Однако девушка пока не могла решиться и сделать выбор. Легче всего было бы сокрушить беднягу Эрнеста, сказать ему, что его притязания смешны, прогнать его или уйти самой – и тем самым положить конец ситуации, которая казалась Еве все более абсурдной и которую никак – мы можем в этом не сомневаться – не помогала разрешить ее старшая сестра Флоренс. Однако Ева не могла этого сделать. Одна только мысль о жизни без Эрнеста заставляла ее похолодеть от ужаса; ей казалось, что единственное время, когда она была по-настоящему жива, – это время, проведенное с Эрнестом; он ушел и забрал ее сердце с собой. Нет, она не могла на это пойти, это было бы слишком жестоко.
Было и еще одно решение: поощрить его ухаживания и согласиться на помолвку, отважиться на все ради него. Но и на это девушка пока не могла решиться.
Ева Чезвик была очень мила, очень красива и очень добра, однако решительности ей явно не хватало…
Глава 12. Еще глубже
Пока Эрнест ухаживал, а Ева сомневалась, Время, чей интерес к земным делам подобен интересу, который серп проявляет к созревшему урожаю, продолжало свой неспешный и неотвратимый бег.
Наступил конец августа – как наступал он уже тысячи раз с тех пор, как земля впервые совершила вращение вокруг своей оси и как наступит еще тысячи раз, пока не кончится отмеренный земле срок и мир не погрузится во тьму; дни сменялись днями, но – Эрнест все так же ухаживал, Ева – все еще сомневалась…
Однажды вечером – это был очень красивый вечер – пара гуляла по берегу моря. Назначили они свидание заранее или встретились случайно – не имело никакого значения, главным было то, что они встретились и теперь шли рука об руку, заряженные своими чувствами, словно грозовое облако – электричеством. Впрочем – буря пока еще не разразилась.
Подслушавший их разговор мог бы подумать, что эти двое впервые познакомились лишь вчера. Говорили они в основном о погоде.
Беседуя, они набрели на небольшую парусную лодочку, вытащенную на берег, однако оставленную не так уж далеко от воды. В лодке стоял и задумчиво смотрел на море пожилой моряк. Руки он засунул в карманы, зубами крепко сжимал трубку, а взгляд его был устремлен куда-то в морскую пучину. По всей видимости, он не заметил появления влюбленной пары, пока они не оказались в двух ярдах от него. Только теперь он пришел в себя, развернулся, учтиво поклонился и поинтересовался, не хочет ли молодая леди совершить морскую прогулку.
Эрнест выглядел удивленным, но и обрадованным.
– А каков ветер?
– Дует прямо от берега, сэр, а с приливом повернет в обратную сторону и в лучшем виде доставит вас на место.
– Не хочешь отправиться под парусами в море, Ева?
– О нет, благодарю. Мне уже пора домой, семь часов.
– Тебе незачем так спешить. Твоя тетушка и Флоренс отправились на чай к Смитам.
– Да нет же, я не могу… я просто и подумать не могла…
Ева отказывалась вполне недвусмысленно, но моряк истолковал ее слова по-своему. Он уверенно подтянул парус, а потом спрыгнул на песок и сильным движением столкнул лодку в воду, так, чтобы она стояла прямо.
– Прошу вас, мисс.
– Да нет же, я не пойду.
– Прошу вас!
– Эрнест, я не хочу!
– Пойдем, Ева, – улыбнулся Эрнест, протягивая ей руку.
Ева приняла ее и грациозно запрыгнула в лодку. Эрнест и моряк вместе толкнули маленькое суденышко, Эрнест ловко прыгнул в лодку – и порыв ветра в тот же миг наполнил парус, разом отогнав лодку от берега ярдов на десять.
– Почему моряк остался на берегу? – спросила Ева.
Эрнест уверенно управлялся со снастями. Заложив курс от берега, он неторопливо оглянулся. Моряк стоял на берегу в той же задумчивой позе, в какой они нашли его – руки в карманах, трубка во рту, взгляд устремлен на воду.
– Мне кажется, он не против, чтобы мы плыли без него, – заметил Эрнест.
– Возможно, но ты должен вернуться за ним!
Эрнест произвел несколько энергичных манипуляций – нисколько, впрочем, не повлиявших на ход лодки, – и вывел судно на открытую воду.
– Сейчас мы обогнем скалу, развернемся и заберем его.
Однако когда они совершили поворот и вернулись к тому пляжу, от которого отплывали, моряка на берегу не оказалось!
– Очень жаль! – заметил Эрнест. – Вероятно, он отправился выпить чашечку чая.
Ева собиралась рассердиться – но ей это так и не удалось, и она рассмеялась.
– Если бы я думала, что ты сделал это нарочно, я бы ни за что, никуда и никогда больше с тобой не пошла!
Эрнест выглядел испуганным.
– Нарочно?!
Они сидели бок о бок на корме, а раскаленное солнце медленно тонуло в океане. Под утесом уже залегли прохладные тени, но по воде прямо перед ними расстилалась великолепная золотая дорожка. Воздух был чист и свеж; для двух этих людей мир был прекрасен и беспечален – на земле их не ждали тревоги, на море – шторма…
Ева сняла шляпку, и прохладный ветерок играл с ее локонами. Она опустила руку в воду и задумчиво следила за серебристой дорожкой, которую прочертили в воде ее пальцы.
– Ева…
– Да, Эрнест?
– Ты знаешь, я уезжаю.
Ева резко вытащила руку из воды.
– Уезжаешь? Когда?
– Послезавтра. Сначала в Гернси, а оттуда во Францию.
– А когда же ты вернешься?
– Думаю, это зависит… от тебя, Ева.
Рука девушки снова вернулась в воду. Теперь они находились примерно в миле от берега. Эрнест ловко управлялся с парусом, и лодка плыла параллельно земле. Чуть помолчав, он снова заговорил:
– Ева…
Молчание.
– Ева, ради бога, посмотри на меня!
В его голосе прозвучало нечто, заставившее ее повиноваться. Она вытащила руку из воды и взглянула Эрнесту в глаза. Лицо юноши было бледно, губы дрожали.
– Я люблю тебя, – сказал он тихим, низким, хриплым голосом.
Ева рассердилась.
– Зачем ты потащил меня в море? Я хочу домой! Все это чушь; ты всего лишь мальчик!
Бывают в жизни такие моменты, когда человеческое лицо способно передать чувства и эмоции куда ярче любых слов – словно сама душа говорит на этом немом языке. Так произошло сейчас с Эрнестом: он не ответил ни слова на упреки девушки, но лицо его побледнело еще сильнее, а сверкающие, словно звезды, глаза буквально впились в Еву. То, что говорил этот взгляд – знали оба, да и не было таких слов в земных языках, чтобы передать во всей полноте то, что чувствовали сердца…
Еще мгновение Ева держалась, сражаясь с этим молчаливым призывом всем своим женским естеством, а затем… О небеса! Она оказалась в его объятиях, руки его обвились вокруг ее талии, ее голова склонилась к нему на грудь, и все ненужные слова потонули во всхлипах и бессвязных признаниях…
