Он пожал плечами, будто ее замечание ничего не значило. Просто слова. Но по-прежнему не спускал с нее внимательных глаз. И это лишило ее последних сил.
– Наверно, думал я, тебя ударило сильнее, чем ты предполагала. И ты решила, что самое лучшее уйти из компании, сойти с моей орбиты. Но в этом тоже нет смысла. Потому что, работая в одной компании, мы можем не встречаться несколько лет. Разве не так? Это было бы трудно, если бы наши кабинеты находились в одном здании, под одной крышей, но это не так. – Он наклонился вперед. Его могучая энергия обхватывала ее, будто клещами.
– Не знаю, куда это заведет нас! – Джессика вскочила с софы. Началась паника. – Какие бы ни были у меня причины ухода, тебя они не касаются!
– Сядь, – с убийственным спокойствием произнес он. – Быстро! – Команда рассекла воздух, словно кнут. Она опустилась в кресло. Сердце понеслось вскачь. – Я хочу что-то сказать. И если я не прав, то уйду, и это будет последний раз, что ты меня видишь. Но я продумал все варианты. И причина, по которой ты написала заявление, мне совершенно ясна.
У Джессики пересохло во рту, она с трудом перевела дыхание.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – храбро начала она. – И по-моему, тебе пора оставить меня в покое. Я ухожу из компании, и этим все сказано. Ты не можешь силой вытянуть из меня объяснения. И ты не можешь силой заставить меня работать на тебя.
– Ты беременна?
Вопрос прозвучал как утверждение. Кровь бросилась в голову с силой приливной волны. Она не могла думать, не могла говорить. Слишком громко стучала в ушах барабанная дробь. И даже ее потрясенное молчание подтверждало верность его слов.
Ей надо бы ринуться в атаку, плакать, смеяться, отрицая его догадку. Надо бы что-то делать, а не сидеть в молчании.
– Это нелепо. – Голос прозвучал прерывисто и чуть громче шепота. Руки, лежавшие на коленях, так тряслись, что ей пришлось на них сесть.
– Почему вместо того, чтобы сберечь нам сорок минут, потраченных на пустую перебранку, ты сразу не призналась? Ты уходишь потому, что носишь моего ребенка. – Бруно провел пальцами по волосам и встал, будто слова добавили ему столько энергии, что захотелось подвигаться.
Он принялся вышагивать по комнате, а она следила за ним.
– Ты собиралась рассказать мне? – мрачно спросил он и наклонился над ней, положив руки ей на плечи. Джессике пришлось чуть ли не вдавиться в кресло.
– Прошу тебя, уходи.
– Я не уйду из твоего дома, пока ты не скажешь правду! – Слова рассекали воздух, словно нож.
– Да, это правда. Я беременна. – Солгав, она бы ничего не добилась. Наверно, временно можно бы от него избавиться. Но он будет приходить снова и снова. Не ждать же, пока начнет выдаваться живот? Не ждать же, пока подтвердятся его обвинения? И вряд ли она сумеет уехать из этого дома, чтобы убежать от него, скрыться. Или сумеет?
– Я думала…
– Это был тактический ход в поисках мужа? фыркнул он. Она вскинула голову, шокированная и разгневанная. Вот куда завел его ход мысли.
– Как ты смеешь!..
– Как я смею что, Джессика? Загнать тебя в угол?
– Убирайся вон!
– Или что-то другое? Ты хочешь выгнать меня? Вряд ли. – Он холодно засмеялся. Она билась с холодным, точно лед, незнакомцем, а не с мужчиной чувственным, остроумным, заставлявшим ее смеяться и любившим ее. Этот ли мужчина изменил ход ее жизни?
Он все еще возвышался над ней. Его лицо было так близко, что почти касалось ее.
– Ты все спланировала? Тщательно спланированный уикенд с сексом. Нужная доза сопротивления якобы для утверждения независимости. Задача освободить меня от подозрений. Чтобы я не боялся, что ты прилипнешь надолго. И наконец беременность? Беременность и замужество? Таков был, Джессика, твой план? – В голосе нарастала хрипота. Она в ужасе посмотрела на него и обнаружила, что начала быстро дышать.
– Ты сошел с ума, – наконец прошептала она. – Как ты мог хоть на минуту вообразить, будто я планировала беременность? – Она издала горький смешок.
Как он далек от правды! Она закрыла глаза и вспомнила, как ощутила это чувство краха. Она стояла в своей ванной и не сводила глаз с двух голубых полосок, которые появились в маленьком окошке тест-аппарата. Она не стала объяснять ему, какие чувства тогда обуревали ее. Она и не собиралась признаваться ему в том, что произошло. С самого начала считала это только своей проблемой.
– Ты отрицаешь?
– Разве это имеет значение? Ты будешь верить, во что захочешь.
– Отвечай мне! Проклятие!
Она почти ждала, что он схватит се и начнет трясти. Но он вцепился в подлокотники кресла. Побелевшие костяшки пальцев выдавали его состояние. Он в ярости, догадалась Джессика, вдруг еще больше ослабев от этой сцены. Наверно, его ум все время работал над тем, как выйти из положения. Напрасное беспокойство. По этому счету можно не платить.
– У тебя болезненные фантазии, если ты думаешь, будто я забеременела с единственной целью поймать тебя и затянуть в брак. Все гораздо проще. Я просто ошиблась в расчетах. И ошибка-то, наверно, всего пара дней. Но и их достаточно. – Его дыхание обвевало ей лицо. Джессике пришлось собрать все силы, чтобы смотреть ему в глаза. – Я понимаю ход твоих мыслей. Многие женщины борются за честь выйти за тебя замуж. Я не принадлежу к их числу. Веришь ты или нет, но мне жаль, что ты узнал…
– Потому что, согласно твоим этическим законам, ты не должна говорить об этом мне. – Его губы сердито скривились.
– Это моя проблема, – яростно выпалила она.
– И ко мне она не имеет отношения?
– Именно так!
– Непорочное зачатие. Папа будет заинтересован.
– Ты понимаешь, что я имею в виду.
– Объясни мне. Почему ты не хотела мне говорить об этом?
– Не понимаю тебя, – пробормотала Джессика. – То ты в ярости, потому что подозреваешь, будто я охочусь за богатым мужем. Через минуту ты в ярости, потому что думаешь, что я не охочусь за богатым мужем. – Их глаза встретились. Она выдержала его взгляд, хотя это было трудно.
Джессика первая опустила глаза. И наступила разрядка. Он отошел от нее и сел на софу.
– Ты совершенно ясно показал, какой ты мужчина. – Джессика делала паузы между словами, пытаясь собрать мысли в какой-то порядок. – Ты быстро справляешься с работой. Быстро справляешься с женщинами. Разве не ты жаловался, что твоя последняя подружка становится, на твой вкус, слишком капризной? – Она с вызовом уставилась на него, ожидая возражений. Но он молчал. – Я с уважением отношусь к твоим вкусам. Меньше всего в мои намерения входило загонять тебя в угол. Вынуждать тебя поспешно принять ответственность за человека, которого ты едва знаешь.
– Так каков твой план? Скажи точно!
– Справиться самой, – бросила она. – Разве это не очевидно?
