Когда девушка стала просить у него прощения за откровенность, он спросил: «Почему вы не говорите о второй причине своей растерянности? И причем здесь ваша мама? Насколько мне известно, она живет далеко отсюда и никак не могла издалека повлиять на ваше настроение». Услышав вопрос, девушка побледнела и ответила: «Об этом я смогу рассказать вам только через неделю. Поэтому и попросила тогда недельный срок. И, пожалуйста, не мучайте меня, требуя ответа сейчас, потому что мне тяжело будет говорить об этом. Врать вам не хочу, а всей правды еще не знаю».
Губы у Саши задрожали ― это означало, что она еле сдерживает себя, чтобы не заплакать. Заметив это, Алексей вскочил со своего места, подошел и обнял Сашу. Она не сопротивлялась, но положила голову ему на плечо, чтобы он не смог ее поцеловать. Алексей почувствовал, как тело девушки задрожало. В это время девушка заплакала и сквозь плач произнесла: «Прошу вас, не целуйте меня! Я вас очень люблю и не смогу выдержать вашего натиска. После того, когда вы меня поцелуете, мы можем зайти далеко в наших взаимоотношениях. Пожалуйста, потерпите еще немного, если вы тоже меня любите».
Девушка подняла заплаканные глаза и жалобно посмотрела на парня. Алексей взял ее голову в свои руки, но не поцеловал Сашу в губы, а стал целовать ее заплаканные глаза, затем страстно поцеловал ее в обе щеки и снова обнял девушку. Она почувствовала, что его тело тоже дрожит и взмолилась: «Не надо! Пожалуйста, отпустите меня, иначе мы преждевременно согрешим. И тогда моя мама меня убьет! Вы же сами обещали, что ничего не станете делать против моей воли», ― и он ее отпустил. Торопливо сел на свое место и начал пить уже остывший чай. То же самое сделала и молоденькая хозяйка.
Через некоторое время, молча выпив только по чашке теплого чая, оба влюбленных друг в друга молодых человека успокоились, и оба не могли понять, почему так происходит, ведь они сами убедились, что любят друг друга и обоюдно признались в этом. В таком случае, что им мешает насладиться полной любовью? И Алексей молча ответил себе: «Скорее всего, она мне не полностью доверяет и, видимо, боится, чтобы я не оказался подлецом или насильником-обманщиком». Он спросил Сашу: «Наверно, вы мне не очень доверяете? Поэтому боитесь, чтобы я вас не поцеловал в губы! Но заверяю вас, что подлецом я никогда не был и обманщиком, и насильником тоже не буду. И говорю об этом искренне, хотя признаюсь, что, как взрослому и здоровому мужчине, женщина мне нужна. Но я не хочу обладать женщиной вопреки ее желанию. Насильственной любовью способен удовлетвориться только мужчина-подлец! Я на такое не способен, потому что мне нужна искренняя и взаимная любовь, которой насладятся оба партнера ― мужчина и женщина. Мне будет противна близость с женщиной, если она меня не желает, ведь я разумный человек, которому необходима обоюдная любовь, а не животная скотина со своей химической реакцией, о которой вы справедливо говорили. Только самец преследует самку с единственной целью ― ее оплодотворения. И после этого забыть о ней, считая свой долг выполненным. Мне же, как человеку, наделенному Богом разумом, необходима человеческая любовь, а не временная любовь на уровне животного. Вот я и буду добиваться человеческой любви. Понимаю вашу осторожность. Вам нужна любовь, построенная на взаимной ответственности. Умоляю вас, будьте и вы искренни со мной. И если в ваших страданиях виноват я, и вы боитесь моей подлости, то прямо сейчас скажите мне об этом. А может быть, у вас есть другой мужчина, которого вы любите. Если это так, то признайтесь мне и в этом, и я вас пойму. Ваши слова о том, что если позволите себе согрешить со мной, то ваша мама вас убьет, наводит меня на мысль, что вы помолвлены и не хотите обидеть маму, изменив этой помолвке. Если это так, то скажите мне, как оно есть на самом деле и будьте уверены, я вас правильно пойму. Я не обижусь и сразу уйду с вашей дороги. Это будет лучше той подлости, которую я могу совершить, насильственно добиваясь вашей любви. Поэтому вот вам мой совет: откройтесь мне откровенной правдой. Объясните вашу неопределенность и будьте уверены, что будете правильно поняты», ― и Алексей замолчал.
