напрасен.
– Дорогая моя, люди не меняются. Этот человек уже принес в твою жизнь горе, а теперь ты открываешь двери большой беде!
– Оставьте все меня в покое, он все же отец Алекса и Даньки! Это моя жизнь!
Детям она сказала, что приехал дальний родственник их России, и завтра придет к ним в гости. Дети, игравшие с няней в настольную игру, были увлечены, и только согласно кивнули головой.
Вечером Дэн ждал охранников Ксении, но никто не пришел. На следующий день он дергался с утра, а к выезду был готов за два часа. С пяти часов он сидел в холле, не отводя глаз с двери коридора, откуда должна была появится Оксана. Потому не заметил, как к нему подошли двое.
– Сеньор Нейман? – голос вернул его к реальности.
– Да, это я. Что вы хотели?
– Мы охрана госпожи Вальдес. Если вы хотите попасть в дом, предъявите к осмотру машину, и все личные вещи. Так же мы будем вынуждены вас обыскать.
– Машина здесь на стоянке. Пойдемте. А что значит обыскать меня?
– Полный личный досмотр. Это условие обязательное, требование босса. Если вы против, мы вас не допустим в дом сеньоры.
– Я могу узнать имя босса?
– Это закрытая информация. Любое несоблюдение требований приведет к отказу в посещении.
После досмотра Дэну оставили небольшую упаковку печенья, и две маленькие игрушки. Все остальное пришлось унести в номер. Машину проверили досконально, потом так же тщательно его карманы. Швейцарский нож в бардачке сочли оружием и велели убрать. Выбросить было жаль, Дэн оставил временно его у администратора. Наконец унизительная процедура была закончена, появилась Ксения, ровно поздоровалась и прошла мимо, к своей машине. Дэн выехал следом, едва удерживая руль внезапно взмокшими руками. Охрана поехала за ним.
И вот, наконец-то, они вошли в дом. Ксения остановилась у входа и крикнула:
– Дети, я дома! – в ответ раздался вопль и по лестнице дробно застучали детские ножки. Они добежали до матери, и тут увидели постороннего человека, пошли чинно и перестали кричать.
– Дети, это дядя Дэн, наш дальний родственник из России, он хочет познакомиться с вами.
Дети прилипли к матери, и сверлили его своими темными глазами, потом мальчик, который видимо все-же был посмелее, сказал:
– Добрый день, меня зовут Алехандро Антонио. Можно говорить Саша, это по-русски, да мама? Или Алекс.
– Ну, а ты, принцесса? – Дэн опустился на колени, протягивая девочке мягкую игрушку – какого-то жуткого рогатого розового пони. – Как зовут тебя?
– Даниэла. Я ж тебе говорила, ты был тогда на пляже! – Маленькая вредина не взяла игрушку, спряталась за мамой.
– Хорошо, идемте ужинать, и пить чай. Мария Петровна! – Нянька выглянула из столовой. – Я заказывала доставку из ресторана, все привезли?
– Да, Миланочка, все уже на столе, я накрыла. Прошу всех к столу.
– Пригласи Ника, пожалуйста. А вы все мойте руки, и покажите дяде Дэну. – Важный от порученного дела Алекс, махнул рукой в сторону белой двери:
– Прошу вас, дядя Дэн, это сюда.
Даниэла шла сзади молча, Дэн вымыл руки, Алекс подал ему полотенце. Потом они сосредоточенно вдвоем мыли руки в одной раковине, тщательно вытирали. Такие большие и самостоятельные! Сколько он потерял, сколько он не видел! Ник не спустился к ужину. Ксении было даже легче от этого, хоть и немного жаль.
За столом Дэн расспрашивал детей об их садике, что они любят, и не мог оторвать глаз, как серьезно и старательно они орудовали ножом и вилкой. Потом Данька, все-таки сказала:
– Мам, а почему дядя такой глупый? Ничего не знает, и только все спрашивает и спрашивает.
– Селеста! Нельзя так о взрослых! Дядя хочет узнать вас поближе.
– Зачем? У него что, нету своих девочков и мальчиков? – Наивный ребенок всегда говорил, что думает.
– Нет, Данечка, у меня нет других девочек и мальчиков, поэтому я хочу стать вашим дядей, родным, понимаешь? – Дэн пытался с улыбкой ответить на выпад ребенка, но получилось плохо, и горечь в своих словах слышал явно.
– Я Даниэла, или Селеста, ты не моя мама, нельзя меня так называть! А почему ты не заведешь себе детей, у тебя же есть жена, я ее видела там! – Дочка махнула головой куда-то туда, имея в виду пляж.
Дэн не знал, что сказать. Настолько неожиданным был выпад девочки. Он видел, как Алекс толкнул ее локтем, но девочка насупила брови и упрямо сложила ручки на груди, демонстрируя, что ушла в отказ.
– Наверное, кто-то не хочет десерт, а сегодня мороженое с фруктами. – Глядя в окно, между делом сказала Ксения.
– Нет, мамочка, мы хотим. Мы так больше не будем, правда Алекс? – Хитренькая малышка сразу забыла обиды.
После ужина Дэн пошел с детьми в игровую, Ксения провела его по дому. Дом впечатлял, легкий, светлый, просторный. Имитация под старину, но на самом деле современный и удобный. Он был поражен количеством картин, портретом Ксении на первом этаже, фотографиями на лестнице, отовсюду на него смотрели Ксения и дети.
Увидев его недоумение и восторг, женщина открыла дверь рядом с игровой – все стены были завешаны работами, явно талантливого человека. На центральной, где Ксения в профиль сидит у большого окна беременной, он узнал известный снимок:
– Я же видел этот снимок в журнале! Он выиграл какой-то конкурс! Неужели это ты? – Теперь он явно узнавал свою Оксану, еще ту, давнюю.
– Это работы моего мужа, Игнасио Вальдеса. Он художник, пишет картины и фотографирует. Это самая известная его работа, но вообще-то, он неоднократно выставлялся в выставочных залах Америки, Франции, ну и здесь, конечно.
– Да, это наш паппи Игнат, вот его портрет! А это – паппи Макс, а это паппи Ник. Мы ездили тогда в Диснейленд! У нас с Алексом целых три папы! Мы их всех любим! – Это прибежала неугомонная Даниэла, и стала показывать фото, где все были с красными шариками на носу и воздушными шарами на палочках в виде животных.
Через полчаса дети свободно щебетали с Дэном, как со старым знакомым. Он играл с ними в машинки, пил чай «понарошку» с куклами, был волком из сказки, и возил царевича. Время пролетело незаметно, в девять Ксения сказала, что детям пора мыться и спать, а Дэну пора уходить.
Дети вприпрыжку убежали с няней, Ксения пошла провожать Дэна. Его сердце пело от радости и сжималось от горя, а вдруг и правда, только через месяц он сможет увидеть детей?
– Когда я могу прийти? – Тихо задал жгучий вопрос.
– Ты же скоро уедешь в Россию, и приезжать не сможешь? Приходи послезавтра, детям
