Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
Этим объясняется, что сторонники строго юридического метода не могли, как мы увидим ниже, оставаться в своих работах на почве одной дедукции и, не смотря на свои заверения, что метод наблюдения не приложим к уголовному праву, сами часто пользовались им.
Опытный или индуктивный метод, противополагаемый дедуктивному, явился прямым следствием развития наук о природе и наблюдения ее законов. Основателем индуктивного метода считается одними Франциск Бэкон, лорд Верулмский, а другими монах Рожер Бэкон (1214–1292 гг.), но несомненно, что многие еще ранее Франциска Бэкона высказались в защиту метода опыта и наблюдения, как единственного пути к истине (Леонардо да-Винчи 1452–1519 гг., Коперник 1473–1543 гг. и др.).
Сущность индуктивного метода состоит, как ее определял Ф. Бэкон, в собирании фактов, где есть налицо исследуемое явление и где его нет вопреки ожиданиям; эти факты должны быть располагаемы систематически и вытекающие из их наблюдения-предположения о причине явления должны быть проверены на опыте. Таким образом, вместо познания сокровенной сущности вещей Бэкон считал необходимым довольствоваться определением законов причинности явлений. Учение Ф. Бэкона об индукции подробно и блестяще разработал его знаменитый соотечественник Д. С. Милль.
В основу опытного метода Д. С. Милль положил, во-первых, отыскание (наблюдения) в природе и во-вторых искусственное создание (опыт) исследуемого случая. Тот и другой путь представляется Миллю одинаково ценным, как одинакова «ценность денег, все равно получены ли они по наследству или же приобретены лично». Различие между ними лишь практического свойства: опыт дает возможность производить такие сочетания различных обстоятельств, которые было бы трудно или нельзя найти в природе в той их обособленности и чистоте, в какой мы получаем их при опыте.
Методы опытного исследования Д. С. Милль сводит, как известно, к методу сходства, методу разницы, методу остатков и методу сопутствующих изменений. Но создав учение об экспериментальном методе, Милль объявил его неприменимым к общественным наукам, которые должны, по его мнению, пользоваться дедукцией. Такое утверждение Милля в настоящее время является по общему признанию неправильным: целая плеяда ученых, a в числе их Лаплас и современники Д. С. Милля, основатели моральной статистики, Кетле и Герри, потребовали применения и к общественным наукам метода опыта и наблюдения. Правда, что опыт искусственный весьма ограничен в области социологии и многих других общественных наук, но метод наблюдения, вопреки утверждения Милля, вполне приложим и к этим наукам. Так, например, Милль полагает, что метод разницы не может применяться в общественной науке уже потому, что невозможно найти два народа одинаковые во всех обстоятельствах кроме одного, исследуемого нами. Но переводчик Милля г. Ивановский и Минто правильно указывают, что для приложения метода различия «достаточно просто двух фазисов одного и того же случая»: например для экспериментального исследования нового закона и его значения надо лишь обратиться к исследованию общества за время до введения и после введения нового закона[76]. Точно также Милль находит, что метод сопутствующих изменений не доказателен в общественных науках на том основании, что каждый социальный факт находится под влиянием бесчисленного множества причин и мы не можем поэтому относить изменения факта к действию какой-нибудь одной причины. Но Дюркгейм опровергает эти замечания Милля: параллельность изменений двух явлений, если только она констатирована в достаточном числе разнообразных случаев, доказывает причинность этих двух явлений. «Правда, говорит Дюркгейм, законы, добытые этим методом, не всегда представляются сразу в форме отношений причинности. Сопутствие изменений может зависеть не от того, что одно явление есть причина другого, a того, что оба они следствие одной и той же причины, или от того, что между ними существует третье промежуточное, но не замеченное явление, которое есть следствие первого и причина второго. Результаты, к которым приводит этот метод должны быть, следовательно, подвергнуты толкованию… Метод пригодный для этого следующий: сперва надо искать дедуктивным путем: каким образом один из двух членов отношения мог произвести другой; затем, надо постараться проверить результат этой дедукции при помощи опытов, то есть новых сравнений. Если дедукция возможна и поверка удалась, то доказательство можно считать оконченным»[77].
Д. С. Милль выходил таким образом из предположения, что науки различаются между собою своими методами, что в то время как одни должны пользоваться индукцией, другие не должны сходить с почвы дедуктивного мышления. Эти положения английского философа перешли и в нашу науку, и до половины семидесятых годов XIX века криминалисты продолжали считать их бесспорными истинами и оставались сторонниками самой строгой дедукции. Лишь тридцать лет тому назад начинается в науке уголовного права новое течение и позитивный метод получает применение в трудах уголовно-антропологической школы в Италии, назвавшей себя в отличие от классической школы по своему опытному методу «позитивной школою уголовного права». Этот новый позитивный метод состоял в наблюдении за соматическими и физическими особенностями преступника, как причинами преступности: измерение, взвешивание, наблюдение были провозглашены сторонниками новой школы отныне единственными способами узнать верный путь борьбы с преступностью. Преступление было объявлено таким же естественным явлением, как рождение и смерть и при том свойственным не только человеку, по и другим представителям животного и даже растительного царства. При таком взгляде на преступление и на преступника вопрос о требованиях справедливости. так волновавший сторонников классического направления b их борьбе с преступностью путем наказания, должен был отпасть сам собою. Но с таким положением не могли примириться сторонники старой школы и вопрос о методах науки уголовного права должен был стать основным пунктом разногласия последователей Ломброзо и его противников. «Логика и т. н. здравый смысл», писал Ломброзо в разгар спора с классиками, самый страшный враг великих истин… при помощи силлогизма и логики вам докажут, что солнце движется, a земля неподвижна, что астрономы ошибаются»[78]. Ha это категорическое утверждение противники Ломброзо отвечали не менее категорическим утверждением, что «наибольший вред». принесенный науке новою школою состоит именно в ошибочности ее метода, что между наукою уголовного права и естественными науками существует глубокое различие что новаторы преувеличили роль позитивного метода и сошли т. о. с верного пути[79].
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
