— Наверное, очень изменилась… — предположила она. — Я ведь не видела ее лет тридцать, а то и больше, пожалуй.
— Мам, это здорово! — заинтересовался Бернар. — Столько лет! Вам обязательно нужно встретиться. Как в кино! Тридцать лет спустя! Тридцать лет!
— Я обязательно загляну к Мадо. Как-нибудь. Когда поеду туда за квартплатой.
— Зачем тянуть, Эдит? — улыбнулась я и посмотрела на часы. — Сейчас начало девятого. Мадлен должна в девять часов менять Мари, но она всегда приходит пораньше. А мне как раз пора кормить девчонок. Мишель посидит здесь, а ты проводишь меня вместо него, заодно и возобновишь знакомство. Я уверена, Мадо искренне обрадуется тебе.
Эдит растерянно обводила всех глазами.
— Правда, мам, — сказал Бернар. — Иди, так даже интереснее. Потом расскажешь.
— Только незачем дамам бегать пешком по холоду, — заметил Мишель, поднимаясь из-за стола. — Отвезу вас обеих на машине.
— Мишель, до нашего дома меньше квартала, я в шубе, не замерзну, а ты выпил, — возразила я.
— Мы поедем со скоростью десять миль в час, дорогая. Клянусь! Селестен, Бернар, не скучайте тут с мсье Валанси. Мы — быстро. Идемте, Полин, Эдит.
Когда мы усаживались в «BMW», я все-таки улучила момент и шепнула подруге:
— Все идет так, как я задумала. Мишель уже едва выносит свою пассию! Да и та шарахается от одного его вида. Еще чуть-чуть, и она навсегда исчезнет из нашей жизни.
Эдит повела бровями и выразительно вздохнула.
— Но, если честно, мне самой жаль расставаться с такой первоклассной няней, — призналась я. — Да и человек она, в общем-то, милый.
— Ну-ну, — тихо сказала Эдит. — Милый и смешной, — добавила она уже в полный голос, потому что в этот момент мой муж, обогнув машину и открыв переднюю дверцу, сел за руль.
— Это вы обо мне сплетничаете, очаровательные дамы? — спросил Мишель, кокетливо улыбнувшись нам в зеркало заднего обзора. Я прекрасно чувствовала, как он нервничает и изо всех сил старается контролировать ситуацию.
— О Мадлен, — ответила я. — Я считаю ее милым и смешным человеком.
— Конечно, — с деланной обидой произнесла Эдит. — Твоя жена завела себе новую подругу и расхваливает теперь ее на все корки. Милая и смешная, не то что я!..
— …Занудная искусствоведка, которая собралась замуж за первого встречного звездочета, — в тон Эдит закончил фразу Мишель.
— А, по-моему, Бернар нашел себе замечательного папочку, — возразила я. — Они даже внешне похожи.
— Похожи, — согласилась Эдит.
Мишель промолчал.
Мадлен как раз переобувалась в прихожей из уличных сапог в тапочки. Она так и замерла на одной ноге, когда мы все втроем вошли с улицы. Естественно, она разахалась и разохалась при виде «полузабытой» подруги детства. Эдит тоже не отставала. Кстати сказать, надо отдать должное обеим: они совершенно убедили Мишеля в том, что не виделись тридцать три года. Я, пожалуй, и сама бы поверила в искреннюю радость их встречи, если бы не знала всей подноготной.
Мишель тут же предложил отметить это дело, поинтересовавшись, что предпочтут дамы: божоле или мартини? Честно говоря, после счетов из клиники, мебельного магазина за обстановку для детской, от строительной конторы за ремонт, а также состоявшихся и предстоящих расчетов с нянями и мадам Сифиз я удивилась такому выбору в баре Мишеля.
Дамы оказались патриотками и предпочли по глоточку божоле. Пока Мишель расставлял бокалы на столике в гостиной и открывал бутылку, я спросила Мадлен:
— Мари еще не ушла?
— Нет, конечно. Она в детской. Что вы, Полин, разве мы оставили бы малышек одних?
— Замечательно, — сказала я. — В таком случае поболтайте тут вдвоем, вспомните детство, а мы с Мари и Мишелем покормим девочек. Пойдем, дорогой, ты поможешь мне.
— Не скучайте, дамы! — Мишель с лукавым видом кивнул на божоле, подал мне руку и так торжественно повел к лестнице на второй этаж, словно должен был представить меня по меньшей мере английской королеве.
За прошедшую неделю у нас уже появился некоторый опыт: с кормежкой мы справились на этот раз просто в рекордные сроки. Сытенькие девчушки дремали: Жюльет на коленях у меня, Мадлен — у Мари и Эдит — у Мишеля. Между прочим, он до сих пор не умеет их различать. Хотя, Мари, кажется, тоже, но скрывает это достаточно ловко.
— Мадам, — прошептала Мари, укладывая отрыгнувшую Мадлен в кроватку. — В упаковке осталось только два подгузника. А вдруг понадобятся ночью?
— Так откроем новую упаковку, — удивился Мишель, — какая проблема?
— Это последняя, мсье. — Мари забрала у него Эдит и вытерла ей ротик.
— Как это, последняя? Полин, ты, что, решила экономить на подгузниках?
— Тихо, тихо, дорогой. Подгузников полно. В стенном шкафу в гардеробной. Забыл? Ты сам покупал десять упаковок. Потом матушка Анжели привезла еще три. И мадам Сифиз купила вчера две на всякий случай. Я скажу Мадо, она найдет.
— Я сам принесу. — Мишель резко поднялся со стула.
— Посиди. К чему такая спешка? Мы же только что их всех переодели. Понадобятся, Мадо сходит за ними в гардеробную.
— Да? А девочки будут тут одни? — Он направился к двери.
— Мишель, они еще не сбегают по ночам на танцы!
— Я схожу, мсье, — подхватилась Мари.
— Нет, я сам. Не хватало только беспорядка в гардеробной!
— Но я очень аккуратно, мсье…
Мне пришлось сделать Мари знак глазами, мол, пусть идет, если уж так хочет.
Глава 12, в которой Мишель понял, что сорвался
Мишель прекрасно понимал, что повел себя совершенно глупо, сорвавшись из-за каких-то подгузников. Но ведь это же невозможно терпеть! Он прошествовал по коридору к галерее. Галерея огибала гостиную и одной лестницей спускалась в нее, а другой — в кухню.
О чем там судачат эти кумушки? Ну какого рожна он начал расхваливать в ресторане Мадлен! Кто тянул его за язык? Ведь еще чуть-чуть и он бы вышвырнул эту кретинку из своего дома. Это же надо иметь такую наглость, влезть в его дом, втереться в доверие к его доброй кроткой жене! К его сыну! Нет, восторженной дуре Мадо не додуматься до такого. Это проделки Эдит! Все подстроила она! Мерзкое, мстительное, злобное существо! Конечно, в какой-то степени виноват и он сам, знал же, что Мадо живет в том же доме…
Из гостиной долетали обрывки фраз. Мишель замер на повороте лестницы и прислушался.
— Ах, как я рада за тебя, Диди! Ты выходишь замуж! Белая фата, букет, подружки в голубом! Или подружки будут в розовом? Кажется, ты всегда любила розовое?
— Какая фата, Мадо? Какие подружки? Мне почти сорок! Мы просто оформим документы в мэрии. Я бы и этого не стала делать, но Бернар хочет, чтобы Макс усыновил его. Они очень привязаны друг к другу.
