Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
Воцаряется тишина. Ни арфист, ни Ругатель Джемми не находятся что сказать. Джемми нужно время, чтобы обдумать слова путника. Но через несколько минут раздается голос – он принадлежит мальчику лет четырнадцати или пятнадцати, сидящему в углу на полу хижины. Это здешний кухонный мальчишка, и у него темно-рыжие волосы, как у всех обитателей Динас-Мавдуй; судя по виду, живется ему нелегко.
– Расскажи нам еще о проклятиях, учитель, – говорит он. – Библейское проклятие – это хорошо, но мы – валлийцы. Знаешь ли ты про какое-нибудь валлийское проклятие?
Кое-кто из присутствующих бормочет: «Да, расскажи нам про валлийское проклятие». Они знают, что такое Библия. Они знают о существовании валлийской Библии епископа Моргана, хотя, скорее всего, в глаза ее не видели, а и увидели бы, не смогли бы прочесть. Эти люди – валлийцы, валлийские горцы, ничего более валлийского просто не бывает. Они живут так, словно римляне и не принесли в их отдаленную землю четыреста лет европейской культуры. Их Уэльс – клочок радиусом мили две от хижины, где они сейчас сидят. Валлийское проклятие! Вот это будет отлично, это будет для них понятно.
Путник попался в собственную ловушку. Он слишком много говорил; это его обычный грех, против которого его предостерегал сам Джон Весли. Нужно будет много молиться, чтобы исправить изъян в своей натуре. А пока что надо совладать с этими троглодитами, если он надеется до исхода сегодняшней ночи проповедать им Господне слово. Он тянет время.
– За подлинно валлийским проклятием, изреченным раньше, чем в этих краях услышали о Каине, мне придется отправиться очень далеко в историю, – говорит он.
– Отправляйся так далеко, как тебе угодно, – мы сможем последовать за тобой всюду. Мы сами валлийская история, проповедник.
– Вы – валлийская история? Что это значит?
– Ты нас не узнал? – спрашивает арфист. – Ты не понял, что мы – ныне живущие Гултайд Кохион Мавдуй? Ты не мог о нас не слышать. Мы очень знамениты. Нас знают даже в Англии.
– Красные бандиты? Я и не знал, что попал в такую изысканную компанию. Но ведь то было в стародавние времена?
– О нас знали в Англии во времена короля Генриха Восьмого, а значит, давным-давно. Король послал своего черного дьявола Льюиса Оуэна, чтобы нас истребить. В очень памятный день, в канун Рождества, он схватил восемьдесят из нас и развесил на деревьях, как овечьи туши. Именно тогда мы отреклись от Рождества и всего, что оно означает, ибо это для нас самый черный день в году. Но много месяцев спустя те из нас, кто остался в живых, подстерегли Оуэна по дороге на Малуйд – по той самой дороге, которой следуешь ты, проповедник, – стащили с седла и нанесли более тридцати ударов кинжалом. Место это по сию пору именуют Бароновыми Вратами, и для него они воистину послужили вратами в ад. Мы потомки этих людей и ни в чем им не уступаем.
– И такие же рыжие, как они, – говорит путник и тут же жалеет об этом, ибо молчаливые рыжеволосые люди неприятно измеряют его взглядом.
– Да, такие же рыжие, как они, – повторяет арфист, – и такие же способные к истории. Так что расскажи нам об этом валлийском проклятии, путник, но смотри, чтобы твой рассказ был занятным.
(5)
– Он будет занятным, – заверяет путник. – Он уходит в прошлое этой страны гораздо дальше времен Генриха Восьмого, который тоже был валлийцем, а также бичом для нас, прости его Господь! То, что я вам расскажу, уходит далеко-далеко в прошлое, во времена великих правителей и старых богов. Один из тогдашних королей был великим волшебником, и звали его Мат ап Матонви, и был он не таков, как все люди. Лишь когда воевал, мог он стоять на собственных ногах и тогда был непобедим. Но когда он не воевал, то все время лежал. К вящему своему удобству он повелел, чтобы ступни его всегда покоились на коленях девственницы. Таких королевских девственниц во дворце было много, и когда наставала пора для них выйти замуж, правитель Мат давал им хорошее приданое… И случилось так, что самая прекрасная из этих дев звалась Гэвин, и была она королевской крови, ибо приходилась дочерью королю Пебину.
– Клянусь Богом, если бы я положил свои ступни на колени девственницы, они бы долго там не пролежали, – встревает Ругатель Джемми. – У меня есть кое-что получше, чтобы туда положить, верно, ребята?
– Тихо! – говорит арфист, который, похоже, более авторитетен, чем можно подумать по его убогому виду. – Давайте послушаем рассказ. В нем есть зерно.
– Но Джемми хорошо сказал, – продолжает путешественник, – ибо люди, подобные ему, были и при дворе правителя Мата, и похоти их были подобны похотям Джемми. Как и он, эти люди были великими ругателями и бойцами, но в душах у них не было света – даже на свечку не хватило бы. Именно о них я хочу вам рассказать – о том, что принесли им все их стычки и похоти. Вы хотите услышать, что было дальше, или желаете узнать, что Джемми хотел бы сделать с прекрасной Гэвин?
Эти люди – истинные валлийцы. Они хотят услышать рассказ. Похоть никуда не денется, и ею можно наслаждаться без помощников. А вот хорошие истории попадаются нечасто.
– Итак, при дворе короля Мата были два доверенных воина; они звались Гвидион и Гилвайтуи и обладали собственной магией. А сей Гилвайтуи был весьма любвеобилен и возжелал прекрасную Гэвин, когда она лежала в изножье королевского ложа, поддерживая королевские ступни. «Как же мне завоевать эту прекрасную деву?» – воскликнул Гилвайтуи. Брат его Гвидион услышал его сетования и поклялся помочь. И вот, чтобы убрать короля из опочивальни, Гвидион сделал так, что случилась война между королевством Мата и соседним королевством, и король восстал с ложа, надел доспехи, взял меч и отправился на войну. Что же было дальше?
Никто не произносит ни слова, но кухонный мальчишка ставит перед путником большую кружку эля; тот прерывается ненадолго, чтобы сделать долгий освежающий глоток. Рыжие разбойники все как один подались вперед: они догадываются, что будет дальше, но хотят услышать это из уст рассказчика.
– Весьма хорошее питье, – говорит рассказчик. – Более чем желанно для усталого и промокшего путника. Итак, стоило королю отправиться на войну, Гилвайтуи тут же является в королевскую опочивальню, где по-прежнему лежит Гэвин, и в своей чудовищной похоти овладевает ею. Она кричит, но никто не слышит. Гилвайтуи очень груб, ибо похоть правит им. Он забывает о своей любви и лишает Гэвин девства. Это весьма кровавое действо, и когда оно свершается, слова любви уже тщетны, ибо Гэвин рыдает и безутешна. Гвидион, грязный пес, стоит у кровати и услаждает свой взор этим ужасным зрелищем. О, это весьма прискорбная повесть, мои рыжеволосые друзья, и мне нет никакого удовольствия ее рассказывать.
Он опять замолкает, ибо кухонный мальчишка принес ему большой ломоть хлеба с холодной бараниной; путник вонзает зубы в этот примитивный сэндвич с наслаждением голодающего. Слушателям придется подождать, пока он утолит голод.
– Король Мат торжествует на поле боя, возвращается победителем и видит, что случилось. Воистину, он все видит так же ясно, как я вижу дно этой пустой кружки.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
