— Значит, вы тоже искали? — с азартом спросила Элиза, подхватывая маленькую сумочку и совершенно не заботясь о других вещах. Истинная аристократка.
— Конечно, — заржал Колин, легко подхватывая одной рукой три больших бумажных пакета. — Нашли четыре захоронения безголовых скелетов, две ржавые шпаги и один пистоль без дула, кучу пуговиц, порванную цепочку с половинкой безвкусного кулона и предсмертную записку какой-то экзальтированной девицы. Один безголовый скелет явно был ее.
На упоминании половинки кулона Ольга сжала кулаки, чтобы не показать волнения. Не то чтобы она что-то об этом кулоне знала, просто... просто чувствовала — это важно. Очень.
— И куда вы дели свою богатую добычу? — спросила с должной долей иронии и замирающим сердцем.
— Кости на кафедру целителей, пуговицы в мусорку, оружие в музей, а цепочку и записку... Эй, Гектор, они так и валяются у тебя в вазе?
— Если никто из ночных бабочек не утащил.
— Вы приводите в общежитие девушек из борделя? — удивилась Элиза. — А как же правила?
— Так в этом вся прелесть, провести так чтобы никто не заметил, — заржали гэльсы.
— Все равно. Это негигиенично! Мало ли, что можно от них подцепить, — фыркнула Лиз.
В целом Ольга была с ней согласна. И в целом она совершенно не понимала этой помешаности молодых мужчин на сексе. Словно это самое интересно занятие в мире. Фе. Чушь какая.
Опять же, ничего этого говорить вслух она не стала. А спросила:
— Покажете? Предсмертная записка — это как раз по моему профилю!
— Мне казалось, по твоему — трупы.
— Души намного интереснее. Есть теория, что души самоубийц иногда привязываются к таким запискам, особенно если записка не дошла до адресата. Кстати, вас призраки не беспокоят? Или может загадочный стук? Вещи попадают бесследно или находятся в самых неподходящих местах? Особенно неупокоенные души почему-то любят прятать конспекты и носки.
Тут гэльсы переглянулись и понимающе кивнули.
— Конспекты, — сказал Гектор.
— Носки, — подтвердил Колин.
«Легковерные мальчишки», — подумала Ольга и сделала серьезное лицо потомственной шарлатанки.
— Не то чтобы это было опасно для таких здоровых лосей, как вы. Подумаешь, выпьет немножко магии. Придушить никого из вас у нее не выйдет, если только вы не похожи на того, из-за кого она покончила с собой.
— Сегодня же сожжем эту дрянь! — решил Гектор, а Колин солидарно кивнул.
— Не советую. Огненная стихия непредсказуема. Вам же не нужен злой огненный призрак?
— Не нужен.
— Вот и не рискуйте. Я заберу записку и кулон завтра. Некромантам призраки не страшны.
— Кулон-то тут причем? — недоуменно спросил Гектор.
— Может, это ее. Я проверю, если он чист — верну вам.
— Не стоит. Можешь хоть весь его извести на свои исследования.
— Нет, ну это же ваш трофей, я не могу вот так...
— Заходите завтра с Фифой, — многозначительно пошевелил белесыми бровями Колин, — выпьем шамьету, у нас и пирожные есть.
— Пирожные? Откуда? — наивно поинтересовался Гектор.
— Оттуда! — еще многозначительнее ответил Колин...
И тут случилось это.
Вокруг них вспыхнул золотой щит. В то же мгновение Колин запихнул Ольгу себе за спину и метнул невесть откуда взявшийся в его руке нож в темноту, а Гектор уронил Элизу и откатился вместе с ней в сторону. Прогрохотали выстрелы. Резко и остро пахнуло порохом. Кто-то затопотал, кто-то закричал, где-то хлопнуло окно.
Ольга не успела ровным счетом ничего. Ни защититься, ни понять, что происходит. Даже завизжать не успела.
— Брать живым!
— Стоять! Полиция!
Послышался звук падения чего-то тяжелого, характерный треск закрывшегося портала и мат по-бриттски.
Резко вспыхнул свет: кто-то запустил осветительное заклинание в дополнение к тусклым фонарям.
Ольга моргнула и ближе прижалась к Колину. Он единственный был твердым и понятным в этой страшной неразберихе. Хотя усатого типа, что подбежал к ним, и тех двоих в штатском, которые помогали подняться Гектору и Элизе, Ольга не боялась. Возможно, потому что лица у них были виноватые, а не угрожающие.
— И это — профессионалы своего дела? Да за такую охрану расстрел на месте, — процедил Колин и добавил несколько слов по-гэльски, явно нецензурных.
Усатый и редкостно невыразительный тип скривился, но спорить не стал, лишь пробормотал извинения.
— Э... чья это охрана? — растерянно спросила Ольга.
— Твоя, — фыркнул Колин. — Пасут от самой Академии. А те двое — бритты.
— Нам повезло, что не перестреляли друг друга, — вставил Гектор, бережно прижимающий к себе Элизу.
Та не возражала. И немножко тряслась.
— Вашу светлость не задело? — осведомился усатый-невыразительный тип.
— Нет, — ответили Ольга с Элизой одновременно и переглянулись.
Как-то третья угроза жизни за день была слишком. Тут ромашковым чаем не обойдешься. Наверное, впервые в жизни Ольге захотелось выпить чего-то покрепче шампельенского.
— Стрелка взяли? — властно спросил Гектор, и от его голоса астурийцы и бритты вытянулись в струнку.
— Никак нет, ваше вы... — начал бритт, но осекся, встретившись со злобно светящимся взглядом гэльса. — Его ждал сообщник с одноразовым порталом.
Рыжий гэльс очень выразительно выругался. Ольга ни слова не поняла, но решила на всякий случай запомнить. В ее новой жизни наверняка пригодится. В отличие от нее Элиза не вслушивалась в резкие гортанные звуки гэльского наречия, а к чему— то присматривалась и принюхивалась.
Хм... кровь? Запах крови?
— Гектор, ты ранен! — быстрее всех сообразила Элиза.
— Я? — рыжий искренне удивился и недоуменно глянул, куда указывала Лиз: на его окровавленный рукав. — А, ерунда. Царапина.
— Нужно немедленно перевязать, — строго велела бриттка, вытащила из рукава белоснежный платок и спросила Колина: — Можешь надорвать рукав? Нужен доступ к ране. А у вас, джентльмены, наверняка есть бренди. Давайте сюда.
Гектор наблюдал за суетой Элизы с некоторым даже умилением. Но при этом умудрялся хмуриться и выглядеть... ну, примерно так и должны выглядеть рассерженные боевые маги. То есть опасно. Не то чтобы Ольга всерьез испугалась, но на узенькой дорожке с такими лучше не встречаться.
— Правильно делаешь, что боишься, детка, — тихо сказал Гектор Ольге и тут же зашипел и скривился от попавшего в рану бренди. — Два покушения в один день! Не всякая коронованная особа такого удостаивается.