Некоторое время Саша тоже молчала. Затем тяжело вздохнула и тихо вымолвила: «Вы здесь не при чем. Вашей вины тут нет ни на гран. А дело вот в чем: учителей в сельских школах не хватает, и нас, выпускников педагогических институтов, распределяют по селам. Только после трех лет отработки вручают нам дипломы о высшем образовании и разрешат свободно устраиваться на работу. Так вот, мои родители, у которых я единственная дочь, ничего не смогли противопоставить этому распределению, поэтому вынуждены были согласиться с тем, что мне придется поехать в село и три года работать там учителем. Моя мама, как городская жительница, назвала это каторгой и когда провожала меня в ваше село, строго предупредила, чтобы я, работая в селе, даже и не думала о том, чтобы знакомиться, дружить, а тем более влюбляться в сельского парня. Потому что боится, что кто-то из сельских парней заморочит мне голову, обманет, и тогда я вынуждена буду остаться жить в селе навсегда. Мол, всю жизнь буду копаться в грязи и навозе. Потребовала от меня только честно работать. По вечерам никуда не ходить, даже кино не посещать в сельском клубе. Тем более ни с кем не дружить и никаким обещаниям или уговорам не поддаваться. И предупредила: «Имей в виду, в селах подлецов даже больше, чем в городе. Испортят тебя, не дай бог забеременеешь, и бросят тебя на произвол судьбы. Даже и не мечтай, что кто-то из сельских парней может на тебе жениться, потому что все сельские парни боятся городских девушек. Они называют их паршивыми городскими интеллигентками, которые ничего больше не умеют делать, кроме как пудриться и краситься. И из-за того, что горожанки не знают сельской работы, никогда на них не женятся, а только пользуются ими и бросают, как негодную использованную вещь. Поэтому мама требовала от меня, чтобы я была умницей, слушалась только ее. Она всегда мне говорила, что не для того меня родила и вырастила, чтобы я вышла замуж за сельского парня и всю жизнь мучилась, живя в селе. И обещала мне, что после того, как я отработаю свою сельскую «каторгу», вернусь в город и буду жить и работать, рядом со своими родителями. Вот такой наказ я получила от матери, когда ехала на работу в ваше село. И уже год его выполняю, потому что люблю свою мать и хочу быть послушной дочерью. Однако оказалось, что не все так просто».
Саша замолчала. Но Алексей не дал ей молчать, он спросил: «Ты снова не договариваешь. Объясни мне, что оказалось сложным для тебя». Девушка улыбнулась и продолжила: «Дело в том, что когда я тебя встретила, тогда узнала, что мама не во всем была права. Она грешит, когда меряет всех сельских юношей одним аршином, потому что и среди них есть хорошие люди. И среди хороших парней оказался ты. Я пришла к такому мнению не тогда, когда тебя хвалили бабушка Домникия и дедушка Никодим, а когда сама убедилась в этом! Поэтому сегодня я нахожусь на распутье: тебя я полюбила и моей матери не желаю перечить. Я уже сказала, что маму люблю и в тоже время не хочу, чтобы она вмешивалась в мою личную жизнь. Вот это и есть моя неопределенность, с которой пока не могу справиться. Во-первых, очень желаю выйти замуж по любви, и для меня неважно, кем будет мой избранник ― горожанином или селянином ― лишь бы он был хорошим человеком. Во-вторых, помня о наказах матери, думаю: а вдруг мама окажется права? И не дай бог, если меня на самом деле кто-то будет временно использовать, а потом бросит как ненужную ему вещь. Тогда что со мной будет? Это будет катастрофой для меня! И я такого не выдержу. Вот это меня пугает. Поэтому я и осторожничаю, боясь обжечься на всю жизнь». Саша замолчала.
