стороны. Секса давно не случалось. За то цистит благополучно прошел. Она была абсолютно здорова. И абсолютно несчастна!
Раз в неделю звонил Андрей. И она отвечала ему, воспринимая эту общительность, как знак примирения. Он наконец-то сказал, что женат. На сиделке! Она помогала ухаживать за женой на последних, наиболее сложных этапах болезни. И когда, вопреки медицинским прогнозам, жена умерла, то они вполне предсказуемо сблизились. Теперь у него росла дочь. Заболоцкая Анна Андреевна. Он гордился её красотой и успехами, называя отдушиной.
Когда он однажды спросил:
— А у тебя нет детей?
То Рита хотела ответить, что есть! Показать фотографию сына. Одну из тех, самых ранних. Где их сходство еще не настолько заметно. Но в последний момент передумала. Испугалась, что не сумеет сдержаться.
Когда-нибудь она, вероятно, расскажет Андрею про сына. Этим признанием навсегда поселив его в своей жизни. Хотя, он и так рядом с ней навсегда. Их любовь воплотилась в Илье. И закончилась! Другой Заболоцкий теперь снился ей по ночам. Так явственно, что, просыпаясь, она находила себя на его половине кровати…
Очередной рабочий день подошел к концу. По дороге домой она зашла в магазин. В продуктовой корзине, среди яиц и овощей притаилась бутылка вина. «Так недолго и спиться», — подумала Рита. Но снять напряжение бокалом крепленого было не стыдно. Стыдно было рыдать, проклиная бассейн «Альбатрос»! И тот день, когда их сеансы совпали.
Илья появился в коридоре. В спортивках и майке с надписью «Fuck diet». Увлечение спортом сказалось на нем самым лучшим образом. Добавив немного рельефа его худощавой фигуре, и чуть больше уверенности в себе.
— Привет, — бросил сын, беря из её рук пакеты.
— Привет, — удивилась Рита. Ища подвох. Что и могло выманить Илью из его обиталища, так это запах котлет.
Сын оставил пакеты на кухне и вернулся. Он помог ей снять куртку и коротко чмокнул в холодную щеку. Чем окончательно вывел из равновесия!
— Что-то случилось? — нахмурилась Рита.
— Все нормально, — он сунул руки в карманы.
Она прищурилась:
— Точно?
«Наверняка, не обошлось без Димона», — подумала Рита. И, взглянув себе под ноги, обнаружила… чью-то обувку. Ботинки на толстой подошве. Слишком большие для подростковых ступней.
На её вопросительный взгляд, сынуля кивнул:
— Кое-кто ждёт тебя!
Рита слегка покачнулась. Ухватилась рукой за комод. Илья указал в сторону кухни. И она медленно двинулась по коридору. Прежде, чем выйти, закрыла глаза, приводя в норму пульс…
Он сидел за столом, гоняя в ладонях кофейную чашку. Рита застыла в дверях. Из груди ее вырвался вздох. Черты его лица, обычно смешливые и жизнерадостные, теперь показались ей мрачными. Как будто за время, что они не встречались, Макар прожил целую жизнь.
— Я ушел! — прокричал из коридора Илья.
Макар посмотрел на неё. Он выпустил чашку из рук. Рита хотела её сполоснуть. Просто так, по привычке! Она подошла, протянула руку.
— Я все знаю, — коротко бросил он. И рука её так и застыла на полпути.
— Что… знаешь?
Он не ответил. Провел ладонью от высокого лба к подбородку. Но выражение скорби с лица не исчезло.
— Что ты знаешь? — повторила она.
Сил дышать не осталось. И Рита стояла, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыбешка. Если Макар знает все, то кто рассказал ему?
Он встал и прошелся по комнате. Остановился напротив окна. И Рита подумала, крайне не вовремя: где он оставил свой серебристый «мустанг»? Не заметить его среди прочих машин было трудно.
Макар отвернулся спиной, чтобы скрыть… Но что именно? Неприязнь? Отвращение? Ненависть?
— Значит, тот самый «другой» — это мой отец? Ты его любишь? — услышала Рита.
Вместо ответа она… рассмеялась. Резко и оглушительно! Смех вырывался надрывными спазмами. Переходящими в громкие всхлипы. По щекам покатились слёзы. Она согнулась, закрыла руками лицо. Но соленая влага лилась между пальцев, смывая макияж.
— Рит, — он присел перед ней, коснулся руки. Но от этого прикосновения стало хуже!
Рита заплакала с новой силой. И тогда он подвинул к ней стул. Сел и обнял. Она уткнулась лицом в его теплую грудь. Как ребенок, который нуждается в утешении! Макар гладил её по плечам. Что-то тихо шептал. Его сердце под кожей билось в такт её собственному. Теплый свитер пропах табаком.
Он дождался, пока промежутки между всхлипами станут длиннее. И только тогда отпустил.
— Т-ты к-курил? — заикаясь, спросила Рита.
— Было дело, — признался Макар.
— Ты же не куришь! — удивилась она.
Он хмыкнул:
— Нервы.
Всё оказалось так просто. И одновременно сложно! Они помирились с отцом. И в разговоре Макар объявил, что влюбился. Поведал историю их знакомства. А отец, в порыве откровенности, рассказал, что встретил свою любовь. Давнюю. И потерянную! Его так вдохновила «находка», что он даже подумывал… развестись. И вернуться сюда, чтобы начать жизнь заново.
Макар удивился и спросил, как зовут незнакомку, что вскружила отцовскую голову.
— Маргарита, — отец улыбнулся и показал ему фото. — Правда, здесь ей, лет двадцать.
На той фотографии у Риты было каре. Щурясь от яркого солнца, она держала в руках подаренным им букет. Узнать её было просто. Маргарита не слишком-то изменилась с тех пор! Те же ямочки на щеках, тот же пронзительный взгляд. Возможно, что именно эта детскость его привлекла? Её внешность была настолько обезоруживающе противоречивой. Что, глядя на хрупкие плечи, на зачатки женственных форм, хотелось согреть, уберечь, заслонить от жестокого мира…
Макар замолчал и посмотрел на нее вопросительно. Рита пожала плечами.
— Нет никакого другого, — призналась она, — Я просто боялась сказать тебе правду! Боялась, что ты меня возненавидишь.
Он усмехнулся своим собственным мыслям.
— Я пробовал! Не получилось, — услышала Рита.
— Так он не знает про нас? — осторожно спросила она.
Макар потянулся. Он взъерошил пальцами волосы, покачал головой. Рита смотрела, пытаясь понять, а знает ли он про Илью. Догадаться не сложно! Он молчал, а она не решалась спросить.
— Ты похудела, — осуждающий взгляд скользнул по её фигуре.
— Ты тоже, — ответила Рита.
Ей хотелось так много узнать у него. Спросить, чем он жил без нее? С кем встречался? Осталось ли в его сердце хоть что-то от прежних чувств? Если нет… то зачем он пришел?
Макар посмотрел на неё так, словно его мучили те же вопросы.
— В тебя нельзя не влюбиться, — произнес он с печальной улыбкой.
Рита закрыла глаза. Голос её прозвучал обреченно:
— И что теперь делать?
— Тебе решать! — ответил Макар.
Он поднялся со стула. И Рита вскочила, боясь, что сейчас он уйдет! Не отдавая себе отчета, она встала на цыпочки и прижалась к колючему подбородку. До губ не достала!
