Однажды спросонья я так ясно услышала его голос, что на миг не могла понять сон это или реальность. Я распахнула глаза и увидела его вымученное лицо с впалыми щеками, потухшим взглядом и темными кругами под глазами. Он посмотрел на меня, и его лицо перекосилось от боли. «Они ищут тебя. Я ничего не могу сделать», – сказал он и сразу исчез.
Я вскочила с кровати, понимая, что вот-вот задохнусь. Окно комнаты было открыто, и я первым делом подбежала к нему, чтобы глотнуть воздуха. Я была одна, но ощущение близости Рэя никуда не исчезло. Его тревога снова растекалась по мне. Мне было безумно жарко, и, сорвав с себя ночную сорочку, я встала на подоконник. Тучи заволокли небо, а волны бушевали, но в пределах нашего убежища все было спокойно. Легкий ветерок скользнул по мне, и я глубоко вдохнула. Раньше я не задумывалась о том, что внутри скалы погода всегда была одинаковой. Казалось, в этом далеком уголке время действительно остановилось. Здесь ничего не имело значения, даже хмурое небо не могло бросить тени на этот застывший мир.
Чуть придя в себя, я наскоро оделась и взглянула на свое отражение. Поседело почти полголовы, и мои черные пряди чередовались с белым, будто шерсть рабатара. Спрятать это было сложно, какую прическу я бы ни делала. Я заплела волосы в косу и тут же расплела ее. Глядя на свое бледное лицо, я пробормотала:
– Что со мной происходит?
Я не ожидала ответа, но голос мамы заставил меня вздрогнуть:
– Ты меняешься.
Я отвернулась и присела на кровать, снова чувствуя, как темнеет перед глазами. Маму было плохо слышно, как будто она говорила со мной из-под земли. По телу разлились холод и усталость. Ноги затекли, и безумно хотелось поменять позу. Во рту стало сухо. Я помотала головой, разгоняя эти странные ощущения.
– Что это значит? И что мне теперь делать? Я не хочу больше прятаться…
– Тебе придется. Они только и ждут, чтобы ты показалась…
– Я столького не понимаю… Почему меня ищут? Почему вы прятали меня от Совета? Почему тот человек, Кларк, так удивился, когда увидел меня? Что он сделал с вами? Что сейчас с Рэем?
Мама молчала. Я чувствовала, как тяжело ей дается этот разговор, как ей физически больно открывать рот, облизывать потрескавшиеся губы. Язык горел от мучительной сухости. Я потянулась к стакану воды, стоявшему на тумбочке, и залпом выпила его. Мама негромко заговорила.
– Потому что они боятся таких, как ты. Они думали, что убили всех, иначе давно бы пришли за тобой… Я не могла поступить иначе, я должна была прятать тебя. Я умоляю, Лия, не связывайся с Советом. Забудь обо мне, забудь о Рэе. Спрячься и никогда не возвращайся, что бы ни случилось.
– Мама…
Я сжалась, снова почувствовав, что она плачет, и снова растерявшись из-за этого. Ее голос исчез, а вместе с ним ушли боль и усталость. Я еще долго сидела на своей кровати, думая о ней, думая о тех ощущениях, которые передались мне во время разговора. Она отказывалась рассказывать мне, но я чувствовала холод, практически ощущала железные цепи на ее запястьях. Что Совет сделал с ней? Ни Вульфус, ни Рэй не смогут помочь. Я не могла забыть выражение безысходности, которое было на лице Рэя. Они оба страдали из-за меня. Я злилась на себя за то, что сидела в безопасности, спала на мягкой постели и нюхала цветы в саду, когда самым важным людям в моей жизни было так плохо. Я не могла смириться.
Когда я спустилась к завтраку, Сайсы уставились на меня, не сумев скрыть удивления. Я вспомнила о поседевших волосах и почувствовала, как краснею. Еле подавив желание прикрыть голову руками, я подошла к столу.
– Доброе утро, – сказала Астра. – Мы тебя заждались.
Крон отодвинул стул рядом с собой, приглашая меня сесть. Ели молча: я чувствовала напряжение, повисшее в воздухе, и не могла понять, чем оно вызвано. Крон никогда не был особо разговорчивым, но Астра и Крокус всегда болтали о том о сем во время еды. Теперь же оба смотрели только в свои тарелки.
– Что-то случилось? – спросила я.
– Нет, – быстро сказал Крон и попытался улыбнуться.
Я покосилась на Крокуса, затем на Астру. Встретив мой взгляд, она вздохнула.
– Рано или поздно мы должны будем ей рассказать, – сказала она.
Крон бросил вилку и та, звеня, ударилась о тарелку.
– Рассказать что? Мы ничего не знаем!
– Мы знаем то, что сказал Эрик.
– Да, только он должен был поехать с ней. А теперь… Все по-другому.
Крон замолчал и резко встал из-за стола.
– О чем вы говорите? – спросила я. – Что мне нужно знать?
– Не бери в голову, Лия, – Крон бросил сердитый взгляд на мать.
– Я же вижу, что что-то не так, – не унималась я.
Астра покачала головой и начала собирать со стола тарелки.
– Не волнуйся, Лия. Почему бы вам троим не прогуляться? Сегодня прекрасный день.
Я взглянула на черные тучи, покрывшие все небо. Крон молча встал и пошел к выходу. Мы с Крокусом переглянулись, он пожал плечами, взял небольшую плетеную корзинку и пошел вслед за братом, а я, вздохнув, поплелась за ним.
Дождя не было, но до нас то и дело доносились раскаты грома. Крон шел очень быстро, как будто пытался убежать от чего-то. Он был рассеянный – отвечал на вопросы коротко и невпопад, а чаще и вовсе их не слышал. Крокус, наоборот, вскоре приободрился и стал разговорчивее обычного. Он вел нас к небольшой поляне, где по его словам росла «умопомрачительная» земляника. По дороге он показывал мне деревья и говорил, на какие легче карабкаться, упругие у них ветви или нет и растет ли на них что-нибудь вкусное. Он собирал с земли желуди, каштаны и еще какие-то плоды и орешки, складывая их в корзину.
– Мама делает из них десерты, – пояснил он.
Оставалось недолго. Деревья становились реже и мельче. Приходилось продираться сквозь кустарники, отмахиваясь от их длинных цепких ветвей. Мои волосы растрепались, в них то и дело путались сухие листья, застревали насекомые.
– Пришли, – сказал Крокус. – Смотрите не раздавите ее.
Поначалу казалось, что перед нами обычная поляна с мелкой, но густой ярко-зеленой травой, и только когда Крокус аккуратно поднял приникший к земле листочек, из-под него показалась красная ягодка, размером с пуговицу. Крокус сорвал ее и протянул мне.
– Здесь еще много, – сказал он. – Можем и домой взять, но лучше на месте съесть. Так вкуснее.
Он улыбнулся и сорвал еще одну, которую сразу же отправил в рот. Я снова посмотрела на маленькую ягодку на своей ладони. Никогда еще я не ела земляники. Несколько раз я пробовала клубнику, и она была очень вкусной. Мама говорила, что купила ее у фермера на рынке. Наверное, он много сил отдал, чтобы вырастить ее такой сладкой, а земляника на моей ладони была мелкой, беспризорной. Я ожидала, что она будет кислой или горькой, или еще какого-нибудь неправильного вкуса. Но она была…
