Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
* * *
Впечатление было такое, что мы вылетели первым же после звонка самолетом – так мне показалось. Без малейшего труда мы оказались в Лос-Анджелесе. Отец заставил меня позвонить Лансдорпу из телефона-автомата в аэропорту. Нам надо было узнать, как добраться до клуба, и отец решил, что я договорюсь с Лансдорпом быстрее. Трудно оставаться неприветливым и саркастическим, когда говоришь с ребенком. Лансдорп снял трубку. В ней послышались стоны и ворчание.
– Чего надо?
– Привет. Я Мария Шарапова.
– И какого черта тебе нужно?
– С вами договаривались о том, что мы встретимся сегодня во второй половине дня.
– Да? Ну и что? Сейчас что, уже вторая половина дня? Чего вы мне звоните?
– Нам нужно узнать дорогу.
– Чего?
– Как ехать.
– Поезжайте по 405-й трассе. Съезд на Сансет.
Гудки. Он разъединился.
– Что это за монстр, к которому ты хочешь отвезти меня? – спросила я, повернувшись к отцу.
– Я слышал, что он один из лучших, – ответил Юрий.
Это был мой первый приезд в Лос-Анджелес. Юрий с осторожностью расходовал деньги, которые мы получали от IMG и «Найк» – в нашей жизни было не так много излишеств, – поэтому я была в восторге, когда мы явились в контору по аренде автомобилей и там выяснилось, что с нашей резервацией произошла путаница – нас ждала спортивная машина, красный «Мустанг» с отткрытым верхом. Мы двигались в смоге и выхлопах скоростной автострады, а я была ослеплена видами пальм, особняков, холмов на горизонте и широких бульваров, которые все заканчивались возле Тихого океана, где, естественно, заканчивалась и Америка.
Когда мы, наконец, добрались до места и я переоделась, Лансдорп в одиночестве сидел в кресле возле корта. Мне он показался злобным стариком, припавшим к земле, как будто он защищался от кого-то. Похоже было на то, что его мучают судороги. А он говорил по телефону – именно поэтому сидел, согнувшись, – но я сначала этого не поняла. Я осторожно и медленно приблизилась к нему.
– Привет, Роберт, – сказала я.
Он даже не поднял глаз, поэтому я повторила громче:
– Привет, Роберт.
Я еще несколько раз назвала его по имени, а потом положила на землю свою сумку и стала потягиваться, как будто мне необходимо было размяться. Я действительно не знала, что мне делать. И в этот момент он соизволил обратить на меня свое внимание.
То есть бросил на меня один из его «А ты, черт побери, кто такая?» взглядов.
– Привет, – сказала я. – Я Мария Шарапова и пришла на урок.
– Тогда вали на корт.
Больше он ничего не сказал. Это была наша первая беседа – но что-то, может быть, это был его тон – сразу же подсказало мне, что мы поладим. У Роберта была своя метода унижать и заставлять тебя чувствовать себя ничтожеством, но у меня есть свой способ очаровывать старых ворчунов. И всегда был. Это тот подлый голосок у меня в голове, который говорит:
«Я знаю, как я тебе понравлюсь».
Я взяла ракетку и пошла на дальнюю половину корта. Роберту понадобилось пять минут, чтобы выбраться из кресла. При этом, не прекращал ворчать и ругаться. О черт, чтоб тебя, проклятье! Мой отец стоял рядом, но не произнес ни слова. Я посмотрела на него, как будто хотела сказать: «Спасибо, папочка! Ты только посмотри на этого лунатика! Блестящая идея». Наконец Роберт расположился на корте и приготовился. В руках он держал громадную проволочную корзину, в который было, наверное, пятьсот теннисных мячей. Я стояла на линии подачи. Я обычно так разминаюсь – отбивая мячи с задней линии.
– И какого черта ты там делаешь? – спросил меня Лансдорп, оскалившись.
– Не знаю, – ответила я, с трудом сдерживая смех, потому что все, что бы я ни сделала, оказывалось неправильным. – Думаю, что разогреваюсь.
Оказалось, что он тренер, который просто накидывает мячи, один за другим, как машина. Он не обменивается с тобой ударами, не бьет по мячу с лета. Он просто накидывает, накидывает и накидывает, а ты просто бьешь, бьешь и бьешь.
– А теперь на заднюю линию! – крикнул он мне.
ОК. Я перешла на дальнюю линию, и он стал накидывать мне идеальные мячи. У него невероятный дар. Он способен до бесконечности накидывать тебе мячи, не меняя при этом ни скорости, ни ритма. Через час тренировки ты чувствуешь, что можешь отбивать их все одним и тем же ровным, жестким ударом даже с закрытыми глазами.
Работая над это книгой, я встречалась с Робертом. Сейчас он живет в доме к югу от Лос-Анджелеса и когда он садится на кухне с чашечкой кофе, то ему отрывается вид на залив Лонг-Бич, забитый шхунами и танкерами со всех концов света. Это помогает ему размышлять. Роберт любит поговорить и иногда даже вспомнить что-нибудь. Он сохранил некоторые реликвии, напоминающие о том времени, которое мы провели с ним вместе. Фотографии и старые ракетки, и даже коллаж, который я для него сделала. (Как видите, мне, в конечном счете, тоже не удалось избежать увлечения коллажами!) О прошлом он говорит спокойно и со счастливым выражением на лице, хотя, когда это все происходило, речи о покое и счастье не было и в помине. Это было сплошное сумасшествие.
Я спросила его, помнит ли он нашу первую встречу?
– Конечно.
– И каково было ваше первое впечатление?
– Я подумал, что ты маленькая худышка, которая может хорошо бегать. Форхенд у тебя был слабым, очень слабым. Ты не могла сделать ни одного кросса[22]. Помню, Юрий спросил меня в самом конце первой тренировки: Ну, Лансдорп, и что вы думаете о моей дочери? А я ответил ему:
– Очень неплохо, Юрий. Но от ее форхенда тошнит.
Я сделала несколько записей о Лансдорпе в моем дневнике. Вот одна из первых:
Самым главным в Лансдорпе является то, что он не пытается скормить вам всякую хрень. Если от вас тошнит, то он скажет вам, что от вас тошнит. Ему по барабану, что вы устали и не можете больше работать. Он заставляет вас продолжать до бесконечности.
Само поведение Роберта было вызовом. Это было настоящее действо, возможно, даже тест. Если вы человек, который легко обижается и не терпит критики в свой адрес, лучше всего выяснить это с самого начала. Если вы не готовы выслушивать жесткие замечания, то вы не сработаетесь с Лансдорпом. Но я была уверена, что мы с ним сработаемся. Он был человеком со странностями, но у него было слабое место. Он притворяется страшным, но это только если вы его плохо знаете. Надо пройти через многое, чтобы действительно понять этого человека. Когда вы встречаете его впервые, он кажется вам несносным и такие встречи редко проходят гладко. Но с самого детства я знала, как обращаться со сложными людьми. Я давным-давно выработала в себе эту способность. И всегда умела выбирать лучших и отбрасывать всех остальных. В этом заключается моя философия.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
