дважды забрать маму с работы и дважды приехать домой.
Он бросился вон из квартиры. Сердце больше не болело – теперь оно бешено колотилось.
Он еле дождался лифта. В кабине он гладил пальцами резиновые амортизаторы дверей, как будто от этого они могли быстрее открыться. Как только лифт достиг первого этажа, Корби выскочил из него и бросился на улицу.
Он бежал вдоль забора колледжа, почти тем же маршрутом, которым каждый день ходил в школу. Порывистый ветер холодил лицо и трепал непокрытые волосы.
Выскочив к дороге, Корби резко остановился.
«Это не машина отца», – подумал он. Он стоял и с облегчением смотрел на то, что осталось от легковушки. Передней части у автомобиля больше не было. Рваные остатки капота вдавились в пассажирский салон, а крыша салона почти касалась своим верхом покосившегося фонарного столба.
Корби рассуждал логически. «Мои родители не могут умереть, – думал он, – а те, кто в этой машине, не могут быть еще живы. Значит, это не их машина». Все так просто.
Он настолько успокоился, что вспомнил про самого себя. Застегнул куртку и накинул на голову капюшон.
Движение на дороге было слабым, но рядом с местом аварии уже стояло несколько других автомобилей. Они выстраивались в ряд, как машины у школы в вечер смерти Андрея. Водители останавливались, заглядывали в окна разбившейся машины, потом на полминуты замирали над распростершимся телом сбитого человека – и либо уезжали, либо присоединялись к небольшой группе зевак. Кто-то говорил по телефону – видимо, вызывал милицию.
Корби подумал, что раз уж он сюда пришел, глупо будет просто возвращаться домой. Он перешел дорогу. Сначала его взгляд обратился к сбитому подростку. Нижняя часть его тела была жутко вывернута, обломки костей торчали сквозь штаны. Корби затошнило. Он пожалел о своем любопытстве, отвернулся. И только тогда по-настоящему увидел.
На заднем бампере машины был знакомый номер «НЛО 177». Отец Корби любил пошутить насчет этого номера. Теперь у отца Корби не было лица. Струйки его крови блестели на сдавленном капоте погибшей «ауди» и на бетоне фонарного столба. С мамой все было хуже. Часть ее тела вылезала из разбитого окна.
– Эй, парень, хорош любоваться на чужую смерть! – раздраженно крикнул водила, который до этого вызывал милицию. – И вы все тоже! Пошли отсюда, пошли, не на что тут смотреть!
И Корби пошел прочь.
***
– С телом все! – закричал кто-то из оперов.
– Понятые, осмотрите вещи свидетелей, – попросил другой.
– Где Николай Рябин? – тут же позвал Крин. – Понятых обоих сюда.
Корби очнулся от видения, понял, что у него лоб перепачкан грязью с борта машины, нашел в кармане бумажную салфетку и вытер ею лицо. Руки сильно дрожали. Стараясь ни на кого не смотреть, он вышел из-за фургона и пошел к своим друзьям. Ара уже открыл свой рюкзак и показывал бутылки Крину и первому понятому. Он был бледен, но держался.
– Странные бутылки, – подивился следователь.
– Это вино из Армении, – сказал Ара, – от моей мамы.
– Дорогое, наверно, – заметил Крин.
– Нет, так только кажется, – ответил Ара. – В любом случае, мама сама бы его не выпила.
Следователь хмыкнул.
– И много у нее? – спросил он.
– Последние, – сказал Ара. – А больше в рюкзаке ничего.
– Ладно, – решил Крин, – вино запишите.
Опер занес вино в опись.
– У Вас? – спросил Крин.
– Пустой рюкзак, – сказал Корби.
– Показывайте, – предложил следователь.
Корби открыл. Луч фонарика высветил ворох денег и одинокий черный носок.
– Не пустой, – возразил Крин. – Или денег в нем быть не должно?
Корби почувствовал на себе злобный взгляд старика. И Ник смотрел почти так же.
– А… это деньги деда, – почти честно сказал Корби.
– Да, мои, – подтвердил старик. – У нас утром ссора была. Разногласия между поколениями. Я потом из-за этой ссоры не сразу поверил в его телефонный звонок.
– Вот как, – прищурился Крин.
– Да, – сказал дед. – Когда он мне позвонил, я решил, что этот бандит меня разыгрывает.
– Стало быть, он Вас обокрал? – спросил следователь.
– Вовсе нет, – ответил отставной полковник. – Я сам этими деньгами в него швырнул. В ярости.
– Ладно, – решил Крин. – Пересчитайте. Мы запишем.
Корби сел на корточки рядом со своим рюкзаком и начал складывать бумажку к бумажке. Он вдруг почувствовал, что его губы дрожат и глаза наполняются слезами. Он собирался посчитать эти деньги три часа назад, когда все было совсем иначе.
Он еще возился с ворохом бумажек, когда Ник в присутствии понятых запустил ролик с убийством. Его смотрели в безмолвии. Лишь раз Крин нарушил тишину.
– Почему убийца пригнулся? – спросил он.
– Не знаю, – сказал Ник.
Корби дошел до сорока тысяч, когда почувствовал безумную боль у себя в ухе. Тихо, пока все смотрели в другую сторону, старик подкрался к нему. Теперь он тянул ухо и выкручивал. Корби не кричал, он просто задохнулся от боли. Перед глазами поплыли белые круги.
– Что? – прошипел ему в другое ухо дед. – Не только пистолетик взял? Хотел еще поживиться?
Корби ногтями впился ему в руку. Несколько секунд они боролись и, наконец, старик проиграл.
– Я запру тебя в чулане, – поклялся он, – и ты будешь там жить. А иначе я сдам тебя с потрохами, маленькая мразь.
Корби не ответил, только отодвинулся на безопасное расстояние и, все еще вздрагивая от боли, продолжал считать деньги.
– Уж на эту-то ночь точно, – заверил старик.
Корби вынул из рюкзака последние бумажки и обнаружил, что на дне под ними все еще лежит жестяная коробка с масляной тряпкой. Быстро, почти автоматически, он достал ее и сунул под рюкзак Ары, потом встал и, складывая деньги в ровную стопку, подошел к остальным.
Здесь шел бурный разговор.
– Зачем вам вертолет? – спрашивал Ник. – Возьмите саму запись.
– Молодой человек, не спорьте, – устало отвечал Крин. – Я все равно обязан конфисковать его как улику.
– Отец убьет меня, – с досадой отмахнулся Ник от следователя. Его яростный взгляд уперся в Корби.
Корби спас Крин.
– Пересчитали? – спросил он.
– Шестьдесят семь тысяч, – сообщил подросток.
Крин присвистнул.
– Можете проверить, – предложил Корби.
– Не нужно, – сказал следователь. – Больше у вас там ничего нет? Покажите дно.
Корби вернулся за рюкзаком и показал.
– Тряпочка? – уточнил Крин.
– Носок, – объяснил Корби. – Я собирался уйти из дома. Остальные мои вещи у Ника.
– Да, все с Вами ясно, – решил Крин.
Он посмотрел на часы.
– Время позднее, работы еще на полночи, – заметил опер.
– Это точно, – вздохнул следователь. – Свидетели свободны. Видеозапись очень ценная, и замечательно, что был ранен один из преступников. Спасибо всем за сотрудничество.
– Пожалуйста, – ответил дед Корби.
– Завтра в первой половине дня мне нужно будет снова с
