‒ Нет. Не боюсь. Наоборот. Жду, когда Айла расскажет правду о своём падении. Ведь тогда вы, наконец, сможете поймать настоящего преступника.
‒ Хм, а скажите мне, тиса Кайс, ‒ начал он задумчивым тоном, ‒ что же такого сказала вам несчастная студентка, когда вы встретились с ней на аллее в вечер покушения?
‒ Я уже говорила дознавателю, ‒ напомнила, вцепившись в край собственного рукава. – Он всё подробно записал.
‒ Но там нет ни слова о том, что Айла называла вас подстилкой лорда Бестерли.
Я вспыхнула от смущения и возмущения.
‒ Она не говорила такого.
‒ А в показаниях её однокурсников это есть. А ещё как минимум трое утверждают, что вы хотели её ударить, но, заметив свидетелей, остановились. И, судя по всему, решили отомстить за оскорбление позже. Заманив её на крышу.
‒ Капитан, ну я же не глупая импульсивная девочка. И прекрасно понимаю, что на оскорбление нужно отвечать словами или не отвечать вообще. Да, меня зацепили её слова. Она не отрицала, что организовала избиение моего пятнадцатилетнего сына. Но даже тогда я сдержалась.
Он одарил меня ироничным взглядом.
‒ Знаете, что я понял, изучив показания её близких друзей, подруг, соседей? – голос капитана звучал спокойно и холодно. ‒ Они все относились к Айле с теплотой и считали её милой интересной девушкой. Она хорошо училась и ни с кем никогда не конфликтовала. А с начала этого учебного года её просто перестали узнавать. И я связываю это именно с вашим появлением.
У меня даже не нашлось слов для ответа. Это же чистый абсурд! Очень хотелось прямо сейчас встать и уйти. Ведь ясно же, что капитан Истер пытается выставить меня виноватой. Он может вывернуть в нужную ему сторону даже незначительную мою оговорку. А я сейчас слишком взвинчена, чтобы продумывать каждое слово.
‒ Капитан, я рассказала на допросе всё, что знала, ‒ проговорила устало. ‒ Добавить мне нечего.
‒ Тиса Кайс, ‒ обратился он ко мне тем же тоном. – Отец леди Морри требует от моего начальства срочно найти виновного в падении его дочери. А моё начальство требует этого от меня. Сейчас именно вы считаетесь главной подозреваемой. Всё мог бы решить допрос с участием менталиста, но, увы, в вашу голову никто из них влезть не сумеет из-за приобретённого иммунитета.
‒ Но существуют же артефакты истины. Есть уйма способов, позволяющих узнать, говорит ли человек правду. Я согласна на использование любого.
‒ И каждый из них можно обойти, ‒ покачал он головой. – У вас был и мотив, и возможность, а вот алиби нет.
‒ А у вас нет ни одного прямого доказательства, ‒ вспомнила я слова лорда Бестерли.
‒ И всё же… тиса Кайс, ‒ он сел прямо, положив локти на стол. – Я подал начальству прошение о вашем аресте. Как раз сейчас оно на подписании. С минуты на минуту вернётся мой секретарь, и мы узнаем решение полковника Феррани.
Эта фамилия прозвучала для меня очень знакомо. А стоило немного поднапрячь память, и она подкинула образ молодого мужчины – рослого, смуглого, пепельного блондина с тёмно-карими глазами и очень тёплой улыбкой. И вместе с этим в сознании появилось имя. Дей. Нет, кажется, полное имя как раз Дейрен. Даже удивительно, что вчера, услышав его, я не придала этому значение.
‒ Ваш начальник ‒ полковник Дейрен Феррани? – спросила я, чувствуя, как душа отзывается приятным теплом.
Капитан нахмурился. Но всё же ответил:
‒ Да.
‒ Скажите, а могу ли я попасть к нему на аудиенцию?
‒ Зачем? – судя по взгляду, его настроение падало всё ниже.
‒ Давно не виделись, ‒ ответила чистую правду. – Дико интересно встретиться с ним.
‒ Боюсь, такая встреча невозможна, ‒ покачал головой капитан.
Но, видимо, само провидение считало иначе. Потому что не минуло и минуты, как вдруг без стука открылась дверь, и в кабинет вошёл Дейрен собственной персоной.
Конечно, он изменился, да ещё как. Сколько лет мы не виделись? Даже представить страшно. Он стал значительно шире в плечах, лицо полностью утратило смазливость. Волосы теперь стриг очень коротко, а глаза казались просто тёмными, без капли теплоты. На нём была чёрная форма стражей, но с соответствующими должности знаками отличий. И в целом Дей производил пугающее впечатление. Но я совсем его не боялась. Этот человек всегда вызывал у меня только теплоту.
Войдя в кабинет, полковник мазнул по мне мимолётным взглядом. Не удостоил ни приветствием, ни вниманием, а сразу направился к капитану.
‒ Здравия желаю, ‒ тут же вскочил из кресла тот, встав по стойке смирно.
‒ Вольно, Истер, ‒ ответил Дей, а его голос прозвучал холодно и ровно.
Потом полковник положил на стол папку и пальцами развернул её к капитану.
‒ Если мы передадим это дело в суд, нам его вернут на доследование за недостаточностью улик. Я могу подписать приказ об аресте подозреваемой, но что это даст?
Капитан бросил раздражённый взгляд в мою сторону, что не укрылось от полковника. Он тоже повернулся, холодно мне кивнул и уже хотел снова сказать что-то своему подчинённому, когда я решила рискнуть.
‒ Здравствуй, Дей.
Теперь он посмотрел на меня куда более внимательно. И чем дольше разглядывал моё лицо, тем более удивлённым становился его вид. Дейрен даже полностью развернулся ко мне, сделал шаг ближе и вдруг остановился, будто не решаясь двигаться дальше.
‒ Бель? – спросил, словно не верил собственным глазам.
Я улыбнулась ему и несколько раз кивнула. А он так и стоял на месте, рассматривая меня со смесью удивления и восхищения. Я ждала, что Дей хоть что-то скажет, но он молчал. И это молчание показалось мне плохим знаком.
‒ Прости, что так фамильярно, ‒ заговорила сама, чуть потупив взор. Затем встала, ведь с полковником точно стоит говорить стоя. – Просто не ожидала, что встречу тебя. Столько лет прошло…
‒ Бель, какая, к демонам, фамильярность?! – выпалил он, продолжая смотреть на меня, как на привидение. – Что ты тут вообще делаешь?
Он бросил вопросительный взгляд на капитана. Тот явно не желал ничего пояснять, но всё-таки был вынужден ответить начальству:
‒ Тиса Изабель Кайс ‒ главная подозреваемая по делу Морри.
Дей хмыкнул, потом забрал со стола папку, которую сам же и принёс, и снова обратился ко мне:
‒ Идём, Бель, продолжим разговор у меня.
И я с радостью пошла за ним. Несмотря на то что с нашего знакомства прошло много лет, у меня не было ни малейшего сомнения, что Дей точно разберётся во всём по справедливости.
