И как действовать в этой ситуации? Все зависит от того, как будет влиять глобальное потепление на малярию. Чтобы счесть глобальное потепление решающим фактором, надо взглянуть на модели распределения населения в зоне риска. Есть модели, согласно которым в 2080-х годах еще приблизительно 300 миллионов человек могут заразиться малярией, так как повышенная температура расширит пространство обитания возбудителя этой болезни.
Но по нескольким причинам этот предел — не окончательный. Во-первых, увеличение территории, на которой будет выживать возбудитель малярии, будет происходить в основном в Европе и Соединенных Штатах, где развитая система охраны здоровья и развитая инфраструктура не допустят возврата малярии. Во-вторых, этот анализ не учитывает более высокий уровень технологий и доходов. Конечно, когда в развитых странах средний доход на душу населения возрастет с 5000 долларов, как сегодня, до 100 тысяч долларов в 2100 году, трудно представить, что это не будет означать лучшей защиты от малярии и меньшее количество заболевших ею. Наконец, модели также не учитывают то, что растущая урбанизация снизит распространение малярии.
Это также отражено в тщательном научном анализе, в котором исследователи попытались выяснить, действительно ли люди, подвергающиеся риску заболеть малярией, заболеют ею. Результаты «показали крайне незначительные изменения даже в условиях наихудшего развития событий».
Тем не менее давайте попытаемся представить эту самую крайнюю ситуацию и понять, как повлияет изменение климата на малярию. Те же самые модели, которые предсказывают нам, что еще 300 миллионов человек могут стать жертвами малярии вследствие глобального потепления, также сообщают, что произойдет без глобального потепления. Они прогнозируют увеличение риска заболевания малярией от 4,4 миллиарда человек в 1990 году до 8,8 миллиарда в 2085 году. Общее количество жертв малярии достигнет, таким образом, 9,1 миллиарда при населении Земли 10,7 миллиарда.
Но обратим внимание на соотношение: в 2085 году 8,8 миллиарда человек будут рисковать заболеть малярией вследствие социальных факторов, в то время как 0,3 миллиарда дополнительно — из-за глобального потепления. Таким образом, даже если бы нам удалось полностью остановить глобальное потепление сегодня (что нереально), мы бы снизили риск заболевания в 2085 году только на 3,2%. Если мыслить более реалистично, принятие Киотского протокола снизило бы риск заболевания малярией через 80 лет на 0,2%. Как говорят специалисты, разрабатывавшие модели, даже в условиях самой жесткой климатической политики «к 80-м годам этого века эффект будет малозаметным».
Сравним это с нынешними прогнозами, предсказывающими сокращение к 2015 году числа заболеваний малярией почти наполовину, если расходовать на это около 3 миллиардов долларов ежегодно (2% расходов на соблюдение условий Киотского протокола). Это было приоритетом под номером четыре на встрече в Копенгагене. Поскольку мы сможем сделать это за десятилетие, в то время как осуществление климатической политики потребует более полувека, разница в количестве спасенных жизней на самом деле еще более весома. До наступления 2085 года Киотский протокол поможет спастись от малярии приблизительно 70 миллионам человек (около 0,1% всех случаев заболевания). Для сравнения, простым и дешевым способом к 2015 году можно наполовину сократить число заболевших, при этом будет спасено от страданий более 28 миллиардов человек. Такая политика принесла бы в 400 раз больше пользы при затратах, меньших в 50 раз.
Малярия порождается нищетой, поэтому всю тяжесть этого бремени несут на себе бедняки. В Замбии более 70% беднейшей 1/5 части всех детей инфицированы, в то время как в 1/5 части самых богатых детей инфицировано менее 30%. В домашнем хозяйстве бедняков вряд ли найдутся сетки от москитов, тем более обработанные инсекцитидными препаратами, имеющиеся у богатых. Сельские дети, которые обычно беднее городских, вряд ли пользуются сетками и тем более получают медицинскую помощь. Дети богатых вылечиваются за счет качественной медицины.
Во многом это мало чем отличается от тех условий, которые были в штате Миссисипи в 30-х годах XX века. Если бы вы жили в нищете, степень риска заболеть малярией, не получая при этом медицинской помощи, что привело бы к летальному исходу, была бы больше. Но в штате Миссисипи люди уже не умирают от малярии просто потому, что они живут в достатке и могут предотвратить заболевание. В 1930 году личный ежегодный доход в среднем составлял 202 доллара или, в пересчете на нынешний курс, 1974 доллара. Сейчас этот доход равен 24 925 долларам. За последние 70 лет штат Миссисипи стал более чем в 12 раз богаче; и примерно такого же подъема мы ожидаем от развивающихся стран в этом столетии.
В африканских государствах, расположенных к югу от Сахары, личный доход все еще ниже, чем в штате Миссисипи в 30-х годах: всего лишь 745 долларов.
Исследования показывают, что когда в этих государствах средний личный доход достигнет 3100 долларов, они смогут победить малярию, так как заработки их граждан позволят им лучше защищаться и лечиться от малярии. Их государства, тем временем, смогут в основном обеспечить общую заботу о здоровье населения и защиту окружающей среды, например, санитарную обработку жилых помещений и уничтожение москитов. Таким образом, даже при самых пессимистических предположениях относительно темпов роста Африки кажется весьма вероятным, что этот континент перешагнет порог в 3100 долларов приблизительно к 2080 году. Притом что все другие регионы сделают это быстрее, это означает, что с малярией будет покончено к концу этого столетия (и даже быстрее при наличии эффективной и недорогой вакцины).
Предположим, что нашей целью является снижение заболеваемости малярией и другими инфекционными болезнями. Малярия — это заболевание, тесно связанное с уровнем экономического развития и слабо — с изменением климата. Всего лишь столетие назад в большинстве стран Европы и США малярия была эндемическим заболеванием. И все-таки с окончанием Малого ледникового периода эти страны начали борьбу с малярией и победили ее просто благодаря растущему благосостоянию и правильной социальной политике. Если мы попытаемся помочь развивающимся странам в их борьбе с малярией, мы сможем выбрать более простые пути, которые уменьшат число заболевших более чем на 28 миллиардов человек, а не значительно более дорогой путь, лежащий через Киотское соглашение, который поможет уберечь от малярии всего 70 миллионов человек.
Проблема заключается в том, что зачастую климатическое решение является единственным предложением. Все 774 слова недавней истории, напечатанной в Associated Press, были посвящены тому, как климат в Кении усугубляет ситуацию с малярией, и всего в двенадцати последних словах сказано, что «превентивные меры, например, раздача москитных сеток, могут остановить распространение малярии». ВОЗ отчетливо указывает на связь заболевания с изменением климата, и отражает «тенденцию связывать все явления с популярными научными темами, и это можно также отнести к эпидемии малярии в Африке». Также ВОЗ разъясняет, что реальная причина того, что в Кении опять малярия, — не климатические изменения, а устойчивость инфекции к лекарственным средствам, недостаточные меры борьбы с москитами и различные политические проблемы.
