— Офигеть, Градик! Ну просто офигеть! — взвизгнув, Надя Бархатова бросается мне на шею. Ошарашенный внезапной встречей обнимаю её в ответ, успевая уловить неудомение в глазах Вики, даже некую ярость.
Успел я изучить карту её взглядов, этот точно не несёт в себе ничего хорошего.
Часть 22
Вика
Чёрт! Чёрт! Чёрт!!!
Откуда здесь взялась эта курица?!
Как же обалденно мы потанцевали, всё шло как по маслу и надо было этой толстухе губастой откуда-то появиться!
"Градик". Какой ещё нафиг "Градик"!
Я стараюсь вести себя адекватно ради Саши, но первая реакция — послать её куда-нибудь нахрен. Всё испортила же!
— С ума сойти! Вот это встреча. Сколько лет прошло! Дай я на тебя посмотрю, — толстуха делает шаг назад от Саши и демонстративно хватается за сердце. — Обалдеть, да ты просто бог! Плечи какие, а торс, дай-ка, — толкает кулачком его в живот и театрально обмахивается ладонью, словно веером: — Мне этого парня заверните с собой, пожалуйста. И на работе пару дней точно не ждите, мне будет не до неё.
— А ты всё такая же, Бархатова, — улыбается ей. — Вот вообще не меняешься.
— Надеюсь, такая же молодая и красивая?
— И это тоже, само собой.
— А ты всегда знал, чем женщину взять, хитрец.
И ржёт, обнажив лошадиные зубы.
Смех у неё такой мерзкий!
Смотрю на Сашу и не могу поверить — вроде бы весь такой из себя правильный, серьёзный, ни шагу налево, но куда не плюнь — везде его бывшие подружки! Страшно представить, что там в Москве творится.
— Ты как здесь вообще? Откуда? Ты же в столице, я слышала, обосновался.
— Есть такое.
— А тут какими судьбами тогда? Надеюсь, за мной приехал? — снова ржёт, а я лишь сильнее стискиваю зубы. — Слушай, пошли покурим, поболтаем, расскажешь как живёшь. Идём, — хватает его под руку и наконец-то замечает меня. — Ой, а это кто? Только посмей сказать, что твоя подружка! Не разбивай мне сердце.
— Не подружка, подруга, — поправляет Саша и моё настроение падает ещё ниже. — Дочь жены Марата.
— Марат женился? Вот это да! Ну пошли, тут шумно так.
— Вик, я отойду, хорошо? — оборачивается на меня Саша и судя по его лицу, он рад видеть эту толстуху. Ты что, слепой? Да у неё задница размером в кресло! — Я быстро.
— Конечно, — давлю улыбку, — я за столиком буду.
Больше не выдерживая это унижение разворачиваюсь и ухожу к нашему сиротливо пустому столу.
Да, конечно, он ничего мне не обещал, мы не пара, у нас даже не настоящее свидание, но вот так уйти болтать с какой-то мымрой?!
А я?!
Распирает злость и отчаянно хочется кого-нибудь придушить.
— Вик, это чё за фигня? — плюхается напротив Катька. — Эт чё за баба? Жена бывшая его, что ли?
— Нет, понятия не имею, кто. Да и мне пофиг.
— Ага, оно и заметно, как тебе пофиг, — берёт стакан Саши в руки и, убедившись, что тот пуст, разочарованно ставит на место. — Видела я, как вы танцевали. Классно вместе смотритесь.
— Отвали вот сейчас, Кать, ладно? Не до тебя!
— Нет, ну вообще, так-то она тоже ничего такая…
— Ты в своём уме? — закипаю. — Она же жирная!
— Ну, так скажем — до жирной ей далеко. Есть за что подержаться, фигуристая, как Семенович в лучшие годы. Мужикам такие нравятся.
— Это ты меня так поддержать пришла?
— Ладно, извини, жирная, конечно. Может, ну его, давай по коктейльчику?
Я обещала Саше вести себя прилично и впервые собиралась сдержать слово… Но теперь… какого чёрта? Он меня одну бросил! И кто знает, чем с этой тёлкой там сейчас занимается! И неизвестно ещё, что за тёлка, может, ещё какая-нибудь бывшая жена объявилась, он, как оказалось, та ещё шкатулочка с сюрпризами.
А самое в этом всём обидное то, что Катька права — она не жирная и такие мужикам реально нравятся.
Оборачиваюсь на выход — нет их, конечно, "болтают". Вспоминаю, как она его по-свойски лапала, как смотрела, слюной всё закапала… Прямо хоть иди и грей уши.
Часть 23
Саша
— Так ты тут всё-таки какими судьбами? — выдыхает Надя сизую струю дыма, глядя на меня слегка расфокусированным, но определённо порочным взглядом. — Будешь? — тянет пачку.
Отрицательно качаю головой и улыбаюсь ещё одному привету из прошлого.
Надя Бархатова — медсестра из моей прошлой воинской части, главная эротическая фантазия всех неокрепших могзами призывников и что уж, половины офицерского состава. Такие как она просто не могут не обратить на себя внимание — весёлая, лёгкая на подъём, симпатичная. Мне она тоже нравилась, и у нас даже завязалось некое подобие романа, но потом я познакомился с Олей и ни до чего серьёзного с Бархатовой так и не дошло. Если, конечно, можно поставить на одну ступень Бархатову и "серьёзное".
— По делам приехал, были кое-какие.
— К Ольге, небось?
Конечно, как я мог забыть о том, что Надя всё про всех знает, толку от неё что-то скрывать.
— К ней самой.
— Всё забыть не можешь?
— Нет, давно забыл, столько лет прошло.
— И правильно, чего на одной замыкаться, баб много, а ты у нас такой один. Я тебя даже не сразу узнала, ты и был красавчик, но сейчас ну просто Бред Питт в его лучшие годы. Хотя можно подумать, что у него были когда-то худшие, — хохочет, туша окурок о край металлической урны. — А со службой что? Слухи разные ходили.
— А ты поменьше доверяй слухам, Надь.
Уж что-что, а эту часть недавнего прошлого мне точно обсуждать не хочется. Гордиться там, увы, нечем.
— А жаль, из тебя бы вышел отменный генерал, не чета нашему Боровских. Скучаешь?
— По Боровских?
— По службе, юморист. Чем теперь на вольных хлебах заниматься планируешь?
