Книга Дневник обезьянки (1957-1982) - Джейн Биркин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Нас сопровождал мой брат Эндрю, который тогда работал со Стэнли Кубриком и подбирал декорации к фильму «Наполеон». Мы вчетвером – Эндрю, Кейт, наша няня Кристин и я – поселились в отеле «Эсмеральда», в Пятом округе, рядом с книжным магазином «Шекспир и Ко». Мы стирали пеленки Кейт в биде, и я развешивала их сушиться на подоконнике, превращая отель «Эсмеральда» в подобие дома в неаполитанском квартале. Однажды вечером за мной заехал Серж Генсбур. Он увидел, как из отеля выходит молодой красивый англичанин и садится в автомобиль с откидывающимся верхом, и решил, что Эндрю – мой любовник. Начались съемки «Слогана». Я жаловалась Пьеру Грембла на Сержа. В сцене в ванной – я наклоняюсь над ванной, в которой лежит Серж в сине-бело-красных плавках, – мне показалось, что он смотрит на меня злобно. «Но он совсем не такой», – сказал мне Пьер и, если я правильно помню, устроил ужин в ресторане «Режин», чтобы дать мне возможность увидеться с Сержем вне съемочной площадки и лучше его узнать.
После ужина Пьер испарился, а я потащила Сержа на танцпол. К моему изумлению, он двигался ужасно неуклюже и постоянно наступал мне на ноги, из чего я вывела, что он совершенно не умеет танцевать. Это невероятно меня растрогало. Я поняла, что все его высокомерие и презрение – не более чем маска, за которой скрывается поразительно робкий и ранимый человек. Мы изрядно выпили, и Серж пригласил меня в «Распутин» – русский ночной клуб. Он заказал оркестрантам «Грустный вальс» Сибелиуса, и они проводили нас музыкой до такси, на котором мы собирались отправиться еще куда-нибудь. Серж совал им в скрипки стофранковые банкноты, шепча мне на ухо: «Все они продажные твари, такие же, как я!» Мы приехали в еще один клуб, «Кальвадос». Там играли мексиканские музыканты; Серж взял гитару и присоединился к ним, после чего присел за рояль к знаменитому черному джазовому пианисту, Джо Тёрнеру, и стал играть с ним в четыре руки. Потом он повез меня в «Мадам Артюр» – клуб, в котором собирались трансвеститы. Это было умопомрачительно. Мужчины в женской одежде; мужчины, наряженные курами, – эти подходили к обалдевшим зрителям и, приговаривая: «Ко-ко-ко», вынимали у них из-под мышек куриные яйца. Сержа они встретили криками: «Серхио!» – и бросились с ним обниматься. Как выяснилось, отец Сержа два десятка лет был в «Мадам Артюр» пианистом и в новогодний вечер приносил ему и его сестрам «тещины языки» и конфетти. По-моему, уже ближе к утру мы очутились на рынке Ле-Аль, и мясники в окровавленных фартуках пили с Сержем шампанское. Впрочем, я столько раз рассказывала эту историю, что не исключаю, что путаю реальные события с эпизодом из фильма «Моя прекрасная леди».
Как бы там ни было, Серж сел в такси вместе со мной и предложил проводить меня в отель «Эсмеральда», на что я, к собственному удивлению, ответила отказом, почему-то решив, что он намерен отвезти меня к своим родителям. В результате мы приехали в отель «Хилтон», и ночной портье, обращаясь к Сержу, сказал: «Ваш обычный номер, месье Генсбур?» В лифте я строила рожи своему отражению в бронзовом табло с кнопками этажей и чувствовала себя отчаянно смелой. В номере я первым делом заперлась в ванной, надеясь выиграть время, потому что поняла, что зашла слишком далеко. Когда я вышла, обнаружила, что Серж спит, вытянувшись на спине. Тогда я тихонько выскользнула из номера, оставив приоткрытой дверь с табличкой «Do not disturb»[90], добежала до ближайшего магазина, купила сорокапятку с песней «Yummy, Yummy, Yummy, I Got Love in My Tummy», под которую в одиночестве танцевала в «Режин», вернулась в «Хилтон», осторожно сунула пластинку Сержу в руку и как ни в чем не бывало отправилась в свой отель, к дочери и брату.
