— Они у меня всегда холодные. Особенно, — запнулась, и будто сказала то, что не должен был знать я. — Неважно.
Не даю ей возможности отвести глаза. Мне хватает секунды, чтобы решиться поцеловать её.
Рывком запускаю пальцы в её волосы, собирая и сжимая длинные густые волосы в кулак на затылке. Дергаю на себя и накрываю её рот под девичье тихое «ох»!
Тихо вскрикнув, Яна приоткрывает рот, чем я сразу воспользовался, жадно проникая языком в рот. Мне нравилось целовать её так же, как владеть её телом. Слышать её стоны и чувствовать тонкие, длинные пальчики на своем теле. Особенно на члене, когда буду брать её. А в том, что у нас будет секс, много, как никогда раньше в моей жизни, особенно последние десять лет, не сомневался.
Нехотя, но пришлось отстраниться от неё, когда понял, что ей не хватает воздуха. Я нагло крал у неё воздух. Украл этот миг и присвоил себе.
— Кажется, мы решили поговорить, — смущенно проговорила, собираясь отвернуться от меня, но я не позволил.
Рывком дернул её к себе и уперся своим лбом в её, заглядывая в глаза.
— Трудно думать о другом, когда ты стоишь так близко. Чертовски близко, Яна! — эти слова буквально простонал в её рот. – Дай мне минуту, чтобы член перестал реагировать на тебя так сильно, — прохрипел.
Каменный стояк больно упирался в шов трусов. Все, что я хотел, это оказаться в Яне. В узкой, тугой киске Яны. Чтобы стенки её влагалища стискивали мой член.
— Давай расположимся на диване, — сказал, как только смог нормально говорить.
И не дав Яне и слова вставить, подхватил за талию, и в несколько шагов пересек расстояние до дивана. Усадил её к себе на колени. Лучше было сесть подальше от неё, чтобы не поддаться соблазну взять её, но не сделал этого.
Мой каменный член уткнулся ей в бедро, отчего Яна ещё больше покраснела. Хотя куда ещё!
— Что ты хочешь узнать? — я видел, как Яна сдерживалась от вопросов, которые её интересовали. — Ты же хочешь что-то спросить, валяй.
— В тот день, в ресторане дядя говорил, — она закусила губы, она волновалась — об этом можно было судить по выступившему на лбу поту, — что вы купили меня. Если я была свободной с самого начала, так зачем всё это? Эти… ваши игры. Я ничего не понимаю, — под конец её речи голос уже звучал не так уверенно, как она старалась выглядеть.
Сейчас на моих коленях сидела не сильная девушка, которая пыталась выжить любым доступным способом, а хрупкая и беззащитная, которая, оказавшись в трудном положении, не знает, что делать.
Я тяжело вздохнул. Понимал, что придется раскрыть правду, а также свои карты, чтобы не напугать её в будущем. Яна и так натерпелась в этой жизни.
— Твой отец знал, что из себя представляет твой дядя, поэтому мы заранее распланировали все это. Только мы не учли одного: Лаврентий начал действовать намного раньше, чем мы думали, и что я окажусь на зоне. К тому же в то время он имел поддержку врага твоего отца. В последний момент нам удалось провернуть финт с завещанием. Иначе был риск, что от тебя избавятся сразу после похорон. А этого допустить было нельзя. Пока я отбывал свой срок, мои люди следили за тобой. Я планировал выйти через несколько лет, план был прост, — хмыкнул я, вспоминая прошлое. Когда я думал, что этот ад скоро закончится.
— Но ваше освобождение затянулось на целых десять лет, — будто читая мои мысли, закончила она, с грустью смотря на меня. Там не было жалости, только сожаление и грусть. А также обожание и нежность.
Я медленно кивнул. Накрыл её затылок большой ладонью, привлекая её к себе на грудь и вдыхая запах её волос. Понимал, мне нужно ещё продолжать.
— На зоне я обзавелся связами. Человек, с которым я с первого дня не смог ужиться в одной камере, смог стать для меня наставником, многому научил. Помог мне выйти из тюрьмы. Из того ада, в котором я жил десять лет. И только наставления твоего отца заботиться о тебе, не давали мне свихнуться.
— А как же оружие, которое я принесла в полицию?
— Это стало решающим. Ты молодец, не побоялась своего дяди, — Яна слушала меня не перебивая. — Лаврентий каким-то образом понял, что мы обвели его вокруг пальца с завещанием. И что ты настоящая и единственная наследница огромного состоянии твоего отца. Весь его бизнес — офис, рестораны, клубы и казино — всё это по праву принадлежит тебе. И никому больше! Не твоему дяде, не твоей двоюродной стерве сестре. Только тебе! Поэтому этот гад собирался выдать тебя замуж за своего компаньона — Капитона! — процедил сквозь зубы, вспоминая, как потом мне пришлось исправлять всё это дерьмо.
Яна отстранилась от меня и взглянула в мои глаза. Она нахмурилась, поджала губы.
— Капитон ведь не его компаньон, а его верный пёс! — воскликнула, словно объясняла мне таблицу умножения.
Я усмехнулся и, коротко поцеловав в губы, вернул её голову к себе на грудь.
— С недавних пор они — компаньоны. Кстати, что тебе сказал Капитон, когда я застал вас вместе?
Яна вздохнула. Положила руку мне на плечо, медленно растирая его.
— Я не хочу говорить об этом. Простите, но он говорил такие ужасные вещи, мне не хочется вспоминать об этом!
Я сжал кулаки и крепко обнял сидевшую на моих коленях Яну.
— Хорошо, больше не буду спрашивать. Но ты должна обещать, что больше никогда не будешь встречаться с ним. Ни с кем из окружения твоего дяди! — выплюнул и заставил Яну дать мне обещание.
Глава 21
Андрей
— Что это?
Яна не спешит взять в руки коробку, непонимающе смотрит на меня и хмурится. Осторожно опускаю коробку на её колени и выпрямляюсь, скрываю руки в карманах брюк.
— Я хочу позвать тебя на ужин. Прошу встретить со мной Новый год, — глаза Яны расширяются, в их уголках появляются слезы.
Опустившись перед ней на колени, стер большим пальцем слезы.
— Я хочу, чтобы ты знала, это никак не связано с долгами твоего дяди. Те пять миллионов никак не касаются наших отношений. Я не хочу, чтобы в твоей светленькой голове даже мелькнула мысль, что я с тобой только из-за денег.
— А разве это не так? Вы… всё это… — запинается, пытается отвести глаза.
Полусонная, с лохматыми волосами, черными кругами под глазами и слезами она сейчас была так рассеянна, что мое сердце сжалось при виде этой картины.
— Да и после вчерашней ночи, — тихо сказала она, но я услышал, заметил, как её щеки окрасил румянец. — Это всё так запутанно, — тихо вздохнула и закрыла лицо руками, отворачиваясь от меня.
Я видел, как Яне непросто привыкать к новым обстоятельствам. Как её съедает сомнение.
— Ты нравишься мне, как женщина, Яна, — не стал лукавить и скрывать правду. Яна убрала руку и посмотрела на меня, выдавив вымученную улыбку. — И я хочу тебя защитить, узнать тебя поближе. Что ты любишь, что предпочитаешь, какой твой любимый цвет, какую еду любишь. Признаюсь, я не пай-мальчик, возможно, не хороший и не добрый дядя, а взрослый мужчина со своими требованиями. Я нормальный мужик, который хочет секса, Яна. И как вчера сказал, жуткий собственник. Особенно это касается женщин. И я хочу тебя, как мужчина желает обладать женщиной.
