что-то, гад!
– Может, это он – Шпигалева?! Не зря же трется!
– Нет, девочки, – сказала Зоя Васильевна, немного поразмыслив. – Если бы Шпигалева – он, чего бы он возле музея терся? Он же тогда должен искать его или в морге, или в больнице.
– А если он его найдет в больнице?! – заорала Мила. – А если уже нашел?! Да прибавьте же вы газу, что вы ползете, как беременная черепаха!
– Вообще-то, черепахи откладывают яйца, – не преминул поправить водитель. Он с заметной опаской слушал разговор своих пассажирок.
– Значит, как черепаха, беременная яйцами!
– Ты не нас слушай, а следи за дорогой, сынок! – вклинилась Люся, обидевшись за подругу. – А то ненароком переедешь беременную черепаху.
Грамотный нашелся.
Медсестричка, прелестная, как розовый бутон, – в розовых брючках и курточке, с бейджиком «Кристина» на кармашке куртки, раздраженно дернула плечиком:
– Прямо жор на вашего Шпигалева! «Ищут пожарные, ищет милиция…»
– А при чем тут пожарные?! – Мила сегодня не попадала в струю.
– Ну не пожарные, газетчики! Родственник тут какой-то нарисовался, прямо за горло брал – пустите его! А Шпигалев ваш никого видеть не хочет! НИКОГО, сказал!
– Нас захочет! Вы скажите ему, что мы от Никиты Владимировича!
– Щаз-з-з! – скривилась куколка, – Митькой звали вашего Шпигалева!
– Так его Митькой на самом деле зовут!
– Тьфу, да я не об этом. Сбежал ваш Митька! Даже следователя не дождался!
– Как сбежал? В состоянии средней тяжести?!
– Ага! – злорадно подтвердила Кристина.
Подруги уставились друг на друга.
– И что ж теперь делать?
– Звонить Никите, – пожала плечом Зоя Васильевна.
Никита долго не отвечал, потом перезвонил сам.
– Я не мог говорить, – объяснил. – Ну, что там у вас? Как сбежал? – у него даже голос сорвался. – Куда? – и сам понял, что сморозил глупость.
– Вот что… Дорогие мои дамы. Раз уж я вас в это дело впутал, помогайте мне и дальше. Я потом вам все объясню. Я сейчас продиктую домашний адрес Дмитрия Евгеньевича, берите такси и поезжайте к нему домой. Скажите ему только это – что я передаю ему огромный привет. Потом перезвоните!
Дома Дмитрия Евгеньевича тоже не было.
– Покидал кое-какие вещички в рюкзак и рванул, как будто за ним черти гонятся, – сказала не на шутку обеспокоенная жена. – Ничего не объяснил, обедать не стал, голова забинтована, морщится от боли, таблетки все глотал. Я его никогда таким не видела. Что случилось, вы не знаете?! Что Никита сказал?
– Да что вы, ничего страшного не случилось, Никита Михайлович просто беспокоится о его здоровье. Они же только вчера встречались, и вот на тебе!.. А Дмитрий Евгеньевич ничего вам не рассказывал про случившееся?
– Говорю же, ничего! Сказал только, чтоб не волновалась, что скоро увидимся, что перезвонит, прыгнул в машину и – привет!
– А куда поехал, не сказал?
– Нет, но, судя по походному комплекту, назад в экспедицию.
– У него машина серенькая такая? – спросила Люся, вспомнив, что вчера возле музея стояла серая машина, когда они приходили.
– Ну да, мокрый асфальт.
– Иномарка?..
– Ну да, «Тойота».
– Такой… джип?
– Ага. Внедорожник. Скажите ему, чтоб позвонил обязательно! – крикнула вслед. – Или сами мне позвоните, пожалуйста!
При этом она как-то выпустила из виду, что своего номера не сообщила.
– Тебе зачем это? – спросила Мила чуть позже, когда дамы, простившись с женой Шпигалева, ехали в такси. – Знаток иномарок.
– Не знаю. Так, на всякий случай спросила.
– Ты бы уж тогда и номера спросила.
– Не догадалась. Сама бы и спросила!
– Так мне не надо.
– Ну и молчи тогда!
– «Серенькая такая»… джип, одним словом!
– Тебе на том свете черти индивидуальное наказание назначат: языком сковородку лизать!
– Я вот стопроцентно уверена: соседнюю сковородку будешь лизать ты.
– Господи, – взмолилась Зоя, – и когда ж вас мир возьмет! Еще вчера так дружили!
– Да что ж ты так переживаешь! Мы же любя. Перчику добавляем в отношения.
– Да горечь несусветная получается!
– Ну, это как на чей вкус! Ты же у нас вообще острого ничего не любишь.
…Эта перепалка была потом. А пока – таксист терпеливо их ожидал. На подходе дамы увидели, как от окна водителя отлепился толстый мужик и торопливо пошагал прочь.
– Небось, перебить нам поездку хотел? – обратилась Люся к таксисту. – Двойную плату предлагал?
– Не-е, – меланхолично ответствовал водила. – Спрашивал, кого привез. Не мужика ли с забинтованной головой. Я сказал – трех баб.
Головы трех баб синхронно повернулись в сторону улепетывающего мужика, но тот уже скрылся за поворотом.
– Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, – задумчиво промолвила Мила. – Но откуда-то же он знает про мужика с забинтованной головой!
С дороги позвонили Никите: доложили обстановку. Сказали, что едут в Пороховое, водитель такси попался хороший, не отказался везти, ждал их все время.
– И такой молодец! Так быстро едет! Мы скоро уже будем на месте!
Произнося эту хвалебную тираду, Мила подмигивала, гримасничала и взглядом показывала подругам в сторону водилы: вот, дескать, какой я дипломат и льстец!
И сглазила, как выяснилось впоследствии. Но пока она уселась на переднее сиденье, но тут же развернулась к подругам – а как иначе разговаривать!
Никита похвалил за инициативу и обещал возместить транспортные расходы. Голос у него был замогильный, тон – похоронный.
– Крепко нашего Никитку прижало!
– Не иначе, втянул его во что-то его друг разлюбезный! А он – нас.
– Не нравится мне это все! И эта погоня тоже…
– Да уж… Чем только это все кончится?
Интересовалась-то Люся у шпигалевской жены его автомобилем и не зря, как выяснилось. Где копают археологи, подруги не знали. Единственный ориентир, бывший в их распоряжении: стоянка археологов находится где-то поблизости от Сарая-Бату. А посему рванули к ордынскому городу, рассудив, что там люди подскажут.
И уже на подъезде, с дороги увидели шпигалевский автомобиль: он стоял у одной из юрт.
– Это юрта шамана, – в недоумении произнесла Зоя Васильевна. – Что ему тут-то понадобилось?
– Чем дальше, тем страшнее, – резюмировала Людмила Петровна.
– Совета у шамана спросить хочет, – добавила Людмила Ивановна.
Зоя Васильевна обратилась к водителю:
– Вы нас подождите еще, мы быстро.
Водила из реплик и намеков, услышанных за дорогу, сделал для себя какие-то выводы, для дам нелестные, и заявил:
– Расплачивайтесь, и я уезжаю! Ждать не буду! Мой рабочий день закончился!
– Да как же так! Вы же нас не бросите? Мы только спросим, – залопотали подруги хором, но таксист был непоколебим. Он чего-то опасался.
Люся показала пальцем в спину водилы, а Миле – на ее рот, и помахала выразительно пятерней, что означало: бла-бла-бла, мол, хреновый ты дипломат и льстец. Милу перекосило.
– Самим надо было меньше языками