После окончания божественных съемок «Лозунга» с восхитительно романтичным Сержем я собиралась вернуться в Лондон – меня не прельщала жизнь зависимой женщины, существующей в тени мужчины, как это было с Джоном Барри. Мы остановились в отеле под названием «Отель» на улице Боз-Ар, в котором когда-то умер Оскар Уайльд. Накануне моего отъезда Серж тихо проплакал всю ночь, при зажженной свече, – очень драматично и по-русски, – а на следующий вечер, когда мы ужинали с ним и Гримблатом, мне повезло: за мной по совету Пьера тайком подглядывал Жак Дере, который хотел посмотреть, гожусь ли я на роль Пенелопы – дочери Мориса Роне в «Бассейне». Этот фильм он несколько месяцев спустя начал снимать в Сен-Тропе с Аленом Делоном и Роми Шнайдер. Так мне удалось, не теряя достоинства, остаться во Франции с Сержем и вместе с Кейт перебраться на улицу Вернёй, где мы спали на раскладушках. Эта квартира стала моим домом на следующие двенадцать лет.
* * *
Август
Понедельник
Из Парижа я уехала в Сен-Тропе – надо было выяснить, снимаюсь я в фильме или нет. С тех пор как я порвала с Джоном, произошло столько событий! Я только что снялась во Франции в фильме «Лозунг», главную роль в котором сыграл человек, которого я люблю. Его зовут Серж Генсбур. Он немного странный, но я его люблю. Он не похож ни на кого из моих прежних знакомых – довольно опустившийся, но в то же время чистый.
* * *
Во время съемок «Бассейна» мы с Сержем и Кейт жили в отеле «Библо» в Сен-Тропе. Чтобы перевезти нас из Парижа, Серж арендовал огромный лимузин. На крышу привязали коляску Кейт и тюки с ее вещами, что несколько портило величественный вид лимузина. Кроме того, ему было трудно пробираться узкими улочками Сен-Тропе, поэтому до отеля, номера в котором мы сняли на месяц, нам пришлось идти пешком, нагрузившись вещами. Туда же приехали мои родители. Их номер еще не был готов, и я предложила матери принять душ в нашем люксе. Она сказала мне, что на зеркале в ванной комнате губной помадой были нарисованы сердечки и написано: «Я люблю тебя, Серж, люблю, люблю». Она все поняла! По тому же отелю бродил Демис Руссос – бородатая фигура в просторном балахоне, пугавшая Кейт своим громким голосом. Наша личная жизнь не имела никаких точек соприкосновения со съемками, на которых царила странная и тяжелая атмосфера. Мне было нелегко к ней приспособиться. Однажды Роми предложила мне привести с собой Кейт, чтобы она могла поиграть с ее сыном Дэвидом и сыном Делона Энтони. Мне показалось, что это здравая идея, и как-то раз я действительно взяла Кейт с собой. Дере, наш режиссер, на меня наорал: предполагалось, что мне 18 лет, о чем сообщили прессе. Я подхватила Кейт и закрылась в туалете, вызволять откуда меня пришла Роми. Я отказывалась выходить, и тогда она сказала, что ее прислал Жак Дере и что он готов передо мной извиниться. Так он и поступил. Что до Роми, то она проявила ко мне похвальное чувство полной солидарности. Когда мы снимали постельную сцену с Делоном, меня заставили взять в рот карандаш, чтобы я отчетливее произносила свои реплики. Это было унизительно. Зато у меня сложились прекрасные дружеские отношения со съемочной группой, особенно с главным оператором Жан-Полем Мерисом. Как-то раз я спросила у него, почему он постоянно измеряет рулеткой расстояние от камеры до Делона, и он ответил: «Вопрос денег!» В том смысле, что лицо и фигура звезды всегда должны быть в фокусе. Вообще во время этих съемок я усвоила одну истину, справедливость которой подтвердила вся моя дальнейшая жизнь: главное на площадке – это хорошие отношения с техническими специалистами. Если они на твоей стороне – все будет в порядке. Мы организовали нечто вроде клуба «Сен-Тропе», и вечером в пятницу объедались местными пирогами. Ребята поместили мою фотографию внутрь камеры, чтобы смотреть на нее каждый раз, когда меняли пленку. Это здорово меня поддержало.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Дневник обезьянки (1957-1982) - Джейн Биркин», после закрытия браузера.