— Да послушала я тут, как экзамены проходят, — неопределенно взмахнула руками она и опустилась на стул. — Это вам троим поблажки будут, если одно из призовых мест займете.
Я повернулась к соседке:
— Это ты сейчас о чем?
— Так призовые же места освобождают от экзаменов. Второе и третье, правда, частично, но тем не менее. Так что постарайся.
— Как ты, наверное, уже поняла, я тут задерживаться не собираюсь, — пожала плечами, отбрасывая от себя безобразие, состоящие из трех, хоть и толстых, но все же шнурков. — Я сюда поступала только для того, чтобы скинуть хвосты в воду, поднатореть и отыскать Сестру Рилин.
— И как? Поднаторела? — поддела меня Фриза. — Не морочь голову, Айрин. Я-то вижу, что тебе тут нравится. Глупо бежать от того, что по вкусу.
Я вздохнула, отставила флакончик в сторону. И устроившись у платяного шкафа да опершись на него спиной, посмотрела на подругу.
Да, пожалуй, теперь я могу не обманывать себя и называть вещи своими именами. А то, что у нас весьма странная и специфическая дружба, ну так не все одинаковы в мире. Уж я-то знаю.
— Может ты и права, но я, честно говоря, не привыкла долго сидеть на месте. Когда скрывалась, то провела в одном мире целых несколько лет, и из-за этого медленно сходила с ума. Я привыкла, что жизнь — бег. И даже если ноги устали, а вокруг все нравится, останавливаться сложно.
Фриза слушала рвущееся из меня откровение, хмурила светлые брови, а потом резко улыбнулась:
— Да у тебя тут в округе как минимум три человека, готовых подставить подножку. Ты только подмигни, мы на тебя всем скопом навалимся.
Смысл сказанного дошел через мгновение, и я не смогла подавить смех. В уголках глаз выступили слезинки, а фраза соседки продолжала звучать в ушах, вызывая очередной приступ смеха.
— Какое у тебя странное чувство юмора, — произнесла Фриза, когда я успокоилась и выдохнула. — Скажи кому такое, он бы пальцем у виска покрутил, а ты тут как мерин старый ржешь.
— Спасибо за столь лестное сравнение, — хохотнула я. — Ты, к слову, зачем пришла? Что-то важное или поболтать?
— Важное, — она улыбнулась. — Попрощаться. Вряд ли у нас завтра утром будет много времени для этого. Да и с Джамасом я его, скорее всего, проведу. Так что, хотелось бы с тобой кое-что обсудить перед вашим отбытием.
— Если ты о том, чтобы я не подставляла под удар твоего брата, так это само собой разумеющееся.
— Об этом я даже не беспокоюсь, — улыбнулась она. — Точнее, уже не беспокоюсь. Но у меня к тебе будет просьба. Только отнесись к ней серьезно, ладно?
— Я попробую.
— Не помогай ему. Ни в чем.
Я даже на мгновение опешила от такой формулировки, а потом вопросительно приподняла брови, намекая на то, что не мешало бы объясниться.
— Понимаешь, — протянула Фриза, заламывая руки, — он был прав. Я слишком давила на него, опекала, беспокоилась. Он вел себя со мной так же, это неудивительно. Все же он старший брат, — девушка улыбнулась. — Это довольно сложно — сойтись характером с родственником, которого знаешь полгода. И сложно принять, что иногда он разбирается в мире лучше меня. Айрин, я прошу не мешай ему проявить себя в турнире. Он сильный маг, хотя сам этого не понимает.
Она прервалась на мгновение, провела рукой по лицу и продолжила:
— Мне было видение. Он сможет выполнить все поставленные перед ним задания только в том случае, когда рядом не будет никого, кто в состоянии ему помочь. Я рушила его самостоятельность. И теперь понимаю эту ошибку. Если сможешь, позволь ему сделать все самому.
— Фриз, я не собиралась мешать ему или помогать, — мягко проговорила я, отмечая, как трясутся руки соседки. Она нервничала, думала, что я откажусь. — У меня нет никаких указаний на счет Фенрира и Джамаса. Они следуют со мной только потому, что по правилам должно быть три студента.
— Спасибо, — она облегченно выдохнула. — Это много для меня значит. Просто…
— Просто? — я видела, что она не договаривает. И именно та часть, что оставалась тайной, и тревожила дочь графа Казера.
Фриза глубоко вдохнула, медленно выдохнула и проговорила:
— Как я уже сказала, мне было видение. Они и до этого приходили, но такие… быстротечные. То есть я видела, что за дверью кто-то стоит, и он там на самом деле стоял. А это было…
Она замялась, подбирая слова, а я не торопила. Все же раскрыть душу и рассказать то, что сама не до конца понимаешь, довольно нелегко.
— Я видела будущее, — выпалила Фриза и побледнела. — Если Джамас не сможет стать сильнее в этом турнире, то… Боги, да как же это объяснить?!
— У меня есть идея, — я поднялась с пола, подошла к соседке и опустилась на столешницу. — Раз ты не можешь мне рассказать, но хочешь, то покажи.
— Показать?
Я протянула подруге руку:
— Ну не просто же так я тут книгами по телепатии зачитываюсь. Просто вспомни и разреши мне окунуться в твои воспоминания.
Девушка закусила губу, с сомнением посмотрела на мою протянутую ладонь, а потом резко схватилась за нее и зажмурилась.
Мне потребовалось всего мгновение, чтобы почувствовать, как мне разрешают проникнуть в сознание.
Темно. И холодно. Вдалеке завывает ветер, но толстые каменные стены его останавливают, не позволяют задуть свечи, которые горят на небольшом круглом столе.
Комната прорисовывается отрывками. Есть белые мутные пятна, которые пугают своей неоднозначностью.
Джамас откладывает от себя книгу, встает из глубокого кресла и подходит к появившемуся из воздуха окну. Отсюда открывается вид на огромную серую башню, из крыши которой тянется к небу шпиль. А на нем держится фигура огромного дракона.
Зверь внезапно оживает, дёргает крыльями, поднимает морду и поворачивает голову в сторону Джамаса.
Парень впивается пальцами в каменный подоконник и не думает сдвигаться с места. А дракон срывается с насиженного места, где находился с момента создания храма Культа, и, взмахнув крыльями, устремляется к парню.
Мгновения растягиваются, позволяя рассмотреть ребристую длинную шею, утыканную шипами, массивную голову с двумя алыми глазами и защищенное панцирем пузо.
Время резко ускоряет свой ход. Зверь зависает над окном. Рев оглушает настолько, что в глазах начинают плясать искорки.
Голова монстра пробивает стекло, а огромные белые клыки смыкаются на теле Джамаса.
Меня выкинуло из воспоминания настолько грубо, что я ахнула и тут же прижала ладонь к носу, из которого хлестала кровь. Фриза сидела рядом на стуле, зарывшись пальцами в светлые волосы, а в ее глазах блестели слезы.
Найдя платок и зажав им нос, я соскочила со столешницы, прошла по комнате, низко опустив голову, чтобы не позволить крови бежать внутрь, и прогундосила:
