спонтировать вас.
— Ни в коем случае, — отвечаю ему, — мы в любом случа будем всего добиваться своими силами. В данный момент нужно укрепить свои позиции здесь в городе. А уже потом думать про расширение. Сейчас это будет не целесообразно.
— А ты девка не промах. Не то, что твой муж.
— Я в разводе! — секундная пауза, — Постойте, вы знаете моего бывшего мужа, Александра? — воздух в легких начинает заканчиваться, — Какое он имеет отношение к вам? Вы здесь из-за него?
— Хватить, хватит деточка, — говорит снисходительно Алексей Анатольевич, — я к нему уж точно не имею ни какого отношения. А вот он ко мне, имеет.
— Я ни чего не понимаю? Что вы хотите от меня? Вы с ним заодно? Хотите запугать меня?
— Ну вот чего, чего, а запугивать, я точно тебя не собираюсь. Мне моя шкура дорога, знаешь ли.
— А это что значит? — смотрю на него не понимающе. Я уже запуталась. Этот мужчина говорит одними загадками.
— Да не нервничай ты так. Все отлично. Я по большому счету, просто хотел с тобой и Евгенией познакомиться лично, пообщаться в неформальной обстановке, так сказать. А ты набрасываешься на меня.
— Если вы хотите нанять нас, как специалистов, то прощу в наш офис в рабочее время. А для неформальной беседы, мы с вами не друзья и даже не знакомые, по этому прошу приберегите свои шуточки для Жанны, — скалюсь ему в ответ.
— Зубки острые у тебя. Я рад, — встает со своего места.
Алексей Анатольевич прощается с нами и обняв свою спутницу поднимаются на второй этаж. Дальше за ними ни кто не наблюдал. Женя разворачивается ко мне всем корпусом и начитает тараторить.
— Инна ты в своем уме! Ты понимаешь, нельзя так разговаривать с фактически бандитом нашего города.
— Жень, да мне плевать! Если ты будешь перед ним лапки поджимай, то так и без фирмы останешься и с голым задом.
— Да ты не понимаешь!
— Так стоп! — поднимаю руку в останавливающем жесте, — давай не будем ругаться и портить вечер. У тебя одно видение данной ситуации, у меня другое. Ни кто меня не прибил и в будущем не сделает этого тем более. Давай я буду стервой, а бы белой и пушистой. И знаешь что, я устала. Настроение упало в минус. Я пожалуй поеду домой.
— Но….Инночка, прости. Я действительно, испугалась, когда он начал в такой манере с тобой разговаривать.
— Проверка связи, это была. Ты что не поняла.
— Да, да Инна совершенно права, — наконец то подал голос, до этого сидящий как истукан Олег, — Алексей Анатольевич, действительно проверял на сколько вы способны отстоять себя. Ведь в нашем не простом деле, если ты слаб, то тебя сожрут и даже не подавятся.
— И я об этом, — говорю, полностью соглашаясь с Олегом, — ладно Жень. Я поехала.
Вызвав такси, я достаточно быстро добралась до дома. Принят душ, завалилась на кровать. Голова гудела от непрошенных мыслей. Сегодняшний вечер ни как не выходил из головы. Кто же все таки такой, этот Алексей Анатольевич? И за чем подсаживался к нам за столик? По крайне мере, я дала понять, что себя в обиду не дам. Надеюсь наши пути больше ни когда не пересекутся и мы больше ни когда не увидимся.
Лежа на атласных простынях не заметила, как провалилась в сон. Жарко, отпихиваю одеяло ногой и переворачиваюсь на другой бок. Сон беспокойный, события сменяют одни на другие. Внезапно чувствую на своей лодыжке прикосновение руки. Движение приятное, невесомое и интимное. Медленно и ненавязчиво пальцы оглаживают ногу, ведут по длине ноги, вырисовывая незамысловатые узоры. Мое дыхание сбивается. Продвигаясь все выше и выше, указательный палец затрагивает подол моей ночной шелковой сорочки, но не добившись нужного эффекта, рука продолжает свой путь. Медленно оглаживая бедра, пройдясь по талии и переместившись на грудь, вырывается протяжный стон. Дышать становиться тяжело, возбуждение накатывает волнами. А рука тем временем приближается к плечам и резко разворачивает меня на спину. Я встречаюсь с омутом черных глаз и тону в них.
— Скучала, феечка?
Ни чего не отвечаю, просто тону в ощущениях. Тяну руки вверх и обхватываю мужскую шею. Он не торопиться приближаться к моим губам, ведет носом по скуле, медленно спускается в ложбинку у шеи и вдыхает мой аромат. Руки блуждают по разгоряченной плоти, то сминают, то оглаживают и заводят до предела. Я горю, не могу больше терпеть. Заглядываю в глаза с мольбой о поцелуи.
— Я приду, очень скоро приду.
Ни чего не понимаю, он уже пришел. Пришел ко мне. И пусть весь мир подождет. Смотрю на него не понимающем взглядом, но его образ начинает растворяться в темноте, я пытаюсь ухватиться за образ, но ни чего не выходит. Хватая рукой пустой воздух, начинаю безмолвно рыдать.
Распахиваю глаза, наблюдая, как моя рука висит в воздухе. Лицо влажное от дорожек слез. Боже, это был сон. Чертов сон! У меня паранойя. Сколько это будет продолжаться? Мерещиться на каждом углу, так еще и во сне стал приходить. С тяжелым вздохом откидываюсь на подушку, обнимаю ее обеими руками. Долго лежу сканируя темноту и не замечаю, как все таки проваливаюсь в объятия морфея.
Время бежит, я успеваю побывать еще пару раз на разных выставках и аукционная. Получается, достаточно быстро заполнять пространство своей жизни работой. Чувства притупляются, боль уходит. Время идет своим чередом. И кажется, что все налаживается. Я привыкаю, что опять одна. По-прежнему не доверяю мужчинам. На выставке со мной пытался познакомиться достаточно привлекательный мужчина, но я его отшила. Еще последняя рана не затянулась, а новых мне не надо.
Глава 22
— Жень, ты издеваешься на до мной, почему я должна ехать на объект и замерять какую-то стену? Я еле на ногах стою. Устала за сегодня очень.
— Да ты вообще последнее время, какая-то вялая, бледная и замученная. Почему, не сходишь в свой СПА, не позвонишь Глебу, в конце концов? — дуется подруга на том конце провода.
— Не хочу ни чего…. Давай говори, куда там ехать надо.
— Так в отель надо, — воодушевляется она, — там на четвертом этаже в холле стена, кое, что придумала на ней сделать. Нужны размеры. Я макет сделаю и вышлю Виктору на согласование.
— Ты серьезно, — не хочу туда ехать, — там рабочие позвони им.
— Не могу, уже все ушли, а я загорелась, понимаешь. Мне надо здесь и сейчас.
— Хо-ро-шо, — мямлю в трубку, — с тебя причитается, ведро мороженного.
— Я тебя обожаю, так все лети
