Василий Аристархович глубоко задумался, а Неля вдругприподняла клеенку на столе и стала шарить руками под столешницей.
– Ты что делаешь? – непонимающе уставился на нееВасилий Аристархович.
– Жучков ищу!
– Жучков? Ты что?
– А что если это тип из ментовки или еще откуда?
– Ты что, с ума сошла?
– Да вроде нет, вроде я-то еще в своем уме, иосторожность не помешает.
– Дура ты, Нелька… Если это органы, им на фиг никакиежучки не нужны. Они под окна машину ставят и потом по колебаниям оконных стеколлазером считывают, кто что тут говорил.
– Что ж, по-твоему, жучки уже из употребления вышли?
– Не совсем. Лазер – штука дорогая… но все же…
– Вот и пошел бы поглядел, нет ли тут гдеподозрительной машины.
– Ну как, жучков ты не обнаружила?
– Нет, он кроме кухни нигде не был, а тут я с него глазне спускала. И все же не нравится он мне, Вася.
– Мне, Нелечка, вообще все не нравится, но что ж теперьподелаешь? Ввязался я в историю, не развяжешься. Один выход – найти этупроклятую бумагу.
– Вась, а если ее там нет уже? Вдруг мы зря ищем?
– Не исключено, что и зря… Хотя нет, что ты, не можеттакого быть. Если б бумагу эту кто-нибудь нашел и понял, что к чему, это уж ябы знал.
– Тьфу, вот напасть.
– Не говори, Неля, знаешь как я хочу с этимразделаться? Тогда уж у нас с тобой все будет, что душа твоя пожелает. Уедем кчертям собачьим… Подальше, подальше от всех. Хоть на старости лет поживемспокойно и богато.
– Размечтался. Тут надо мечтать о том, чтобы выйти извсей этой катавасии живыми и невредимыми, а главное – свободными. А то ведь и вкутузку угодить недолго. Я там, Вася, не выдержу…
– Ну вот, что за мысли дурацкие, все у нас получится,не бойся.
– А я вот боюсь. Еще как боюсь!
– Что-то раньше я за тобой трусости не замечал.
– Старею, видно.
– Стареешь? Глупости, ты еще у нас ого-го! Молодкасовсем! У тебя еще вся жизнь впереди!
– Будем надеяться.
– Ну это все лирика, давай-ка о деле поговорим.Вечерком навестим нового соседа, но для начала ничего предпринимать не станем.Присмотримся к нему, попробуем разобраться, что за тип. К тому же, если он, недай Господи, и впрямь что-то подозревает…
Хотя что я говорю? Откуда? Короче, сегодня мы просто посидимпо-соседски и все, а там дальше видно будет. Все же это лучше, чем хозяйкаквартиры. Она ведь, черт бы ее взял, дома работает, сценарии свои клепает, а онвряд ли целыми днями дома торчать будет. Холостой мужик, закатится куда-нибудь…И потом… ты случайно не знаешь, как операторы работают? Каждый день или как?
– А черт их знает… Вот сегодня вечерком и спросишь.
Умаров между тем осматривался в чужой квартире. "Ох, ипопутал Женьку бес ввязаться в какую-то дикую историю, которая неизвестно чемкончиться может. Мужик-то этот, Василий Аристархович, с виду лоховатый, а насамом деле… А вот жена его, похоже, что-то заподозрила. Ох, как неприязненноона на меня смотрела. Не понравился ей, судя по всему. Надо будет вечеромпопытаться ее обаять, такой враг мне не больно-то нужен. Опасная она дамочка.Еще вколет незаметно что-нибудь такое, отчего мозги набекрень съедут. Нет, сегоднянадо будет держать ухо востро. Черт, одному трудно за всем уследить. А может,позвонить Лильке, секретарше, пусть придет, поможет, последит, чтобы случайноэта дамочка мне чего-нибудь не подсыпала в водку. Да нет, не больно-то Лильканадежная особа в таких делах. Ладно, буду сам соблюдать осторожность. Ведь нетраванут же они меня в первый же день. Хотя… Интересно все-таки, что они тутищут?
Клад, что ли? Нет, вряд ли, в таком случае они бы тут ужевсе стены разломали. А кстати, надо осмотреть все хорошенько. – И Умароввзялся за дело. Через час он пришел к выводу, что в большой комнате под ковромявно вскрывали паркет. И в кухне, как ему показалось, с кафелем что-топроизошло. Две плитки держались буквально на соплях. – Правда, такое бывает,но, судя по всему, хозяйка квартиры не та дама, которая станет терпеть такоебезобразие. Ее, конечно, давно нет в Москве… А интересно бы узнать, что онасобой представляет. То, что ребятишки о ней тепло отзываются, еще ровным счетомничего не значит. В большой комнате на стене висит фотография, красивая женщиналет тридцати пяти смеется, запрокинув голову. Чудесная фотография. Если это иесть Людмила Хворова, то она просто прелесть. Надо будет спросить ребят. И,кстати, она же сценаристка, что-то вроде писательницы. Вот почитать бы, что онапишет, может, и узнаю что-то о ней.
Надо посмотреть, наверняка какие-то произведения тутобнаружатся. Психологический портрет хозяйки дома может очень и очень помочь втаком сложном расследовании. Эх, черт, сроду не обращал внимания насценаристов, вот бы узнать, какие фильмы по ее сценариям поставлены. Кстати,это надо выяснить поскорее, во всяком случае до встречи с соседями, а то можнотак проколоться… Они-то уж наверняка это знают. Ну ничего, времени еще много,позвоню потом Гошке, он, скорее всего, в курсе. Сейчас надо сходить в магазин,а то вечером явятся эти, я же им обещал дальневосточные деликатесы. Что этоможет быть? В первую очередь красная икра и крабы. Куплю три баночки краснойикры, переложу в стеклянную… А можно для большего правдоподобия купитьразвесной икры, а крабы… нет, это дорого, и к тому же вкус у них совсем другой.Я один раз пробовал крабы с Дальнего Востока, не консервированные, это небо иземля. Ладно, как-нибудь выкручусь".
Он оделся и побежал на соседнюю улицу в супермаркет. Когдачерез полчаса он вернулся, то заметил входившую в подъезд белокурую девушку скакими-то испуганными глазами. Она словно смотрела на него и не видела.«Наркоманка, что ли?» – подумал Умаров и тут же забыл о девушке. Но едва онуспел переложить покупки в холодильник, в дверь позвонили. Он на всякий случайглянул в глазок. На площадке стояла давешняя девушка. Он открыл дверь.
– Здравствуйте, – как-то неуверенно проговориладевушка.
– Вы к кому? – полюбопытствовал Умаров.
– К Людмиле Викторовне.
– А Людмила Викторовна в отъезде.
– Значит, она еще не вернулась.
– Нет, вернется недели через две.
– А вы кто?
– Я? Я ее друг, она дала мне ключи, чтобы я тут пожил…
– Можно мне войти? – как-то нервно спросиладевушка и, почти оттолкнув Умарова, вбежала в квартиру.
«Интересно», – подумал он.
– Вы давно здесь? – спросила девушка, стоя вприхожей.
– Сегодня утром приехал, а что?
