Звоню домой, предупредить управляющего, чтобы персонал не мельтешил. Получаю подтверждение и заверения, что всё будет исполнено в лучшем виде. Так и будет, своих людей я выбираю сам. Проколов не бывает.
Зато у Регины похоже полная свобода… Глаша… под видом того, что нужно позаботиться о кошке, вовсю прохаживается по кухне, «незаметно» меня разглядывая. Обычная женщина, примерно моего возраста, то есть и возраста Регины. Может, что-то личное? Опять «близкий» человек? Другого она скорее всего бы и не подпустила, но смущает, что этих «близких» набирается приличное количество… И следить за всеми при её графике… А время на личное?.. Хм… личное сейчас это я! Без вариантов и «нужно делиться».
— Глаша, вы что-то хотели? — мой висок начинает дымится от её взгляда.
Нервно вздрагивает.
— Б-богдан Александрович, а вы что поженились?
Ну, нихрена себе вопросы от наемного работника.
— Глаша, а вам не кажется, что вы совершенно не соблюдаете правила субординации? — обрушиваю на неё лавину своего негодования.
— Это мой дом и мои правила! — рубленный и жёсткий ответ Регины из дверей. — Глаша, — ту моментально сдувает с «места преступления».
Взгляд и всё, что я так усиленно глушил последние полчаса, вернулось всю прежнее состояние.
Мягкое струящееся платье какого-то кофейного оттенка, распущенные волосы огненными языками ласкающие её плечи и грудь, ножки в изящных полусапожках. Она опять другая, но от этого ещё более…
— Регин, — встаю, чувствуя себя не в своей тарелке. Я и так не любитель всего этого походного, а сейчас рядом с ней выгляжу как лесник-отшельник.
Отступает на шаг и так же холодно повторяет:
— Пообещай, что с моими людьми ты никогда не будешь разговаривать в подобном тоне!
Сатина, ты дождешься, что я просто запру тебя у себя и не будет никаких твоих людей. Только я.
— Хорошо.
— Что?
— В подобном тоне. Но тебе не кажется…
Перебивает.
— Ты видишь её в первый раз. И каким бы некорректным не был вопрос, это не повод лить из себя…
— Знаешь, Регина… Я все же оставлю за собой право решать, когда и что я буду делать. Но я тебя услышал.
Горькая усмешка. Ей совсем не идёт. Улыбка была бы в миллион раз лучше. А еще лучше прямо у меня в объятьях. Или… Ну, что за хрень с этими побочными раздражителями! Нам же так хорошо вдвоём.
Делаю попытку приблизиться. Предупреждающе выставленная вперёд рука.
Бл. ть! Да сколько можно!
Смотрит на меня без намека на испуг. Обычно, когда мои эмоции достигают такого накала, это заметно невооруженным взглядом. Уже привыкла?
— Ты готова? — не позволяю ей отвести взгляд.
Пауза. Ну же, детка, доведи меня окончательно.
Удивляет.
— Да, но мне нужна ещё пара минут, — голос вновь окрашивается теплыми красками.
— Зачем? — считаю вопрос более чем закономерным, учитывая, как нас тут штормит, через две минуты всё может координально измениться.
Вспышка светло-голубых глаз, улыбка, не оставляющая никаких сомнений, что ответа я так и не дождусь.
— Я сейчас.
Нет.
Несколько секунд и я запускаю пальцы в жидкую медь её шелковых прядей — гладкие, прохладные. Дотрагиваюсь до затылка, удерживая и одновременно поглаживая. Вторая рука, надежно прижатая к спине Регины, не оставляет ей и шанса на освобождение. Рывок… и она расслабляется. Более того, поднимает руки, обнимая меня.
Минута. Две. Три. Ощущение абсолютной гармонии. Не верю сам себе, кажется, впервые в жизни, делая вдох во весь объём своих легких. Нет. Подобное ощущение уже было… Там дома… да, точно когда приехал смотреть участок на продажу…
Продолжаю нежно ласкать затылок, решая как действовать дальше.
— Богдан… ты же не сможешь держать меня вечно, — опять ни тени раздражения или недовольства.
— Почему нет?
Напрягает шею, отталкивая мою руку назад и глядя мне прямо в глаза.
— Потому что у тебя своя жизнь… и мне, если честно, не понятно твоё желание игнорировать мою или пытаться на неё влиять.
— А что плохого в том, если я заберу тебя в свою? У меня тебе будет хорошо.
— Герасимов, — глаза сужаются, превращаясь в тонкие щелочки, — я не послала тебя ещё только из-за… твоих идеальных губ, — демонстративно облизывается, — и всё тех же… невест.
— К черту невест! — вырывается у меня… уже в печёнках.
— Ну, тогда вообще только губы, — оценивающе разглядывает нижнюю часть моего лица. — Или не стои…
— Хватит… Пожалуйста, — очередной путь в никуда.
— Да пожалуйста! Но так будет всегда, когда своё ты будешь ставить выше моего.
Упрямая… рыжая… ведьма…
— Мне нужно точно знать продлила ли Юля контракт, — произносит это прижавшись щекой к моей груди.
На автомате обнимаю её ещё крепче.
— Я могу чем-то помочь?
Попробуем так.
— Семья Бениты… Где они ведут дела в Южной Америке кроме Мексики?
Сатина… ты…
— Ты хотела спросить, где ведёт дела Мигель?
— Он в том числе. Он же семья?
Кровь в висках начинает пульсировать сильнее. Дома, милая, мы вообще не будем говорить.
— Тебя интересует какая-то конкретная страна?
— Нет, она в мобильной группе. Мне нужно знать, из какой конкретно точки её можно будет забрать.
— Не думаю, что Мигель настолько подкован.
— Не поинтересуешься, не узнаешь. Только так и выстраиваются связи.
— А чем ты собираешься расплачиваться за подобную услугу? — вновь завожусь я.
— Я могу ответить, но сразу предупреждаю, ответ тебе не понравится.
— Звони. Сколько можно ждать! Если помощь действительно понадобится, уверен, Мигель поспособствует, — отпускаю её, отступая на шаг назад.
Хмурит брови, сразу же быстро набирая номер и удаляясь в гостиную, плотно прикрывая за собой дверь.
Необходимость сбросить напряжение сигналит красными вспышками и истошным воем сирены. А может быть на хер? Домой одному? И моментально грудную клетку сковывает жёстким панцирем тоски…
Нет! Только вместе!
Ожидание растягивается до десяти минут, когда она, наконец, возвращается. По лицу заметно, что ситуация скверная.
— Контракт официальный, — щелкает пальцами, стараясь успокоиться, — а Егор уехал на праздники и будет доступен только второго, — недовольно поджимает губы.
