1. Вундеркинд
Артему всего два годика, а он уже научился полноценно говорить. Страшно, конечно, что вундеркинд растет. Но надо привыкать, значит, таков наш путь. Артем разговаривает очень бегло, по-настоящему, выдает целые связные предложения, рассуждает, задает вопросы.
Правда, ничего не понятно. Ни слова. Но это не его проблемы, согласитесь. Артем же не виноват, что изобрел собственный диалект и пока является его единственным носителем на земле.
Гении всегда одиноки.
2. Ходячие диктофончики
Маленькие детки – как ходячие диктофончики.
Бегают под ногами и все записывают.
Когда именно у них включается та самая красная кнопка записи, никто не знает.
В любом случае молодым родителям после рождения ребенка с самого начала лучше жить так, как будто их прослушивают. Безопаснее.
Потому что однажды наступает момент истины.
Ребенок выдает первую осмысленную связную фразу.
И по ней, как по черепку древней амфоры, можно будет многое сказать о культуре семьи.
Вот так же весной сходит снег, и все окурки, пакеты, бутылки вылезают наружу. Реже – подснежники, гораздо реже.
У меня это еще впереди.
Я жду, с предвкушением и опаской.
Мало ли что.
Хорошо, если первой фразой Артема станет «экзистенциализм – это гуманизм».
А если нет?
Я тут в период его самого губко-впитывающего возраста смотрел много футбола с участием сборной России. На три диктофона наговорил.
А что если он скажет «Березуцкий чмо»?
Это непредсказуемо.
Вон, у моих друзей – вообще катастрофа.
Семейный прием, светский раут. Все за столом: тещи и тести, свекры и свекрови, тетушки и дядюшки, бабушки и дедушки, – нешуточный такой слет.
И их любимое чадо вместе со всеми, ковыряет ложкой что-то невразумительное в своей тарелке.
Сынок у друзей до того дня почти ничего не говорил. Выдавал какую-то классическую детскую попсу – «папа», «мама».
И тут мой друг, отец малыша, потянулся за бутылкой пива на столе.
И посреди тотальной тишины, которая, как обычно, почему-то всегда некстати повисает в самые неподходящие моменты, его сынок говорит четко, ясно и членораздельно:
«Папа, пиво – мое!»
3. Понять Артема: язык жестов
Есть у меня в арсенале для общения с Артемом такой лайфхак. Я изъясняюсь с ним мимикой и жестикуляцией. Например, если у него что-то не получается – я мычу и в отчаянии заламываю руки. С перебором и дешевой экзальтацией. Страшно переигрываю, как бездарный актер в провинциальном театре.
Я делаю это намеренно. Артем понимает такой язык тела. И начинает повторять за мной, словно вступая в диалог.
Говорят, со стороны это выглядит сюрреалистично. Как ссора двух глухонемых клоунов-эксцентриков.
4. Деликатный собеседник
У Артема сейчас начался очень интересный возраст: слова в него заходят толпами, а обратно не выходят. То есть он понимает уже практически все, а ответить пока ничего не может.
Зато Артем сейчас – прекрасный собеседник. Что бы ты ему ни сказал, он на все кивает. Или просто благодарно слушает, периодически деликатно моргая, чтобы показать, что он не заснул.
Артем в этом плане похож на маленькую собачку нашей старенькой соседки.
Бабулька тоже постоянно с ней разговаривает, когда выводит погулять.
И та ровно также благодарно слушает и деликатно моргает.
5. Великий детский лепет
Всем родителям знакома ситуация, когда ребенок переполнен идеями и эмоциями, уши дыбом, глаза как полная луна, а слов катастрофически не хватает.
Детки – как океан, закатанный под асфальт. Внутри девятибалльный шторм и цунами от края до края, а наружу через маленький колодец рта сочится лишь тонкая струйка «да» или «нет».
А у взрослых ровно наоборот.
У взрослых речь опережает мысль. Порой человек такого наговорит, а по глазам видишь – еще не проснулся. Порой ляпнет что-нибудь, и ты понимаешь: мозг у человека еще в режиме стэндбай. А человек не унимается и добавляет на весы абсурда еще одну маленькую гирьку безумия, и ты наконец догадываешься: ан нет, не в режиме стэндбай, у этого мозг просто перманентно выключен из розетки.
Иногда у взрослого мысль всегда опаздывает за речью. У таких людей мысль приходит, когда человека уже побили или уволили.
Я время от времени наблюдаю за Артемом, когда его скручивает в торнадо от переизбытка умных глубоких мыслей, и он в беспомощности хватает ртом воздух, выброшенный из своего полноводья на берег немоты, и мне хочется упасть на колени и взмолиться:
«Боже, забери у меня всю мою речь и отдай ему, потому что в моей взрослой душе нет и десятой доли того, что может сказать этот малыш».
6. Археология знания
Во время учебы на философском факультете нам приходилось много читать. Не знаю, как у остальных, но лично у меня была проблема: я не то чтобы кайфовал от этого чтения – я у половины книжек названий не понимал. Например, «Археология знания» Мишеля Фуко. Какая археология, какого знания…
Но Артем раскрыл мне глаза. В частности, на археологию знания. Попытка понять бормотание сына – вот что такое «археология знания». Восстановить, раскопать из бессвязных фонем первослово. Логически вывести из предлога корень и окончание. Каждый родитель экстерном получает филологическое образование. На этом пути встречаются трудности, настоящие крепкие орешки.
Артем уже месяц бубнит «гобо». Я уже месяц не могу расшифровать этот код да Винчи. «Гобо» снится мне в кошмарах: оборванные буквы Г и Б в жалких лохмотьях протягивают ко мне худые руки. На текущий момент у меня осталось лишь два приемлемых толкования.
Это «Гобозов». Однажды много лет назад я один раз посмотрел по телевизору «Дом-2». Там был такой человек – Гобозов. Он жил в этом доме с мамой. Фу, все, страшно даже вспоминать об этом. Так вот этот один-единственный мой раз мог генетически повлиять на Артема.
Либо это «гобой». И в таком случае сына срочно надо отдавать в музыкальную школу по классу гобоя.
