У него в глазах забрезжило воспоминание.
— Как странно, что вы не помните, — с недоумением заметила Элиза. Но тут же ей пришло в голову, что он недавно понес глубокую утрату, поэтому весь бал выветрился у него из памяти. — О боже, как же неосторожно с моей стороны! — воскликнула она, ударяя себя в лоб кулаком. — Прошу вас, примите мои глубочайшие соболезнования из-за вашей утраты.
Оба принца продолжали недоуменно взирать на Элизу. Неужели она действительно настолько неловкая? Как жаль, что рядом нет Каролины, которая могла бы подсказать ей на ухо, что делать.
— Я… мы… до нас дошли эти ужасные известия…
Младший принц… Принц чего-то там, принц чего-то там… ну почему она не может припомнить его имени?.. кивнул.
— Благодарю.
— Это, должно быть, стало настоящим потрясением. Как и для всего Лондона, если честно…
— Мисс Триклбэнк, вы не могли бы разбудить судью? — перебил ее младший принц, пока она не стала распространяться в деталях, о чем ей довелось услышать.
— К сожалению, я не могу выполнить вашу просьбу, — извинилась Элиза.
— Прошу прощения, мисс Триклбэнк, — негромко произнес наследный принц. Его голос звучал спокойно, хотя глаза метали молнии. — Если вам известно, кто я, то в таком случае вы, естественно, должны понимать, что не можете ответить мне отказом.
Элиза была застигнута врасплох. Ей всегда было плевать на мнение мужчин, полагавших, что принадлежность к мужскому полу возвышала их над женщинами, а потому они могли отдавать им приказы и говорить, что делать. Она уже со счета сбилась, сколько джентльменов в этой самой гостиной, нанося визит ее отцу, полагали, что могут указывать ей, что следует делать. «Принесите чаю, мисс Триклбэнк», или «Принесите отцу плед, мисс Триклбэнк», или «Я бы выпил портвейна, мисс Триклбэнк». Но это ее дом, и она могла отвечать отказом, если того пожелает.
— Это я прошу простить меня, сэр, но мой отец слеп и не спит по ночам, как мы с вами, поскольку он потерял ощущение времени. Ему нужно отдохнуть.
Наследный принц еще больше нахмурился, в глазах его плескалась ярость. Он подошел ближе. Слишком близко. Так близко, как и тогда в коридоре. Поскольку он был высокого роста, Элизе пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Она осознала, что в этой ситуации грубость принца не могла напугать ее. И ей совсем не хотелось с притворной застенчивостью поскорее сделать все, что он от нее ожидает, так как юные дамы должны делать все то, что просят джентльмены. Так было раньше, до того, как ее унизил один из них и она стала лучше разбираться в мужчинах. Так было до того, как она превратилась в старую деву и перестала обращать внимание на то, что подумают о ней окружающие. А этот господин не на шутку разозлил ее.
Взгляд его не предвещал ничего хорошего.
— Мы не один раз вежливо просили вас позвать вашего отца. Мы уведомили вас, что наш визит чрезвычайно важен. — Голос его был так же безмятежен, как дыхание младенца, но глаза метали молнии. — Судья напечатал ключ к разгадке или просто догадку о смерти моего личного секретаря в дамской газете, и мне хотелось бы расспросить его об этом. Вы понимаете меня, мисс Триклбэнк? А сейчас будьте послушной дочерью и приведите сюда, черт побери, судью.
Элиза даже рот от удивления приоткрыла. Еще никогда в жизни ей не хотелось дать мужчине по зубам. А сейчас захотелось. Хорошенько размахнуться и наблюдать за тем, как он приземлится на свой царственный зад. И плевать ей на то, насколько он важен и красив. Ее злило уже то, что он решил, будто может разговаривать с ней подобным тоном, словно она была никчемной горничной, которая не вытерла должным образом пыль с его короны.
Она уперла руки в бока.
— Никто не давал вам права на подобную грубость.
Он тоже упер руки в бока.
— Что вы сказали?
— Мне очень жаль, что у вас плохо со слухом! Тогда позвольте сказать вам прямо… вы грубиян. И, к вашему сведению, газету издает не судья. На самом деле он вообще не имеет к ней никакого отношения. Более того, я не стану его будить просто потому, что вы мне приказываете. Какое бесстыдство!
Его зеленые, как осенняя листва, глаза округлились от удивления.
— Вы хотя бы понимаете, с кем разговариваете? Я уж позабочусь о том, чтобы вас наказали за подобную дерзость.
— Ха-ха! — ответила она. — У нас свободная страна, ваше высочество. Быть может, вы чей-то там принц, но уж точно не мой. К тому же я не ребенок и не дерзила вам! Я хозяйка этого дома и говорю вам: нет, вы не можете встретиться с моим отцом! И, признаться, буду вам благодарна, если вы оба покинете мой дом. — Элиза пальцем решительно указала на дверь. И тут она заметила стоящую с чайным сервизом Поппи, которая от удивления открыла рот. — Поппи, отойди-ка в сторонку. Мне не хотелось бы, чтобы возникла хоть малейшая преграда, которая бы помешала этим господам удалиться немедленно.
Поппи была настолько ошарашена, что даже не пошевелилась.
— Поппи!
Поппи прошла в комнату и поставила чайный сервиз на стол.
Гости недоуменно смотрели на Элизу. Ну, если честно, младший из принцев смотрел недоуменно. Старший сердился. О, она отлично представляла, что они абсолютно не привыкли к тому, чтобы им указывали на дверь. Она вновь протянула руку в сторону двери.
— Выход там.
Младший принц попытался сгладить ситуацию.
— Мисс Триклбэнк, разумеется, вы понимаете, как раздавлен мой брат.
— Просто в ярости, я бы сказал, — отрезал наследный принц и повернулся спиной к Элизе. Она видела, как поднялись его широкие плечи, словно он сделал глубокий вдох, а потом вновь опали, когда он выдохнул.
— Я все прекрасно понимаю, но это не дает ему права являться ко мне в дом и говорить со мной так, как будто я его рабыня …
— Рабыня? — громко воскликнул наследный принц, поворачиваясь к ней.
— Себастьян! — вмешался младший принц и что-то быстро и негромко заговорил по-алусиански. Наследный принц вновь повернулся к ней спиной.
— Прошу вас, уходите, — снова указала она на дверь.
И опять никто не пошевелился. Поппи в изумлении смотрела на Элизу. Последняя же отчаянно гадала, как же ей поступить, если они не уйдут, как она того требует.
— Чего же вы ждете? — удивилась Элиза.
Первым двинулся к двери младший принц, который даже не взглянул на Элизу.
Наследный принц нехотя пошел за ним. Но по пути он намеренно остановился возле Элизы и окинул ее свирепым взглядом. Она поджала губы и ответила ему не менее свирепым взглядом.
А потом он ушел.
Когда Элиза услышала, как хлопнула входная дверь, у нее ноги чуть не подкосились и едва не перехватило дыхание. Она посмотрела на стоящую с округлившимися глазами Поппи, которая, очнувшись, первой бросилась к окну. Элиза поспешила за ней, всем телом навалилась на подоконник и перегнулась, чтобы выглянуть на улицу.
