местный агрессор материализуется позади меня буквально из ниоткуда, но получить заветные калории для меня сейчас важнее.
— Не завидуйте, Захар Панталонович, — вставляю между едой.
— А чему? У меня и у самого сегодня с аппетитом всё хорошо. Ананас творит чудеса.
Поперхнулась так, что чуть омлет носом не пошёл. Сволочь он, которая как ни в чём не бывало аккуратно постукивает меня между лопаток.
— О! Смотрю, вас тоже этот фрукт впечатлил. Кто бы мог подумать.
Разворачиваюсь лицом к Яровому, пытаясь взглядом прожечь в нём дыру с планету. Тот ухмыляется и невзначай убирает подушечкой большого пальца крошку из уголка моего рта.
Воздух между нами густеет, напряжение внизу моего живота напоминает о ночных приключениях, но сейчас я хоть немного могу соображать. Медленно выдыхаю, толкая почти пустую тарелку в мужскую грудь, сокрытую идеально отглаженной рубашкой.
— Думать вредно, Захар Панталонович, а вам тем более пора в командировку, так что счастливого пути.
Мужчине тарелку пришлось перехватить, чтобы остатки моего завтрака не коснулись масляными пятнами ткани. Отворачиваюсь к кофемашине и начинаю возиться с приготовлением напитка.
— Хочешь поскорее от меня избавиться, Ванилька? — с таким грудным придыханием шепчет мне на ушко Захар, выбивая по коже толпу мурашек и тахикардию в груди.
— Вам показалось.
— Да неужели?
Горячая ладонь легла мне на бедро, слегка его сжимая. Всё, теперь можно официально объявлять о начинающемся торнадо в моём теле. Слабачка ты, Земляникина, никакой силы воли!
— Конечно, вам уже пора креститься начинать, а то всякая блажь мерещится.
— Ванилька, вернусь, и тогда ты одним ананасом не отделаешься.
— Захар Пантелеймонович, вы, между прочим, сейчас беременной женщине угрожаете сексуальными играми, — профессорским тоном учу жизни, при этом понимая, что уже два раза сахар положила.
Капучино испорчено.
— А мы осторожно, нежно и очень аккуратно.
— Ой, вы слышите? — мужчина ведётся и тоже замирает, даже дыхание задерживает. — Ну точно! Часики тикают — тик- так, тик-так, значит, ехать вам пора.
— Земляникина, я тебя сейчас укушу, — рычит он.
— Не надо! А то снова прививки против бешенства.
Захаров рычит, и я, рискуя свернуть собственную шею, изгибаюсь в три погибели и отпрыгиваю в сторону.
— И да, Захар Пантелеймонович, не забудьте вернуться вовремя. В субботу у меня отгул и у нас уже планы.
Голубой взгляд леденеет.
— У кого это у вас? И какие планы?
— У нас — это я и мои подруги. А планы? Ну, какие у девочек бывают планы на выходные?
Шоппинг, мороженое и бесконечные беседы обо всём сразу.
— Мужики и клубы.
Морщусь от озвученного Яровым ответа.
— Фи-фи, Захар Пантелеймонович, какие-то у вас странные представления о девочках. Говорите словно о путанах, а у вас, между прочим, дочь подрастает.
Подмигиваю серьёзной физиономии работодателя, замечая, как он, бедный, не на шутку загрузился. И раз мужчина меня больше не домогается, то прихватила из-под его носа кружку с гиперсладким капучино и неспешно пошагала на выход.
— Вероника, — зовёт меня очнувшийся Яровой.
Оборачиваюсь, бросая короткий взгляд из-под ресниц.
— Что-то мне не нравится эта идея насчёт отгула.
— Ничего не могу поделать. Все вопросы к трудовому кодексу Российской Федерации.
Не удержавшись, снова шлю воздушный поцелуй и несусь наверх к Лике, но такие отборные маты, летящие мне вслед, слушаю с плохо скрываемой улыбкой.
Эх, полная задница у меня намечается! Нравится он мне! Хоть ты тресни!
Глава 11
Вероника
Агрессор укатил, и наша троица снова мирно зажила.
Мы с Ликой по графику Ярового соблюдали её режим подготовки к школе, а между этим искали, чем интересным занять себя в свободное время. Варвара Петровна баловала нас вкусняшками, что я реально начала бояться за лишние килограммы на следующей явке у гинеколога.
И всё, вроде бы, отлично. Даже постоянное присутствие охраны по периметру и на выезде меня уже не напрягало, как и работа в роли няни совсем не тяготила, но …
Мне чего-то не хватало для полноты картины.
Тихий тёплый вечерок четверга развеял рингтон мобильного. Машка. Устраиваюсь на любимой качельке поудобнее и принимаю звонок.
— Эй, каторжница, ты чего не перезваниваешь? Я тебе уже второй день дозвониться не могу. Тебя там строгий начальник охраны совсем уработал?!
— Строгий начальник в командировке ещё до завтра, так что я сама себе начальство.
Подруга секунду молчит, а потом хмыкает.
— А что это голосок такой грустный? — подозрительно спрашивает Маша, и, не видя её, знаю, как сейчас её лицо превращается в пытливую мордашку детектива. — Неужели заскучала за своим тираном?
Вот зря я весь негатив от Ярового сливаю на подругу. Теперь он для неё ходячее мистер зло.
— Это ещё с какой стати?
Вру. Вот действительно, без регулярных перебранок и стычек на повышенных оборотах с Панталоновичем я заскучала.
— Ну, сказки будешь чудищу своему заморскому глаголить или вон Ликусе, а мне, пожалуйста, хрень всякую не выдумывай.
— Так, Мария, а зачем велись такие тщательные поиски меня любимой? — грубо, как танк по асфальту, я меняю тему.
Птица моя вздыхает от лишения её извращенного литературой мозга вкусной порции моих переживаний. Потерпит до субботы, а там ведь с Мармеладиком на пару они мне душу вдоль и поперёк пропылесосят.
— Ладно. Типо я повелась, — благодушно величается Машка, сворачивая тему о моей депрессии. — От тебя помощь нужна.
— Слушаю.
— Мы тут медосмотр проходили, и у меня нашли парочку отклонений по крови. Рекомендовали консультацию гематолога. Я, естественно, класть хотела на эти рекомендации, ибо, кроме головокружений, меня ничего не беспокоит, хотя и те от голода. Да только начальничек мой… ух-х…зверь врождённый, наверное, вместе с твоим в один садик ходили. Сам же у меня литрами кровушку портит, а потом ещё и удивляется. Короче, требует справку от гематолога. Вчера вон уже разбрасывался пеной изо рта и стучал папками по столу. Я-то и вспомнила, что тебе в консультации какого-то супер крутого дядьку в этой области советовали.
— Эх, скучаю я по тебе, Машулька, — тоскливо хнычу в трубку и тут же смеюсь. — Без твоих пересказов рабочих будней — это как без
