— А ты уйдешь? — с надеждой спросил бедолага.
— Всенепременно, — кивнула в ответ.
— Я любил ее всю жизнь, — он нежно посмотрел на фотографию, — Но ее отец отказался выдавать ее за меня замуж. Мы бедно жили. Я работал, — как-то зло продолжил он, — С тринадцати лет. И вот, — он показал рукой на стены, — В течение пятнадцати лет добивался успеха.
Я с сомнением посмотрела на мужчину. Ну, понятие успеха, конечно, у всех разное. Для меня, например, побрякушки и тарелочки далеко не синоним успеха. Вот, если бы хотя бы дом, машины.
— Я подарил ее семье коттедж, — мужчина словно прочитал мои мысли, — Сам его построил. Отдал им.
Я с интересом слушала.
Цыган помолчал с минуту и продолжил:
— Она вышла замуж за другого, — тяжело вздохнул он, — И призналась, что никогда меня не любила. Все зря, — он опустил лицо в ладони, его плечи вздрогнули.
Еще чего не хватало! Ни разу еще мужских слез не видела. И не хочу.
— А коттедж?
Мужчина поднял голову:
— Им оставил.
— И что? Не попытался добиться ее любви? Отомстить? Хоть что-нибудь?
— Нет, — в очередной раз вздохнул мужчина, — Она меня не любит…
— Ну, ты тряпка, — не выдержала я.
Цыган поднял на меня злой взгляд.
Нет, ну а что? Пахал, пахал, значит, пятнадцать лет мужик. Дом вон подарил ее семье. А она — не люблю? А он такой — ну и ладно, домик себе оставь.
— Это из-за этого что-ли ты в такую депрессию впал?! Из-за того что она другого выбрала? Ой! Знаешь, что? Я ожидала, как минимум, душещипательную историю о разлуке там. Или, например…
Договорить мне не удалось.
Мужчина резко подскочил, смял в руке снимок, подбежал к двери и затарабанил по ней.
— Открой немедленно, Мирела!!!
Подумаешь. Какая у нас тонкая душевная организация. Уж и слово не скажи.
Дверь открылась. Цыганка переводила радостный взгляд со своего брата на меня.
— Чтобы духу ее здесь не было! — продолжал разоряться брат Мирелы.
Да пожалуйста! Не очень то и хотелось.
Уже на пороге женщина крепко обняла меня.
— Спасибо тебе, золотая! Спасибо! Проси, чего хочешь!
— Пожалуйста, — я посмотрела на сияющее лицо цыганки, на счастливые глаза, и злость на нее прошла, — Ничего мне не надо, Мирела.
Хотела было уйти.
— Нет, золотая! Подожди! Нельзя так. За использование Дара должна ты что-то взамен получить, а то толка не будет, — наставительно проговорила она.
Я пожала плечами.
— Знаю, золотая! Знаю, чего хочешь, — она наклонилась ко мне ближе и зашептала на ухо, — Любви хочешь. Но она и так у тебя будет! А вот, чтобы завистники жизнь тебе не попортили, на вот, положи дома в темный угол. Оберег это.
Цыганка что-то положила мне в карман шубки.
Пока не сели в машину, Григорий не проронил ни слова. Молча открыл мне дверь, молча сел за руль. Завел автомобиль.
— Как ты себя чувствуешь, Вера?
— Хорошо, — с удивлением отметила я, — Даже очень хорошо.
— Значит, все сделала правильно. Разобралась, что делать надо было?
— Конечно, — важно кивнула я.
— Расскажешь?
— Еще чего! Секреты свои тебе выдавать.
Что ему рассказать? Как заболтала бедного цыгана, вылив на его нежную душу поток сплетен? Нет, уж. Пусть думает, что я крутая ведьма.
— А знаешь, из-за чего он страдал? — вот тут я не смогла удержаться.
Мужчина посмотрел на меня.
— Из-за того, что девушка за другого замуж вышла, представляешь? И он из-за этого в черную депрессию впал.
Григорий ничего на это не ответил.
— Тебе не кажется это глупым?
— Нет, не кажется, — с серьезной миной отвечал мужчина, — Он умеет глубоко любить, глубоко чувствовать. Она разбила ему сердце. Не все способны на столь сильные чувства.
Он покосился на меня.
— Не поняла, — подозрительно переспросила я, — Ты на меня намекаешь что-ли?
Глава 14. И пусть весь мир подождет
— Ты слишком легко пережила предательство жениха, — спокойно ответил на вопрос Григорий.
— Легко? — я начала заводиться, — И это ты называешь легко?! А то, что я из-за него глупое желание в новогоднюю ночь загадала? А то, что после этого всякая чертовщина в моей жизни твориться начала?!
Наверное, мужчина хотел что-то возразить. Поздно! Я вся кипела праведным гневом.
— Как ты смеешь судить? Как ты можешь такое говорить?! Да, кто ты такой вообще?! Останови машину!
— Вера, — спокойным тоном начал Григорий, — Во-первых, мы еще не доехали до места. А, во-вторых, ты же осудила парня.
— Я…, - я задохнулась от возмущения, — Я это я, — нашлась, что ответить и отвернулась к окну.
Мужчина включил музыку и под мелодию незатейливой песни я начала успокаиваться.
Он прав, конечно, только в жизни ему в этом не признаюсь. Я легко пережила измену того, с кем собиралась провести жизнь. Ни разу не захотелось мне ни позвонить ему, ни увидеть его, ни отомстить. Тот, кому я дарила себя, тот, перед кем я раскрывала душу на протяжении года, слишком легко ушел из моей жизни, слишком легко ушел из моего сердца.
— Куда ты везешь меня?
— Домой, — как ни в чем не бывало ответил Григорий, — Приехали.
Я выглянула в окно.
— Мне нужно в другой дом! Там остались Фира и Лютик!
— Нет, — мужчина посмотрел на меня, — Я привез их сюда.
Вышла из машины, хлопнула дверью. Вовсе не специально. Почти.
Григорий вышел за мной.
Я подошла к подъезду. Мужчина прошел следом и невозмутимо посмотрел на меня.
— Тебя не приглашали.
— Я сам себя пригласил.
— Еще чего! — фыркнула я.
— Ключи у меня, — Григорий потряс перед моим носом связкой ключей и открыл дверь.
В лифте поднимались в полном молчании.
Зашли в квартиру. Нас сразу же с радостным лаем атаковал Лютик.
Щенок получил порцию ласки от меня и подбежал к мужчине. К моему удивлению, тот достал что-то из кармана и протянул маленькому. Лютик схватил то, что дал ему Григорий и побежал на кухню. Через минуту раздался веселый хруст.
— Что ты ему дал? — подозрительно спросила я.
— Лакомство, — пожал плечами мужчина.
