внимание от его рук.Не всем заклинаниям требовался 3D-объем и взмахи в воздухе. Часть из них отлично ложилось в двухмерную плоскость, то есть в письмо на поверхности. И потому бытовые заклинания были подвластны сельским ведьмам и обычным людям с «заколдованной» грамоткой.Сейчас именно пальцами Наиль творил главное волшебство: чертил ногтем на коже иероглифы заклинания под названием «Осень розы». Оно вынимало из отпущенных на свободу, то есть увядших листьев и ветвей (в данном случае, отрезанных волос) и притягивала к выбранному месту (в данном случае, обратно в тело, используя «взбудораженный» амулет).«Защитник» перестал колоться, а на тату появилась еще парочка бутонов.Наиль заметил, что Алиса не стрижет:— Алис, что-то не так?— Илька, у меня от твоего голоса коленки слабеют…— Это хорошо или плохо? — уточнил Наиль. Не хотелось бы, чтобы невеста брякнулась в обморок от его заклинаний.— Кринжово, — возмутилась она, но злости в голосе не было. — Меня достало объяснять тебе очевидные вещи.Он хохотнул, когда до него дошло. Поймал ее ладонь, поцеловал и пообещал:— Достригай и «споем» дуэтом. Прямо здесь. Ок?
Глава 23 Celestial. Мать-и-мачеха
– Celestial, — восхищенно произнесла Алиса.
— М-м? Не знаю этого слова… — пробормотал сонно Наиль и, не открывая глаз, поцеловал ее в… куда-то, кажется, это был локоть.
— Это значит небесный, божественный, неземной, космический.
— О да, я такой! — пошутил он и чуть взбодрился, вспоминая восхитительный "дуэт" после стрижки с «парикмахером», то есть своей невестой.
— Ты хорош, — улыбнулась Алиса, — но новая коллекция Celestial от Жака Жако это космос!
— А-а-а, — разочарованно протянул Наиль. Вот так вот. Стоит на минуточку вырубиться после оргазма и всё: девушка уже восхищается другим. Не, ну хорошо, что ей не было скучно эти пять минут, но тащить в душевую телефон — это перебор.
Впрочем… Он зевнул, обнял будто любимую подушку, бедра девушки и решил, что может подремать ещё. Пока не понадобился. Пусть Жакожак отдувается сам в своем интернете.
— Милый, какой цвет ты выберешь: тюльпан, крокус, нарцисс или мать-и-мачеха?
— Алис, я хорошо разбираюсь только в ядовитых растениях и то не местной флоры… можно без метафор?
— Тогда рубин, аметист, топаз…
— Ой, всё, — вздохнул он. — А можно цвета назвать цветом, а не вот это всё?
— Эм… Ну тогда красный, фиолетовый, зеленый, желтый?
— Желтый, — выбрал Наиль последнее слово.
— Губа не дура, — хмыкнула она, рассматривая желтые бриллианты весенней коллекции модного ювелира под названием «мать-и-мачеха». Сделать что ли подарок на свадьбу?
— Я и сам… весь умный… не только губы, но и пониже… эм-м, то есть… выше? — озадачился он, окончательно просыпаясь. — А мы не проспим завтрак?
Глава 24 Мелководье. Шепот мха
Пятница, 11ч.
Всё. Достало!
Кто на этом мелководье царь лягушек? Я или эта… эта… Адели.
Эти словесные шпильки в мой адрес, эти реальные уколы иголкой и царапающие хваталки этой демонессы… стилиста Адели.
Мало этого!
Адели действительно, как вампир, высасывала энергию из окружающей среды. И делала это так тихо и незаметно, будто применяла заклинание «шепот мха». Медленное, унылое, но затягивающее в болото, где ничего не происходит и медленно загнивает.
Когда Ючи, фотографируя весь процесс свадебного преображения, в пятый раз щелкнул языком «краш!», я понял, что его фотоаппарат не сбоит, все фотки получаются. Следовательно, сломался я.
Блэт.
Как только я это понял, в ту же секунду амулет на коже нагрелся и потек вниз, в ладонь, горячим потоком.
Это самовольное передвижение меня напугало больше, чем тихий вампиризм Адели.
— Хватит! — с этими слова я выскользнул из недоделанной рубашки и острых коготков Адели и ушел на балкон. Там достал телефон и сделал вид что занят.
— Милый? — удивленно заглянула ко мне Алиса.
— Милая, или ты выставишь эту су… подругу или вместо свадьбы мы будем решать проблему, где спрятать труп.
— Тоже мне проблема, — фыркнула невеста. — Клим в девяностые…. — она осеклась под моим взглядом и жестом. Я показал ей свою ладонь, в которой удерживал метательный нож. Нож подрагивал, будто рвался в бой.
Алиса тут же развернулась и ушла в комнату, где быстро выставила подругу за дверь.
Я остался обдумать несколько мыслей.
Первая. Алиса не испугалась, не удивилась и не стала вопрошать, что за нож и откуда он взялся. Не стала кидать мне претензий в том, что я "редиска — нехороший человек".
Выставила подругу в два счета, очевидно, в этом у нее большой опыт: это или не в первый раз или Алиса выдала весомый довод.
В окно я видел, что они расстались с улыбками. Значит этот факт не испортил их дружбы.
Третье или четвертое. Амулет. То, что он принял металлический облик меня не удивило, ведь еще вчера он был очень реален в физическом смысле. Удивило, что он выпал ножом, а не шпагой.
Удивило, что был горячий как кровь. Впрочем это логично, раз исторгся из моего тела, то был температурой моего тела. Или даже горячее, я ведь кипел от возмущения.
Стоило обдумать мысль о том, что если амулет будет стекать в мою ладонь в каждом "горячем" случае, то мне светят неприятности. В мирном обществе люди не любят тех, кто вместо слов сразу хватается за нож.
Значит
