Я никогда еще так не веселилась. Это нельзя было сравнить с времяпровождением на скучных званых ужинах или однотипных балах. Нет… Этот вечер был наполнен приятным смехом, заводной музыкой, душевными беседами, и я знала наверняка, что эти моменты никогда не забудутся.
Не знаю, сколько времени прошло с начала нашего веселья, но поздней ночью многие начали разбредаться по баракам. Жаннет вместе с другими девушками уже давно уложила всех детей спать и вскоре, попрощавшись со мной, отправилась отдыхать. Я тоже решила больше не засиживаться, несмотря на переполнявшую меня энергию, пожелала всем спокойной ночи и направилась к своему домику. Капитан, похоже, сразу заметив, что я ухожу, быстро нагнал меня и, улыбнувшись, проводил до крыльца.
– Спасибо, – смущенно произнесла я, зайдя в барак, и обернулась к мужчине.
Он так и остался стоять у порога, не входил в дом без приглашения, словно тот действительно теперь принадлежал только мне. По правде говоря, капитан ни разу не заходил в этот дом по собственному желанию, не считая того случая, когда я была больна. Кажется, все это время он ждал моего позволения.
– И вам спасибо, миледи, – ответил Жак, галантно заложив руки за спину. – Оказывается, вы умеете веселиться, – беззлобно усмехнулся он.
– Не переживайте, капитан, – протянула я насмешливо. – Я обязательно поддамся вам, когда мы снова устроим забег в мешках.
Сначала капитан улыбнулся, немного задумавшись, а затем рассмеялся, и я, не устояв перед его заразительным, чарующим смехом, рассмеялась в ответ. Он смотрел на меня немного затуманенным взглядом; обольстительная улыбка не сходила с его губ.
Непонятное волнение навалилось на меня. Сердце забилось быстрее обычного, и я мгновенно ощутила жар во всем теле – то ли от действия выпивки, то ли от внезапно охватившего меня возбуждения. Все еще разгоряченная после безумных танцев, я приблизилась к капитану и неуверенно коснулась пальцами его груди.
Он удивленно посмотрел на меня, но даже не попытался отстраниться. Карие глаза его блестели странным огненным блеском, и я не могла отвести от него взгляд – таким красивым и желанным он сейчас был. Я едва не задохнулась от неожиданности и удовольствия, когда мужчина резко впился своими губами в мои уста. Он целовал меня страстно, требовательно и с неистовством, как будто был зол на меня, но затем губы его смягчились, а поцелуи вместо яростных стали нежными.
Я чувствовала его горячее винное дыхание на своем лице, его особенный запах, присущий только ему, и понимала, что не смогу отпустить его. Только не сейчас.
– Останься… – прошептала я и медленно потянула его на себя, впервые приглашая его в дом.
Примечания:
* Перудо – игра в кости, известная как «пиратский покер».
Глава 10. Сердце пирата.
Жаку казалось это безумием. То, что он делал; то, что чувствовал. Все было таким противоречивым. Он долго мирился со своими чувствами, не позволяя внезапной слабости сломить его. Нет, он не мог позволить себе снова сдаться. Только не сейчас, когда его сердце стало холодным, как лед, а в душе совсем недавно зажили кровоточащие долгие годы раны.
Но она как кошка расцарапала их все, сама того не осознавая. Жак думал, что это причинит ему невероятную боль; полагал, что эта женщина начнет играть с его чувствами, бить снова и снова в самое больное место. Но он ошибался.
Единственное, что она сделала, – это очаровала его собой, своими мыслями, своей жизнью и удивительным темпераментом. Он не отдался в лапы своих эмоций, а лишь позволил себе вновь привязаться к женщине; привязаться настолько сильно, что днем и ночью все мысли были только о ней.
Когда Клэр коснулась его груди по собственному желанию, посмотрела на него своими необыкновенными, горящими страстью глазами, Жак не смог устоять перед ее чарующей красотой. Он поцеловал ее, поцеловал так, как ему хотелось – сначала жадно, показывая, как сильно он желает ее, а потом нежно, ласково, выражая в этом действии свои истинные чувства по отношению к ней.
Капитан смутно понимал, что не сможет остановиться, если она попросит его продолжить. И она действительно попросила. Одно слово, небрежно сорвавшееся с ее мягких податливых губ, просьба остаться полностью затуманила разум мужчины, и он поддался ей, закрыл дверь и шагнул вместе с ней вглубь домика.
Медленно оторвавшись от ее соблазнительных губ, Жак заглянул в ее большие зеленые глаза, словно желая убедиться в истинности ее намерений, желая узнать, что она действительно хочет быть с ним сейчас. Он заметил. Заметил ее томящийся взгляд, немую просьбу на лице и нежно провел пальцами по ее щеке.
Кожа у нее мягкая, нежная, как шелк. Сквозь легкий загар на скулах и переносице проступают веснушки, совсем как у Теодора. Жак смотрел на нее с каким-то детским удивлением, пораженный ее красотой; смотрел на ее слегка растрепанные, собранные в пучок рыжие волосы, притягательные губы, в невероятно доверчивые глаза. Сердце его вдруг забилось часто-часто от осознания того, что эта женщина позволила себе довериться ему. Довериться пирату.
Жаку казалось, что она видит его другим. Знает обо всех его плохих качествах, но видит его таким, какой он есть на самом деле. И это было самым поразительным для него: она не отталкивает его, даже несмотря на его сущность, напротив – жаждет быть рядом.
– Моя леди, – шепнул капитан, наклонился и обдал горячим дыханием ее ушко.
Он почувствовал, как она вздрогнула, и прижался губами к ее изящной шее. Целовал медленно, невесомо, словно подразнивая ее. Затем приспустил рукав платья, коснулся ее ключицы, хрупкого плеча.
Крепко сжимая девушку в своих руках, Жак чувствовал, как она тяжело дышит, дрожит всем телом. Дрожит от нетерпения и удовольствия одновременно. Ее реакции на его прикосновения оказалось достаточно, чтобы его собственная жажда, его потребность получить желаемое вспыхнули с новой силой. Сгорая от нетерпения, капитан коснулся завязок на ее лифе, резкими движениями распутал их и, наконец, избавив ее от корсажа, насмешливо выдохнул:
– Как же много слоев и всевозможных деталей присутствует в женском наряде.
Он ловко расстегнул пуговки на ее юбке, и та упала к ногам Клэр. Она усмехнулась, и от ее слегка смущенного, но искреннего смеха странный трепет пробежал по жилам капитана.
– Уверяю вас, это еще не самое сложное, – тихо сказала она. – Всего лишь летнее платье… В отличие от пышных, украшенных рюшами и кружевом нарядов его удобно надевать, носить и… снимать.
Глаза Клэр блестели, а зрачки были слегка расширены. Она красивая. И даже оставшись в одном нательном платье и чулочках, выглядела изысканно и утонченно. Жак хотел прямо сейчас сорвать с нее эту чертову сорочку, сквозь тонкую ткань которой просвечивали контуры ее тела, нервно вздымающаяся округлая грудь, обольстительные формы с набухшими от желания сосками. От желания, которое пробудил в ней он. Желания к нему.
