Дженни подняла голову и прищурилась, наблюдая за камерой слежения, находившейся под потолком.
– Как ты можешь быть полезен? И с какой стати ты вдруг будешь мне помогать? Подожди-ка, тебя перепрограммировали что ли?
– Может быть. Ну ладно, да. И теперь ты мне нравишься.
– Не ври, – простонала Дженни.
– Правда, правда. Теперь моя программа утверждает, что ты мне нравишься. В моих интересах помочь тебе, поскольку ты нравишься мистеру Стивенсону. И это не зависит ни от какой программы.
– Правда? – легкая дрожь пробежала по телу Дженни. Потом она вспомнила, что Питер был создателем Рея. Она подозревала, что босс питает к ней теплые чувства, но все же ей было крайне приятно услышать эту весть от кого-то другого. Даже если это был и зануда Рей.
– Да, правда. И это очень заметно, потому что он, как и я, вообще не любит никого. За исключением Чарли. Что еще раз показывает, насколько странным стал вкус мистера Стивенсона. И все же, давай откинем все личное и остановимся на том, что я лучше всех смогу тебе помочь, просто потому, что я ориентируюсь в ситуации.
Это было именно так.
Дженни еще не успела договориться о плане действий со своим новым помощником, как раздался звонок в дверь… громкий и зловещий. Казалось, что звук эхом раскатился по всему дому, прямо как в фильмах Хичкока. Дженни окаменела от ужаса.
– Дорогой, ты уже дома! Как я соскучилась! Как гольф? О, Боже мой, кого я вижу? Мама, папа! Вы так хорошо выглядите. Проходите, проходите все. Дорогой, ты представил себя и Чарли моим родителям? Я так взволнована. О, подождите. Я все поняла. Ах ты, шутник! Мне удалось раскусить тебя. Это ты все подстроил, правда? Ты выслал билеты моим родителям, чтобы сделать мне сюрприз. Ведь так?
– Ах, вот кто они такие. Я совершенно точно не…
– О, милый не будь таким скромным. Вы с Чарли поехали в аэропорт, чтобы забрать их, угадала? Вот, где вы пропадали весь день, да?
– Нет. Я играл в гольф. Что здесь происходит?
– Дорогой, давай сначала устроим маму и папу, а потом поговорим обо всем. Как ты думаешь, в какую спальню мы можем их поселить? Или в домике для гостей им будет лучше?
– Могу я предложить?
Мама Дженни подпрыгнула от неожиданности.
– Кто это сказал?
– Не волнуйся, мама. Это электронный дворецкий. Что-то вроде говорящего робота. Его изобрел Питер. Видишь, какой умный у меня муж!
– Муж? Какой муж?
– О, Питер, какой ты смешной. Давайте я отвечу Рею, – обращаясь ко всем, сказала Дженни. – Рей, что ты хотел сказать?
– Я хотел предложить спальню в западном крыле, миссис Стивенсон…
– Нет, никакой…
– Не сейчас, Питер. Это уже не смешно. Папа, мама, правда, он милый? Как вы хорошо выглядите! Как здорово увидеть вас! Вы привезли ребят?
– Нет. Они остались дома. Тетя Синди осталась присмотреть за ними. Сейчас экзамены в школе, помнишь? А где этот Рей?
– Он нигде, папа. И в то же время как бы везде. Это гениальная система внутренней связи. Правда, Рей?
– Да, миссис Стивенсон.
– Ладно, черт бы вас побрал, в последний раз…
– Может быть, мистер Стивенсон, – вклинился Рей, – вы хотите поговорить с миссис Стивенсон наедине? Я буду очень рад, не без помощи Чарли, показать мистеру и миссис Гоулсон их комнату. Чарли, ты не будешь против?
– Рей, ты что, совсем из ума выжил?
– Нет, Чарли. А ты? Наверное, опять развлекался, делая себе трепанацию черепа, а?
– Что ты сказал? Маленький…
– Все, хватит! – Похоже, Питер достаточно всего услышал. Он резко схватил Дженни за руку, холодно улыбнувшись. – Могу я с тобой поговорить наедине? Миссис Стивенсон, не так ли?
– Конечно, дорогой, – пролепетала Дженни. – Но мне так не хочется быть невежливой по отношению к родителям.
– Я уверен, что Чарли и Рей смогут помочь им и покажут комнату. Как ты думаешь? – произнес Питер сквозь стиснутые зубы, что ясно давало понять, в каком он был настроении.
Дженни, зажатая мертвой хваткой, смотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Конечно, дорогой. Как скажешь, – проговорила она. – Чарли, будь добр, проводи моих маму с отцом.
Питер наблюдал за тем, как Чарли отдал ей честь.
– Все, что прикажете… миссис Стивенсон. – Телохранитель посмотрел на Питера и пожал плечами, показывая, что сам ничего не понимает. После чего повернулся к пожилой паре, которая все это время ошарашенно оглядывалась вокруг себя. – Прошу за мной, мистер и миссис Гоулсон. В Западное крыло.
– А ты большой парень, Чарли! – сказал отец Дженни, направляясь вслед за ним.
Как только вся компания проследовала через холл, к спальням для гостей, Питер все внимание перенес на Дженни.
Она невесело улыбнулась.
– Я постараюсь все объяснить.
– Как ни странно я об этом догадывался.
– Короче, это мои родители, и они думают, что мы женаты.
Питер резко отпустил ее руку, как будто мисс Гоулсон была заражена страшным вирусом, который мог мгновенно передаться ему самому.
– Это ничего не объясняет, Дженни. Попробуй еще раз. Но начни с того момента, почему даже Рей называет тебя миссис Стивенсон.
– И Чарли тоже, – добавила она. Против этого Питер ничего не мог сказать.
– Да, я слышал. Но сейчас к делу. Ты думаешь, что ты миссис Стивенсон, потому что…
– Потому что мои родители так думают, – пробормотала она.
– Понятно, – ответил Питер, хотя ничего ему не было понятно. Он скрестил руки на груди. – Ладно, а почему они думают, что ты миссис Стивенсон?
– Потому что я им сказала об этом. – Питер кивнул.
– Хорошо. А ты им это сказала, потому что…
– Потому что моего отца уволили с работы. – Хмурясь, босс внимательно посмотрел на Дженни.
– Что ж, мне очень жаль. Но как это связано с женитьбой? Понимаешь, Дженни, я не улавливаю никакой логики в твоих отрывочных объяснениях. Ты должна помочь мне.
– Что ж, – произнесла Дженни, убирая за ухо прядь вьющихся волос, – вы будете смеяться.
– Разве?
– Совершенно точно. Но я должна признаться, что вы могли избежать всего этого, уехав в Лондон, собственно, как и собирались.
Питер попытался понять сказанное.
– Значит, во всем этом моя вина? – Дженни кивнула.
– В какой-то степени. Поскольку, если бы вы уехали, то мне не пришлось бы объяснять моим родителям, что моя история была выдумкой. Однако вы не уехали, и сейчас я должна рассказать им всю правду, чем очень их расстрою. Понимаете? – Дженни пристально посмотрела на него, ожидая чего-то. Только Питер не мог понять, чего же она ждала. – И не просите меня рассказывать о деньгах, потому что мы окончательно запутаемся, – пробормотала Дженни.
