которой остался след от смятой наволочки.
— Доброе утро, соня, — нежно приветствую я своё сокровище.
— Доброе утро, лю… милая, — замечаю как он осёкся, когда с губ почти сорвалось то самое слово
— Почему тебе так сложно произнести это слово на букву "л"? Ведь я понимаю, что ты хочешь сказать…
Он перекатывается лицом в подушку и рычит.
— Что?! — недоумённо спрашиваю я.
Когда он поворачивается ко мне, его лицо совершенно красное, а на губах блуждает смущённая улыбка.
— Надо быть идиотом, чтобы думать, что ты не заметишь. Да?
— Конечно! — я в возмущении, но мне смешно от всей этой абсурдной ситуации.
Он делает небольшую паузу, сглатывая комок в горле.
— Знаешь, для серьёзного разговора я слишком раздет… И… У меня утренний стояк… Поэтому, дай я приведу себя в порядок, и мы поговорим.
— Господи, тебе 15? — смеха уже не сдержать.
— Это бремя с мужчиной почти на всю жизнь…
— Ладно, я жду тебя на кухне, поспеши, мне ещё на работу ехать, надо успеть до пробок. Могу и тебя подбросить. Ты сегодня работаешь?
— Да, давай. Не все таксисты хотят везти Оскара… Хоть это и незаконно…
— Надеюсь, когда-нибудь люди перестанут быть такими мудаками…
— Это несбыточная мечта, ты же понимаешь… Для большинства людей не существует ничего кроме их узкого мирка. Оставим лирику, нам надо собираться. Иди-ка на кухню, дай мне встать с кровати.
Ухожу на кухню, но не удержавшись, выглядываю в коридор, с энтузиазмом маньяка наблюдая, как топорщатся его трусы под натиском утренней эрекции.
— И не стыдно подглядывать?! — со смешко упрекает меня мужчина.
— Боже, у тебя уши, как у кота! — не перестаю удивляться его исключительному слуху.
«А член, как у кита…» — добавляю мысленно, этому тоже тяжело переслать удивляться.
Улыбаюсь своей дурацкой мысли, накладывая еду в тарелки, и понимаю, что трусики придётся сменить, эти уже промокли.
«Что происходит с моим телом? Я никогда такого влечения не испытывала. Стоит только подумать о сексе с ним и всё, я уже теку как снеговик в марте»
Матвей приходит к столу причёсанный и благоухающий гелем для душа. Плотоядно рассматриваю капельки влаги на его плечах, кнопочки сосков под майкой, холмик между ног под шортами.
— Я думала, ты позовешь меня…
— А я думал, что мы спешим…
— Можно же по-быстрому…
— Ну уж нет… Ты не какой-нибудь фаст-фуд, ты дорогой элитный ресторан. И я хочу наслаждаться тобой часами…
— Подлиза!
— От этого я бы тоже не отказался… Но всему своё время.
— Так, ну хватит баловаться, ешь.
— Да, мамочка…
Сажусь рядом и любуюсь тем как он ест, как открывается его рот, как двигается широкая мужественная челюсть, как скользит между губ розовый кончик языка, слизывая капли соуса. Но больше всего я хочу, чтобы он заговорил.
— Ну так что? — загадочно начинаю я.
— Что?
— Насчёт слова на буку "л"?
— Ааа… Ты об этом… Ну что сказать? У меня был тяжелый разрыв, после которого я не говорил это слово никому. Но, справедливости ради, скажу, тебе я хочу сказать его впервые за это время. Прямо разбирает…
— Знаешь, у меня похожая ситуация…
— Я уже ненавижу того гада, который посмел тебя обидеть, — лицо Матвея заметно напрягается.
— А я уже отпустила… Иначе, я бы не встретила тебя…
— Ну, все равно он козёл. Хочешь поделиться?
— В этом нет смысла, эта рана больше не болит, — говорю это и понимаю, что это правда. Впервые за много лет меня не гложет мысль, что мне предпочли другую. — Скажу только, что мы жили вместе четыре года, а он изменил мне, в командировке… С какой-то случайной девкой…
Замечаю, как на секунду его рука сжимается в кулак.
— Надеюсь он подхватил какую-нибудь мерзкую болезнь от неё….
— К счастью, я узнала об этом в тот же день, как он вернулся домой… И он не наградил меня ничем, кроме… Уничтоженного сердца…
— Придушил бы гада, — Матвей гневно хмурится. Немного подумав, он делает глоток кофе и говорит с полной уверенностью. — Я не изменю тебе… Никогда. Обещаю.
И я верю ему в этот момент. Его слова не вызывают и тени сомнения.
— А я тебе…
— Даже не вздумай. Я сразу пойму… Это убьёт меня… Хоть и понимаю, что не владею тобой. Но я имею право получить объяснения, если ты захочешь быть с кем-то другим…
— Остановись… Не захочу… Хочешь признаюсь кое в чём?
Он поднимает бровь и молчит в ожидании продолжения.
— Я ревную тебя ко всем женщинам, которые прикасаются к тебе… или говорят… или смотрят…
В концу предложения он уже не может сдержать смеха.
— Или дышат в мою сторону, — у него вырывается невольный смешок. — Да уж, я то думал, что я псих. Но это… Да ты просто синяя борода в юбке… Иди ко мне…
Он хлопает рукой по коленкам и я спешу на своё самое любимое место во всём мире. Сжав меня в объятиях, как маленького ребёнка, немного качая из стороны в сторону, он шепчет мне на ухо.
— Ты можешь быть совершенно спокойна, я же не вижу никого… кроме тебя…
Сладкий поцелуй прерывает настойчивый звонок будильника, который напоминает, что нужно спешить.
Я завожу Матвея в реабилитационный центр, где он работает. Потом заезжаю в больницу, передаю Макару домашнюю еду и еле успеваю приехать на работу к своему первому клиенту.
«Такой ритм жизни, конечно, тяжело выдержать. Но что поделать?.. Иметь… или не иметь, как в песне».
К счастью, сегодня немного записей и все они на первую половину дня. Мы с Матвеем договорились, что после работы я заеду к нему и вместе мы отправимся навестить его брата. Стрелка часов ползёт подобно улитке, когда я смотрю на неё каждые 5 минут, мысленно приближая момент встречи с Матвеем. Закончив работу, спешу к нему в реабилитационный центр, где он работает массажистом, после потери зрения.
Это внушительное здание, со множеством этажей и окон, от таких мест меня охватывает лёгкая грусть, ведь когда-то ты я мечтала стать врачом. Но из-за неуверенности в себе решилась только на профессию ветеринара.
Матвей должен был встретить меня на респшене. Створки дверей центра раздвигаются, впуская меня в прохладный холл. За стойкой сидит администратор, молодая симпатичная девушка, которая при виде Матвея встаёт, заливаясь румянцем.
— Привет Матвей. Мы с утра ещё не виделись, как ты проскользнул мимо меня?
— Я сегодня раньше приехал, тебя ещё не было.
— Сделать тебе кофе?
— Спасибо, но я ничего не хочу, может быть, моя девушка будет…
— Девушка?
— Эмм… Здравствуйте, — странным образом я вдруг чувствую себя третьей лишней
